Он учтиво поклонился и улыбнулся женщинам, подумав, что молва не преувеличила красоту Жасмин. Гранатово-красное платье удачно оттеняло темные волосы и чуть раскосые бирюзовые глаза. А рыжеволосая жена Кайрена тоже прелестна. И глаза у нее того же цвета, что у него самого и бабушки Скай!
– Вы у нас желанный гость, кузен. Должно быть, один из вечно неуловимых сыновей дядюшки Юана?
– Самый младший и предпоследний ребенок в семье, мадам.
– Расскажите о Мэрис-Ленде, – попросила Фортейн.
– Думаю, что сначала следует предложить кузену чего-нибудь освежающего и усадить у огня, – одернула герцогиня дочь. – Июнь – такой непостоянный месяц. Сейчас тепло, а через минуту налетел ветер. Три дня лил дождь, так что вы, наверное, замерзли в дороге.
– Моряки привыкли к любой погоде, мадам, особенно к ненастью, – с улыбкой ответил Уолтер, беря кубок с вином.
Они устроились у камина, и капитан вручил Фортейн большой пакет.
– Что это? – удивилась она.
– Ваш муж вел дневник, где каждый день записывал события, и прислал его вам вместе с письмом, миледи Фортейн, – ответил Уолтер, поднося кубок к губам.
– Он здоров? – тихо осведомилась она.
– И телом, и духом, мадам, по крайней мере когда я видел его в последний раз. Другие капитаны, лучше меня знакомые с капризами Атлантического океана, утверждают, что это плавание было самым спокойным на их памяти. Виргинцы сердечно отнеслись к нам, а земля, называемая Мэрис-Ленд, несказанно прекрасна. Впрочем, в дневнике вы найдете все, что хотите знать, дорогая госпожа. Мы привезли из Плимутской колонии соленую рыбу, бобровые и лисьи шкуры, так что и этот рейс принесет вам доход.
– Вы погостите у нас несколько дней, кузен? – спросила Жасмин.
– Польщен вашим приглашением, мадам, – кивнул моряк. Фортейн нетерпеливо разорвала пакет и, преодолев искушение сначала прочесть письмо, начала с дневника. Кайрен наверняка хотел, чтобы она побольше узнала о том, что ее ожидает. Она скоротала за дорогими страницами целый день, и только когда слуги начали накрывать стол к ужину, развернула письмо и, пробежав глазами строчки, тихо выругалась.
– Кузен, – обратилась она к Уолтеру, – вы знаете, что в этом письме.
– Знаю, – пробормотал тот.
– Вы согласны с такой оценкой положения? Он ничего не преувеличил? Понимаю, Кайрен желает, чтобы к моему прибытию все уже было сделано и построено, но мне этого совсем не нужно, сэр! – пожаловалась Фортейн.
– Нет, миледи. Он говорит чистую правду. Мэрис-Ленд – глухая и дикая местность, а западное побережье, где должно строиться первое поселение, поросло лесом. Мужчинам предстоит немало работы, чтобы сделать колонию обитаемой. Те немногие женщины, что прибыли на “Ковчеге” и “Голубке”, принуждены мириться с неудобствами.
Фортейн раздраженно поджала губы. Не такое ожидала она услышать!
– Что с тобой? – спросила Жасмин.
– Кайрен не желает, чтобы мы приезжали до следующего лета, – выпалила она. – Земля еще не поделена, и он заявляет, будто живет в хижинах индейцев вместе с дикарями. Мне следовало бы с самого начала поехать с ним!
Жасмин взглянула на капитана.
– Мы прибыли туда только в конце марта, – начал тот. – Основную экспедицию больше месяца задерживали на острове Уайт. Губернатор разрешил “Розе Кардиффа” плыть на Барбадос и подождать его там. Мы пошли на юг кружным путем из-за неустойчивой осенней погоды.
– Мудрая предосторожность, – согласилась Жасмин.
– “Ковчег” прибыл только в январе. Десять дней спустя приплыла “Голубка”. Пока мы приняли на борт припасы и пресную воду, миновали Карибские острова и испанские колонии, настала весна. Потом мы завернули в Виргинию и через несколько дней возобновили плавание. Наконец двадцать пятого марта объявили об основании колонии.
– День рождения Эйн! – воскликнула Фортейн.
– Эйн? – удивился капитан.
– Эйн Мэри Девере, моей дочери, – пояснила она. – Тот ребенок, которого я носила, расставаясь с мужем. Два дня спустя, двадцать седьмого марта, моя горничная Ройс, жена Кевина, произвела на свет сына.
– Ваш муж будет в восторге, – заверил Уолтер О'Флаэрти. – Он так беспокоился о вас и будущем младенце. Представляю выражение его лица, когда он обо всем узнает!
– Я сама ему скажу, – упрямо буркнула Фортейн.
– Подожди, малышка, – урезонила мать, – я хочу побольше услышать о том, как живут люди в новой колонии. Что скажете, кузен?
– На маленькой речке к северу от Паттоумека поселенцы нашли индейскую деревушку Уикокомоко и попросили гостеприимства у вождя. Местность там не засушливая, и море у берегов достаточно глубокое, чтобы корабли могли приставать. Индейцы враждуют с более многочисленным племенем, воинственными сускеханноками, и собираются кочевать в глубь страны, однако предоставили колонистам крышу над головой в обмен на защиту, пока не переберутся на другое место. Мужчины живут в индейских лачугах, называемых вигвамами и сделанных из травы, глины, прутьев и шкур животных. Жилье донельзя примитивное и неприспособленное для цивилизованных людей. Когда индейцы наконец уйдут, колонисты должны возвести укрепление с кордегардией, палисадом и складом для припасов. Такая работа требует упорного и дружного труда. Пока форт не будет построен, ни о каком жилье не может быть и речи. Уже сейчас на мое судно грузят припасы для колонии. Губернатор отдал строгий приказ не перевозить женщин, а тем более детей, до следующего лета. Когда я отплывал, ваш муж направлялся в Виргинию за скотом и птицей. Его люди не знают ни сна, ни отдыха. Мистрис Джонс и Тэффи оказались сущим благословением для колонии. Вот и вся правда о том, что там делается, кузина.
– Если таков приказ губернатора, значит, ты должна остаться, Фортейн, – твердо заявила Жасмин. – Можешь остаться здесь или уехать со мной в Гленкирк. Чарли не будет возражать, если мы захотим пожить здесь еще немного. Я, разумеется, не покину тебя, пока не настанет время расставания.
– Как ты можешь спокойно выносить разлуку с папой? – вскричала Фортейн. – Нет, мама, тебе пора вернуться в Гленкирк.
– Твой отец сейчас думает только о том, как бы поскорее настал сезон охоты на гусей, – хмыкнула Жасмин.
Она не собирается разлучаться с Фортейн. Раньше та не была столь своевольна, но теперь ей ничего не стоит добраться до Ливерпуля вместе с Ройс и детьми и подняться на борт “Розы Кардиффа”. Ну уж нет, ничего не выйдет. Дочери придется подождать, пока губернатор не разрешит женщинам и детям прибыть в Мэрис-Ленд.
– Напиши лучше Рори Магуайру. Пусть объяснит женщинам необходимость подождать и передаст, чтобы готовились к отплытию следующим летом, – предложила герцогиня.
– Все же я думаю, что губернатор слишком осторожничает, – пожаловалась Фортейн.
Жасмин безмятежно улыбнулась.
– Так будет лучше для детей, – возразила она.
– Но не для меня с Ройс, – проворчала Фортейн. – Моя постель стынет без мужа, и Ройс думает так же.
Жасмин и капитан громко рассмеялись при таком откровенном признании.
– Счастлив убедиться, что у женщин в этой семье по-прежнему горячая кровь, – ухмыльнулся капитан, а Фортейн густо покраснела.
Джеймс Лесли приехал в Королевский Молверн повидаться с женой и дочерьми и при этом не спускал с рук внучку и Отем. Та недели две застенчиво закрывалась ручонками при виде отца, но в один прекрасный день одарила его ослепительной улыбкой, и
