Винни работал над сметой два дня между сборами долгов для Бенедетто. Засев за свой компьютер в квартире в Челси, он составил целый пакет документов. Думать он мог только о работе.
Когда все было готово, Винни пошел проведать Томми Про. Он знал Томаса О. Провенсано с детства. Хотя Томми и был на два года старше, они рано подружились. Винни считал Томми в чем-то самым классным парнем из всех, которых он знал. Томми получил в Кливлендском университете штата Нью-Йорк степень бухгалтера, затем пошел на юридический факультет Нью-Йоркского университета. Он знал о делах Бенедетто столько же, сколько тот знал о себе сам, и, может быть, даже больше.
Офис помещался за дверью без таблички в глубине кофейни, которая была штабом Бенедетто. У Томми было две комнаты — одна для ассистентки, пятидесятилетней вдовы-итальянки, и другая для него самого и его компьютера. У него было три компьютера, и Винни всегда казалось, что все три работают постоянно и на полную мощность. Обстановка была спартанской: железный стол, картотека, которая перекочевала сюда из разорившегося год назад ресторана Бенедетто, и огромный сейф. Томми как-то сказал ему, что все данные хранятся на дискетах компьютера и что сейф подключен так, что если нужно, то их можно дистанционно уничтожить. Он каждый вечер уносил с работы запасной комплект дискет во внушительном дипломате, и никто не знал, где он хранится.
Томми повернулся от одного компьютера к другому в большом административном кресле — единственной уступке роскоши и комфорту.
— Как дела? — спросил он, когда Винни вошел в кабинет.
— Я собираюсь снять фильм, Томми, — сказал Винни, садясь и открывая кейс.
Томми всплеснул руками и усмехнулся:
— Этого следовало ожидать! Я могу помочь?
— Я хочу, чтобы ты посмотрел, что у меня получилось, и сказал, что думаешь по этому поводу.
Винни разложил свои сметы и рассказал обо всем Томми, единственному человеку, которому Винни хоть в какой-то степени доверял. Выслушав его рассказ, Томми широко улыбнулся.
— Мне кажется, все хорошо, — сказал он. — Кроме одного — у тебя нет ста пятидесяти штук. Что ты с этим собираешься делать?
— Между нами говоря, у меня есть около семидесяти, — ответил Винни. Он никому никогда не говорил о своих накоплениях.
— Я тебя хорошо знаю, ты достанешь и остальные восемьдесят.
— Уж будь уверен, — произнес Винни.
— Эта штука тянет на хороший бизнес-план, — сказал Томми, листая смету. — И что же ты хочешь от нас?
— От тебя, — сказал Винни. — Не от Бенедетто. Я обдумал все детали и уверен в успехе, но если мистер Би что-нибудь пронюхает, то ему захочется и на этом погреть руки. Так что речь идет только о тебе, Томми.
Томми Про рассмеялся.
— Ну, хорошо, и что ты от меня хочешь?
— В основном на материальное обеспечение. И еще. Я снимаю это без ведома профсоюзов, и мне бы не хотелось иметь дело с пикетами.
— Я могу это обеспечить, нужно только позвонить, — сказал Томми.
— И я бы хотел, чтобы ты занялся подписанием всех контрактов, — сказал Винни.
— Ну, вообще-то у меня много работы, но сейчас есть проблемы с компьютером. Ты, конечно же, согласишься работать со мной?
— Конечно, — пробормотал Винни. Об этом он не думал.
В течение трех часов друзья просматривали контракты, которые нужно было подписать, и искали возможные упущения в бизнес-плане Винни. Их было не так уж и много.
Когда Винни уже собирался уходить, Томми сказал:
— У меня есть очень неплохая актриса, которая сейчас свободна.
— Будь уверен, я найду для нее что-нибудь. Как ее зовут?
— Помнишь Кэрол Джеральди?
— Ну, конечно. «Прогулка вдовы», четыре или пять лет назад. С тех пор я ее не видел.
— Так же, как и все остальные; она почти погибла — наркотики.
— Совсем плохо.
— Мне кажется, она еще может играть, к тому же у нее уже есть имя.
— Как ты об этом узнал?
— Я встретил пару торговцев на улице, один из них ее снабжает. Она заняла у меня восемь штук. Если она нужна тебе, то заплати, и ее талант станет твоим.
— Спасибо, Томми, я подумаю.
Винни нервничал, как никогда. Чак Пэриш ехал к нему в Челси, и он еще раз убедился, что все готово и бумаги разложены. Он даже подпрыгнул от неожиданности, когда в дверь позвонили.
С Чаком была самая красивая девушка из всех, каких Винни когда-нибудь видел.
— Это Ванесса Паркс, — сказал Чак. — Моя девушка и главная героиня.
— Очень приятно, — произнес Винни, пожимая ей руку.
Она была высокой и стройной, с чудесными каштановыми волосами и безупречной кожей. Ее высокая пышная грудь и сочные губы возбудили в Винни сильное желание.
Он усадил их на диван, разлил вино и затем сел напротив.
— Уютное место, — произнесла Ванесса, оглядываясь.
— Спасибо, Ванесса, — сказал Винни.
Он знал, что лучше начинать обращаться к женщинам по имени сразу после знакомства.
— Итак, — сказал Чак, — что у вас получилось?
Винни выложил сценарий на кофейный стол.
— Во-первых, я должен сказать вам, что сценарий очень хорош. Вы прекрасный писатель.
— Спасибо, но давайте вернемся к делу. Во что обойдется постановка?
— Есть три способа сделать этот фильм, — сообщил Винни. — Точнее, способов много, но годятся только три.
Чак подался вперед.
— И что это за способы?
Винни поднял палец.
— Во-первых, — можно снимать фильм, как проект. Взять ваши триста тысяч долларов, нанять студентов в актерский состав и обслуживающий персонал и снять маленький милый фильм, который, возможно, займет первое место в киношколе за лучший сценарий. В этом случае фильм не удастся продать, но вы сможете показать его на студиях и использовать для полнометражного фильма или заключить контракт на съемки телевизионного фильма.
— Мне это нравится, — произнес Чак.
— Но — и вы должны об этом серьезно подумать — это будет очень дорогой дебют в истории кино, и к тому же у вас ничего не останется от трехсот тысяч долларов.
— Я смирюсь с этим, если это поможет мне начать карьеру, — сказал Чак.
— Ну, это, конечно, ваши деньги.
Чак кивнул:
— Наследство.
— Но по-моему, Чак, за свою работу человек должен получать деньги. А если вы на это согласитесь, то не получите ни цента, растратив все наследство.
— Я вас понял, — ответил Чак. — А о каких других способах вы говорили?
— Вы можете нанять агента — у меня есть связи — и продать сценарий на студию. За него вы можете получить двести-триста тысяч долларов, это достаточно хорошая цена.
— Это тоже звучит, — произнес Чак, улыбаясь.
— Но там вам не дадут быть режиссером.
— Да?
