ГЛАВА ШЕСТАЯ
ПОДУРАЧИМСЯ НА СЛАВУ!
Не зная толком, что делать и куда идти, Гвен повела Джорама на уровень Огня. Здесь, в темном алькове, который казался еще темнее в окружении огненных иллюзий, они спрятались и вздрагивали при каждом звуке, боясь лишний раз вздохнуть.
— Мы должны выбраться отсюда, пока Дуук-тсарит не начали нас искать — если они еще не начали, — прошептала Гвендолин. — Как долго будет действовать на моего отца это заклинание?
Джорам до некоторой степени овладел собой, хотя по-прежнему цеплялся за Гвендолин, как умирающий цепляется за жизнь. Он крепко прижимал девушку к себе, его темная голова склонилась к золотой головке Гвендолин, его слезы высыхали на ее мягких волосах.
— Я не знаю, — с горечью признался Джорам и посмотрел на Темный Меч, который по-прежнему держал в левой руке. — Но, наверное, не очень долго. Я пока еще плохо понимаю, как действует этот меч.
Гвендолин взглянула на отвратительное оружие и содрогнулась. Джорам притянул ее поближе, стараясь защитить. Он не понимал, что девушку сейчас следует защищать от него самого.
Гвендолин тоже этого не понимала. Она была испугана и растеряна и уже начала сожалеть о принятом решении. Ее сердце разрывалось от тоски и печали — Гвен знала, что это будет ужасным ударом для всей ее семьи. Но еще больше ее смущало непонятное, болезненное удовольствие, которое она ощущала, когда Джорам крепко сжимал ее в объятиях. Девушке хотелось прильнуть к нему еще ближе, еще теснее прижаться к его быстро бьющемуся сердцу, чтобы полнее прочувствовать сладостную боль и наслаждение, разливавшееся внутри тела. Но, думая об этом, Гвендолин холодела от страха. А больше всего она боялась, что их поймают, — и этот страх был не напрасным.
— Если мы выберемся из дворца, куда мы пойдем? — спросила Гвендолин.
— В рощу Мерлина, — не задумываясь, ответил Джорам. У него в голове сразу все прояснилось. — Мосия ждет нас там. Мы выскользнем за Врата... — Юноша замолчал и нахмурился. — Симкин. Нам нужен Симкин! Он сможет нас вывести. А потом, когда мы окажемся за пределами этого проклятого города, мы отправимся в Шаракан.
— В Шаракан! — Гвендолин испуганно ахнула и широко раскрыла глаза.
Джорам улыбнулся, стараясь ее ободрить.
— Я знаю тамошнего принца, — сказал он. — Мы с ним друзья.
Молодой человек замолчал, глядя куда-то вдаль. Может быть, принц Гаральд вовсе не друг ему — теперь, когда он стал никем и ничем. Нет. Джорам покачал головой. В конце концов, у него есть Темный Меч. Он знает о темном камне и умеет ковать из него оружие. И поэтому он — не никто. Лицо юноши стало мрачным и решительным.
— Я выкую оружие из темного камня. Снаряжу армию. И вернусь в Мерилон, — негромко сказал он, крепче сжимая рукоять меча. — И получу все, что захочу! Это тоже сделает меня кем-то!
Джорам почувствовал, что Гвендолин дрожит в его объятиях. Он склонил голову и заглянул в ее голубые глаза.
— Не бойся, — пробормотал он, успокаивая девушку. — Все будет хорошо. Вот увидишь. Я люблю тебя. И я никогда не сделаю ничего, что может повредить тебе. — Наклонившись к Гвендолин, он нежно поцеловал ее в лоб. — Мы поженимся в Шаракане, — добавил он, почувствовав, что она дрожит уже не так сильно. — Может быть, сам принц придет на нашу свадьбу...
— Нет, ну надо же! — раздался возглас из адского марева огненных иллюзий, окружавшего Гвендолин и Джорама. — Черная Смерть ищет вас высоко и низко, далеко и близко, а я нахожу вас — и что же? Вы притаились в укромном уголке и играете в обнималки-щекоталки!
Джорам быстро развернулся и поднял меч.
— Симкин! — выдохнул он, когда снова смог говорить. — Не подкрадывайся больше ко мне вот так!
Опустив меч, Джорам отер пот со лба. Гвен выбралась у него из-за спины — она едва не задохнулась, когда Джорам прижал ее к стене.
— Мои милые влюбленные голубки, — небрежно бросил Симкин. — Смею вас заверить, что сейчас к вам, похоже, подкрадывается нечто гораздо более отвратительное и ужасное, чем я. Вас могут поймать в любое мгновение. Во дворце поднялся переполох.
Джорам прислушался.
— Я ничего не слышу.
— Ты и не услышишь, старина. — Симкин погладил бородку. — Это же дворец, помнишь? Не подобает нарушать покой его величества и пугать императрицу, у которой такое хрупкое здоровье. Однако все в курсе, что глаза высматривают, уши прислушиваются, носы вынюхивают. Коридоры ожили.
— Это безнадежно, — прошептала Гвендолин и обессилено приникла к Джораму. По ее щекам заструились слезы.
— Нет, нет. Совсем наоборот, — заметил Симкин. — Ваш Дурак с вами, чтобы избавить вас от последствий вашей глупости. Однако как складно получилось! Надо запомнить эту шутку. — Картинно запрокинув голову, Симкин посмотрел на Гвендолин сверху вниз. — Из вас получится премиленький Мосия, моя дорогая. Едва ли не лучший из всех, которых я сотворил.
Взмахнув оранжевым шелковым платком, который непонятно откуда появился в его руке, Симкин накрыл платком голову Гвендолин и, прежде чем она успела возразить, пробормотал несколько слов, воскликнул:
— Абракадабра!
И отдернул платок в сторону.
Теперь рядом с Джорамом стоял Мосия, прижимаясь к его плечу и вытирая с лица слезы. Посмотрев на себя, Мосия негодующе вскрикнул и устремил на Симкина взгляд, полный возмущения.
— Замечательно! — сказал Симкин, глядя на Мосию самодовольно и с озорной улыбкой. — Сейчас это очень модно, знаете ли.
Джорам зарделся, обнаружив, что нежно обнимает того, кто выглядел сейчас как красивый, стройный и крепкий юноша. Он сразу же попытался отстраниться. Но этот красивый, крепкий юноша на самом деле был испуганной юной девушкой. Это была Гвендолин — такая храбрая и решительная, когда уводила Джорама из комнаты, где беспомощным живым изваянием стоял ее отец. Это она нашла здесь укромный уголок, она прижимала голову Джорама к своей груди, утешала и успокаивала его, пока он боролся с мраком в своей душе.
Но теперь ее силы истощились. Она пришла в ужас, представив кошмарных Дуук-тсарит, которые кладут невидимые холодные руки на плечи своих жертв и уводят их неведомо куда. А ко всему прочему Гвендолин вдруг оказалась в совершенно незнакомом теле. И сильный, красивый юноша расплакался, закрыв лицо руками. Слезы лились по его лицу, плечи вздрагивали от рыданий.
— Проклятье, Симкин! — пробормотал Джорам, неуклюже обнимая Мосию за широкие плечи. Он никак не мог отделаться от странного впечатления, будто успокаивает сейчас своего друга.
— Эй, эй, так дело не пойдет, — строго сказал Симкин, глядя на Мосию. — Соберись, приятель, возьми себя в руки! — велел он и хлопнул юношу по плечу.
— Симкин! — возмутился Джорам, но сразу замолчал.
— Он прав, — всхлипнув, сказал Мосия и отстранился от Джорама. В заплаканных голубых глазах даже блеснула веселая искорка. — Со мной все в порядке. Правда, я в порядке.
— Вот и молодец, парень! — похвалил его Симкин. — А теперь, мой темный и мрачный друг, мы должны проделать то же самое с тобой... Ой!.. Не получается. — Шелковый платок нерешительно затрепетал в воздухе. — Твой меч мешает, ты же знаешь. Убери его.
Джорам нахмурился и неохотно убрал меч в ножны, а потом еще и прикрыл ножны плащом.
— Что ты собираешься сделать? — мрачно спросил он у Симкина. — Ты не сможешь превратить меня в Мосию — до тех пор, пока со мной мой меч. А меч я не сниму, — поспешно добавил он, заметив, как блеснули глаза Симкина.
