Марков видел все это, стоя на краю обрыва.
До выезда на катере у него оставалось десять минут. Надо поспешить, иначе очень обидится боцман Жан.
Марков вышел в открытое море.
В этом месте никто не ловил рыбу. Но зато здесь изредка проходили небольшие торговые суда.
Когда впереди появился пароходик под итальянским флагом, Валентин разделся, закрепил работающий двигатель катера, сунул «предсмертную» записку в пустой кейс от «Оракула» и взял в руки резиновый мешок с деньгами и документами.
Когда моторная лодка оказалась точно по курсу итальянского корабля, Марков вывалился за борт.
Еще не совсем стемнело, и вдали в дымке был виден маяк Марселя.
Когда торговое судно «Сорренто» приблизилось на триста метров, Валентин зажег сигнальный фальшфейер и на чистом английском закричал всем понятную фразу «Спасите наши души».
Его увидели и подняли на борт.
А маленький рыбацкий катер боцмана Жака еще долго кружил по Средиземному морю…
На следующий день Марков оказался в порту Неаполя.
А следующей ночью капитан Марио за скромную мзду переправил его на итальянскую землю.
У Валентина Маркова был паспорт французского гражданина, выходца из Сербии Владко Марковича.
Еще через день господин Маркович снял номер в парижской гостинице.
Конечно, Валя Марков очень любил свою жену Марину. Он не мог представить свою жизнь без русской природы, без Москвы, без своей квартиры на Проспекте Мира.
Все это так! Но в данный момент Валентин решал глобальные проблемы. Он на полном серьезе думал только об одном. Он хотел спасти мир!
Марков не мог себе даже представить, что произойдет с его женой через двенадцать лет…
Утро уже закончилось, а день еще не наступил. Это было время, когда двор жилого дома на Проспекте Мира почти безлюден.
Красные «Жигули» седьмой модели спрятались за детской площадкой. Но через качели и детские грибочки мужики, сидевшие в машине, хорошо просматривали второй подъезд.
Парадный вход со стороны улицы был перекрыт еще в советские времена, и все жильцы пользовались подъездом, выходящим во двор.
Это было очень выгодно тем двум мужчинам, которые кого-то караулили. Объект слежки не мог пройти мимо них.
Но они следили за женщиной! А это очень непредсказуемые существа.
Сейчас в десять часов утра Марина Маркова могла еще спать, или принимать ванну, или болтать по телефону с подругой. И невозможно предугадать, сколько еще продлится это безобразие.
Мужчины были терпеливы и умели ждать.
Им обоим было около сорока. Даже, скорее всего, на три-пять лет меньше. Самый зрелый возраст! Еще не пропал задор молодости, но уже появился большой жизненный опыт.
Они ждали выхода Марины Марковой и от скуки обсуждали то, что было давно проговорено.
— Хорошо, Юра, что мы ей письма заранее направляли. Уж она-то должна знать, что двенадцать лет назад ее Марков не утонул.
— Тут уж, Макс, как карта ляжет. Она может знать, а может и не знать!
— И хорошо, что тексты в письмах запутанные. И без прямых угроз.
— Да, Максим, это надо, чтоб клиент волновался.
— Марина сейчас в панике. С ней легко будет разговаривать.
— Но мне пока не стоит светиться! Ты, Макс, иди на разговор один. Ты красавчик! Бабы сразу на тебя западают.
— Да, женщины меня любят! Помню во время учебы мы ходили на танцы, на спор знакомились с девушками и добывали их домашние телефоны. У меня до двадцати штук за вечер получалось.
— Лихо! Номера записывал или запоминал?
— Запоминал, Юра! Память у меня отличная.
— Ты, Максим, точно подслушал разговор? Марков действительно жив?
— Верняк, Юра! Недавно был звонок приятелю Маркова. И этот друг по голосу узнал пропавшего изобретателя.
— О чем звонок?
— Звонили из Парижа. Мужик спрашивал о Марине. Типа, как там моя бывшая жена?
— Да, Макс! Получается, что Марков спрятался в Париже. А этот его друг доложил руководству?
— Нет, Юра. Он не хотел, чтоб его в психушку отправили. На высшем уровне про Маркова все забыли. Он утонул, и точка! Как говорят, умерла, так умерла!
— Стоп, Макс! Вот она вышла. Иди к Маринке, бабник, налаживай контакт. Я даже разрешаю ее в постель затащить…
Марина Маркова неторопливо шла в сторону детской площадки.
Последнюю неделю она очень волновалась. Сначала ей пришло несколько странных писем. В них не угрожали в явном виде, но прозрачно намекали, что она должна рассказать какой-то секрет своего бывшего мужа Валентина Маркова.
Понятно, что испуганная Марина первым делом посоветовалась со своим вторым мужем Игорем Гридиным. Тот сначала успокоил жену, а потом даже посмеялся над ее страхами. Но на следующий день начались телефонные звонки с угрозами…
Сегодня тоже был такой звонок!
Как только Игорь уехал на работу, позвонила молодая женщина и стала угрожать убийством. Она говорила так, чтоб ее голос невозможно было узнать. Она намеренно коверкала слова, переходя с грузинского акцента на нижегородский говор.
Вот в таком подавленном настроении Марина вышла на улицу.
Сейчас она ожидала опасности со всех сторон.
Из любого переулка могла прилететь шальная пуля снайпера.
Под ней мог провалиться чугунный люк.
Или с крыши мог элементарно упасть пресловутый красный кирпич.
Угроза пришла со стороны детской площадки. От нее отошел мужчина среднего возраста с очень подозрительной улыбкой на лице.
Он шел навстречу, раскачиваясь всем телом в ритме ламбады. Он шел, сверля Марину глазами.
Попытка обойти его с левой стороны не удалась. Улыбающийся мужик тоже свернул в сторону и преградил путь.
Он приблизился на метр и преградил путь. И почти сразу этот назойливый мужчина задал страшный вопрос.
— Простите, девушка. Вы не подскажете мне, который час?
— Десять часов. Пять минут одиннадцатого.
— Спасибо! А теперь второй вопрос. Вы обдумали наше предложение?
