потоки воды от турбин проносящейся мимо субмарины.
Наконец, я решил, что убегать бессмысленно, что нуген нас всё равно догонит, и после очередного манёвра вышел ему прямо в лоб. Нуген, видимо, почувствовал, что сможет отклониться в любой момент, резко взял вверх, но я успел манипулятором ухватить какой-то выступ на корпусе его субмарины. Наши аппараты по инерции закувыркались в воде, колотясь друг о друга, как шарики в погремушке. Но я не отпустил манипулятор, наоборот, чертыхаясь, согнул механическую руку таким образом, что сам нуген оказался прямо перед Клириком. Короткий визг резака, хруст ломающегося колпака кабины, и вверх потянулись пузыри воздуха. Нуген, конечно, не погиб сразу, он — земноводное существо, но два километра глубины — это два километра глубины.
А ещё через минуту мы вошли в док для ремонтной техники Точки Альфа.
Глава 5
Клирик
Я с облегчением выполз из тесной кабины ремонтной лодки. Правда, сначала пришлось себя аккуратно отдирать от обшивки ложи — кровь, сочащаяся из порезов, запеклась, и приклеила все открытые раны к обтянутым неопреном сидениям. Неприятный и болезненный процесс. Я несколько раз крепко выругался, пока выполз наружу целиком. Радовало, что с другой стороны субмарины раздавались те же звуки.
— Что, хреново? — Клим в ответ криво ухмыльнулся и подошел поближе.
— Хорошо, что поблизости нет зеркала. Видел бы ты себя со стороны — такое ощущение, что всю кожу сняли.
— Я в порядке. А что мы здесь имеем? Никого в шлюзе, никого в ремблоке. Где народ, куда все делись?
— А они готовятся. Как думаешь — исходя из того, что мы смогли разнести все производственные сектора и при этом только слегка поцарапаться — стали нас уже принимать всерьез, или все еще раздумывают? Те два урода, кри-хо, выпущенные в секторах, могут оказаться всего лишь небольшой пробой сил. В конце концов, если по настоящий момент речь шла только о потере какого-то оборудования и нескольких десятков единиц персонала, то сейчас-то мы уже в центральном корпусе, причем, как я вижу, доступ к транспортным лифтам им не перекрыть. И от этого их корявые задницы припекает не на шутку. Пора в чистое переодеваться, по первому сроку.
— Это ты о чем?
— Есть такой древний обычай — когда на смерть идешь, то одеваешься в новую, чистую одежду, ведь она тебе больше не понадобится, правда? Кстати, аптечку нашу я выбрасываю, по причине полной разрядки. Взамен, вот, прошу — набор очень вредных препаратов.
Я достал из-под гидрокостюма плоский пенал и вынул оттуда несколько одноразовых микрошприцов. После распределения доз Климу досталось три инжектора с разными маркировками, на которые он посмотрел с явным недоверием:
— Что за гадость? Я должен это себе вколоть? Да, и почему у тебя другие препараты?
— Это набор стимуляторов. Необычных — в общей практике они не используются, потому что человек через три, в среднем, часа после приема становится как проколотый воздушный шарик. Но нам больше и не надо. У тебя нормальная комбинация, общее обезболивание и прилив сил гарантирован. У меня же добавлен ускоритель, но его можно применять только после специальной подготовки, которой ты наверняка не имеешь. Я прав?
— Нет. Не люблю химию в принципе. И куда колоть?
— Колоть в мышцу — лучше в задницу.
Я подал пример, разрядив в себя содержимое всех четырех шприцов. Климу ничего не оставалось, как сделать то же самое.
Пульс резко участился, резко повысился болевой порог — все имеющиеся повреждения организма больше не беспокоили. Я знал, что теперь меня сразу не остановит даже автоматная очередь в живот. По резко покрасневшей коже на лице Стоянова стало видно, что он тоже готов. Включать в обмен сложное соединение, воздействующее на проходимость нервных волокон, я пока не стал, но был готов к этому в любой момент. На фоне глобальной пересадки и внедренных в мой организм протезов этот боевой коктейль приближал меня к могиле, быть может, быстрее, чем выстрелы противника, но общие шансы на выживание все равно повышались.
— Значит, три часа у нас есть. Должно хватить, если мы не будем тут продолжать стоять, как столбы. Пошли.
Реплика Клима прозвучала совершенно к месту. Я двинулся в сторону шахт.
Мутно-белая жидкость залила все в радиусе полутора метров от опоры бывшего Главного Координатора. Части бронекостюма, снятого нугеном, валялись тут же. На опоре осталось лежать практически расчлененное на три части тело, совершенно обескровленное.
«Не стоило быть настолько впечатлительным. Подумаешь, основной партнер издох — у меня таких десятки, и за каждого не дам и двух рандов». Мысль быстро промелькнула в голове нового Главного Координатора профессора Хашхи, и так же резво испарилась. На созерцание останков Гралко, недавно вышедшего из оцепенения, и тут же, после получения информации о гибели своей пары, взявшего в свои конечности ритуальные Зубы Смерти, не стоило тратить время — двое монстров в человеческом обличии уже достигли транспортной развязки в Центре, прорвавшись через все сектора и угробив двух кри-хо. Хашхи с трудом представлял себе существо, способное сделать такое, за одним, правда, исключением.
Минуту назад состоялся очередной сеанс связи с Принципалом. Предметом разговора служил уже не вопрос уничтожения захватчиков и карьерный рост профессора Хашхи, но возможная ликвидация станции и проблематика спасения ее руководства. Последнюю тему ввел сам Хашхи. Ответы Принципала совсем не обрадовали Главного Координатора — хозяева были совершенно последовательны, в своем требовании использовать все возможные средства обороны, прежде чем вести речь об эвакуации. Хашхи же не хотел эти средства использовать, просто — не хотел. Инстинкты, впитанные вместе с разложившимся на солнцепеке белком хвоста отца, требовали от профессора не допустить появления этого существа поблизости от разумного лайса, которым он себя считал. Любой ценой. Но Принципалы заставили его пойти на противное натуре лайса, шантажируя спасением, хотя сами и признавали всегда, что это — последнее средство.
Сразу после сеанса Хашхи отправил, куда надо, двух человечков, снабдив их взятой из своего личного сейфа главы отдела безопасности инструкцией и небольшой емкостью с катализатором.
Через двадцать минут на станции появится чудовище, которое являлось в кошмарных снах десяткам поколений лайсов. Искусственно выведенное существо, машина для убийства — Кали, как зовут ее люди. Лайсы имели свое собственное название для этой твари — Суховей, ветер, отбирающий жизнь. Когда-то, во времена Последней Войны, неизвестная раса, атаковавшая планеты лайсов, использовала именно Кали для наземных операций. Геноцид, устроенный тварями, смогли остановить только Принципалы, чьи божественные корабли несли на себе биологическое оружие, превращавшее Суховеев в безжизненные статуи. Вся раса лайсов навечно осталась преисполненной благодарности к своим спасителям.
От размышлений Хашхи отвлек зуммер системы орошения — взвинченный переживаниями организм иссушил кожу лайса, и она покрылась сеткой трещин. Профессор переключил систему на резервный баллон и добавил средство от дерматита. Его мысли переключились на оперативные действия:
— Команде три — взять оборудование и приступить к минированию главного ствола Центра. Инструкция номер раз. По завершению прибыть на спасательный уровень и занять оборону.
Два человека, с уже надетыми на правые руки прецизионными манипуляторами, подхватили большие серые кофры и двинулись к выходу из управляющего центра.
