– Спасибо. Студенческий лимит я выдержу.
Ждать следователя Артем отправился на крыльцо прокуратуры. Невзирая на слякотную и сырую погоду. И пусть. Над крыльцом крыша имеется, авось не замочит. Откровенно говоря, отсутствуй означенная крыша или будь на улице даже тридцатиградусный мороз, Стрельцов все равно предпочел бы скоротать время вне пределов здания. На худой конец отправился бы в какую-нибудь кафешку по соседству. Находиться долгое время в здании прокуратуры он не желал – слишком мрачное впечатление производило на него правоохранительное учреждение.
Атмосфера внутри здания угнетала. Стены прокуратуры давили и, кажется, не только на психику. Артем на собственном хребте чувствовал их безжалостную тяжесть, они не давали свободно дышать, выкачивали воздух из легких, заменяя его липкой, муторной смесью казенщины и безысходности. Складывалось ощущение, что стены, потолок и пол в коридоре прокуратуры выполнены в одинаковых серых тонах, хотя на поверку существенно отличались по цветовой гамме: стены – в коричневатых панелях, потолок – побеленный, а пол застелен умопомрачительным бежевым линолеумом, затертым до дыр. И эта серость будто заполняла все здание, окрашивала мебель, одежду и даже людей. И сотрудники, и посетители, выглядели как двухмерные даже не черно-белые, а серые проекции, сбежавшие то ли из карандашного рисунка, то ли из сумрака. В кабинетах, по крайней мере, которые Артем посещал (приемную, канцелярию, кабинет Данильца) было чуть лучше – сказывалось наличие больших окон и естественного освещения. Стрельцов и там ощущал себя не слишком комфортно, а в коридорах – просто болезненно.
Дабы не травимровать собственную психику, Артем и вышел…на свежий воздух. Остаться в серой кишке коридора его вынудило бы только стихийное бедствие…масштаба наводнения или торнадо. И то сомнительно.
Насладиться в полной мере слякотью и непогодой не удалось. Следователь уложился в студенческий лимит. Он выскочил из пелены дождя, как черт из табакерки, вбежал под спасительный козырек и, отряхнув зонтик от капель, протянул руку:
– Давно ждете?
– Минут десять.
– Извините, задержался. Пойдемте, – Данилец изобразил приглашающий жест зонтом в сторону входа.
В кабинете следователь первым делом раздвинул жалюзи, но эта мера помогла мало – света не прибавилось. В связи с чем были вынужденно задействованы электролампы. Стрельцов машинально отметил, что в таком – слегка подмоченном – виде следователь совсем не напоминал того щеголя, который приезжал к нему в больницу. Да и в целом вид у прокурорского работника был…помятый. Свою самоуверенность и лоск он подрастерял и напоминал нахохлившуюся мелкую птицу, то ли воробья, то ли синицу. Неприятности у него что ли?
– Собачья погода, не находите?
– Наверное…- пожал плечами Артем.
– Что же Вы стоите, присаживайтесь, – удостоверившись, что Стрельцов просьбу выполнил, Данилец продолжил: – Артем Вячеславович нам надо кое-какие формальные…мероприятия с Вами провести. Давно надо было, да все руки не доходили…
– Мероприятия?
– Ну, это я громко сказал, скорее, мелочь… – в такт словам следователя зашумел принтер.- Для начала, вот, прочитайте и распишитесь, – Данилец вытащил из поддона свежеотпечатанные листы и протянул Стрельцову.
– Что это?
– Протокол Вашего допроса, я кое-что там подправил. Ничего существенного…
– Да?…- усомнился Артем. Не привык он доверять правоохранительным органам и их доблестным сотрудникам. Даже помятым и подмоченным.
Сомнение сквозило в голосе настолько явно, что следователь поспешил его уверить в правдивости своих слов.
– Не пугайтесь, клянусь, ничего существенного. Я, видимо, неправильно выразился, никаких изменений в Ваши показания не вносил, только убрал пару предложений. Подкорректировал, чтобы выглядело более… грамотно, без повторов и прочее. Сами почитайте…
Стрельцов почитал. Потом перечитал. Внимательно, вдумчиво, неторопливо.
Отличий с ранее составленным протоколом Стрельцов действительно не нашел. По крайней мере, тех, что видны на первый взгляд. Или на второй-третий.
– Убедились?
Артем хмыкнул нечто невразумительное и пожал плечами, мол, не убедился, но, так и быть, поверю.
– Тогда подпишите, – следователь вытащил из настольного прибора целую охапку ручек и принялся ими по очереди черкать на листе отрывного календаря.- Черт, ни одна не пишет!
Одна ручка все же оказалась пригодной к использованию, и Артему пришлось приступить к процедуре подписания. Именно к процедуре, поскольку назвать менее скромным словом данное действо язык не поворачивался; подписывать надо было каждую страницу внизу, а на последней и первой количество автографов вообще в рамки разумного не укладывалось. Подписи требовались чуть ли не под каждым словом. Хотя Артема уже дважды допрашивали, на то, что надо так много подписей ставить, он внимания как-то не обращал. Механически выполнял, что просили, ставил закорючку в местах, помеченных галочкой, но… на 'автопилоте'. А сейчас в глаза бросилось…
Убрав подписанный протокол в стол, следователь разложил перед Стрельцовым несколько фотографий.
– Артем Вячеславович, посмотрите внимательно, может, узнаете кого-нибудь.
Лица на фотографиях были…матерые, прожженные. Из цикла: 'Какие отвратительные рожи!'. Артем, понятно, не причислял себя любимого к числу профессоров от археологии, но с обладателями столь доброжелательных физиономий в темном переулке встретиться бы не хотел.
– Никто из них не напоминает Ваших похитителей?
Какими бы отвратительными не казались рожи на фотографиях, ни одну из них Артем не узнал. И отрицательно покачал головой.
– К сожалению, никого из них я раньше не видел. А того, в курортных шортах, который меня на даче держал, среди них нет. И здорового в бейсболке тоже…кажется.
– Прискорбно, – Данилец собрал фотографии в кучу и швырнул в ящик стола.
– А кто эти люди? – несколько запоздало поинтересовался Стрельцов.
– Да так…потенциальные фигуранты.
В горле внезапно запершило. Артем откашлялся и спросил:
– Они…Настю?…
– Хм… вопросы у Вас. Скажем так: подозреваемых или обвиняемых по делу нет. Вернее, пока нет.
– Но вы именно их, – Стрельцов кивнул в сторону ящика, куда следователь смахнул фотографии, – подозреваете?
– Не подозреваю! Если я кого подозревать начну, то данный субъект приобретет статус подозреваемого, со всеми вытекающими.
– А как тогда?… Почему именно их мне показали?
– Потому что обязан проверить все версии. Если бы Вы сегодня кого-нибудь узнали, мы бы провели опознание, получили доказательства вины. А без доказательств, это…лишь догадки, мысленные конструкции.
– А нельзя…
– Нет, нельзя, – перебил Стрельцова следователь,- В принципе, на сегодня закончили, не смею Вас больше не задерживать.
Стрельцов поднялся и протянул руку для прощального рукопожатия:
– Игорь Юрьевич, скажите…Я правильно понимаю: надежды на то, что убийцы будут найдены и наказаны и почти нет?
– Ну…
