По-хорошему, доза сыворотки должна соответствовать степени отравления. Беда в том, что в наших условиях выяснить все с точностью до миллиграмма не представляется возможным. Превышение дозы может вызвать анафилактический шок.
– А ты уверен, что сумеешь рассчитать правильно?
– Если не попытаться, Один умрет, – твердо ответил Денис.
– Хорошо, – тяжело вздохнул Руденчик, ероша ежик волос на макушке. – Делай как знаешь… И будь что будет!
Денек выдался умопомрачительный. Сначала мы пытались найти пропавшего «шланга» так, чтобы об этом никто из начальства не прознал. Наши усилия не увенчались успехом: парень пропал бесследно. Днем на заставу заехал Матвей, и я попросила его выяснить, нет ли Короткова там, где предсказывала Оля, – у его деревенской зазнобы. Парень удивился, сказав, что девушка вот уже две недели как гостит у родственников, а потому солдат никак не мог уйти к ней. Складывалась весьма неприятная ситуация, как ни крути, требующая доклада Акиньшину, поэтому Губанов ходил злой и всячески пытался оттянуть неприятный момент. Потом прискакал Синица от Дениса и потребовал змеиную сыворотку, перекись водорода и еще кучу всего – оказывается, Одина укусила гадюка, и, конечно же, Денис не смог пройти мимо. Я испугалась, что он своими знаниями может нас выдать, поэтому решила отправиться на выручку – тем более что мысль о страдающей собаке все равно не давала бы мне покоя весь день! К счастью, предположение Дениса в отношении змеи и доза, которую мы вместе прикинули, помогли псу. Уже через несколько часов он, шатаясь, поднялся с соломенной подстилки и отправился обходить территорию – поразительная выносливость! Но Руденчик-то тоже не лыком шит и непременно начнет задаваться вопросом, откуда это рядовой Агеев так здорово управляется с лекарствами? Любо-дорого было смотреть, как ловко Дениска орудовал ампулами и шприцем, какими профессиональными движениями ставил укол… У нас так и не получилось поговорить, чтобы придумать какое-нибудь путное объяснение!
А затем я получила еще одну порцию новостей, причем оттуда, откуда вовсе не ожидала, – от Леонида Кадреску, патологоанатома ОМР.
– Агния, как отдыхается?
Он, как и Андрей с Никитой, находился в курсе того, что я соврала мужу о своей поездке в Хабаровск «к подруге», но я никак не думала, что Кадреску станет хохмить – не такой он человек. Когда я впервые увидела Леонида, чья внешность представляла собой сочетание обложки глянцевого журнала для женщин и живого воплощения графа Дракулы, у меня возникло к нему чувство крайней неприязни. Впоследствии оказалось, что Кадреску – не только один из самых дельных и знающих людей, с которыми мне доводилось сталкиваться в жизни, но и человек устойчивых принципов, что в наши дни встречается едва ли не реже, чем профессионализм. Поначалу я решила, что Леонид напрочь лишен чувства юмора: он редко улыбался, а смеющимся я его не видела за все время общения ни разу. На самом деле юмор вовсе не был чужд патологоанатому, однако его проявления порой могли шокировать неподготовленного собеседника. Шутил Кадреску зло и метко – вот почему я удивилась, услышав от него такую простую фразу, напоминающую обычную дружескую подколку.
– Просто чудно! – в тон ему ответила я. – Погода отличная, люди замечательные – ни дня без приключений!
– Что-то по делу есть? – поинтересовался патолог. Я вкратце рассказала, что мне удалось выяснить.
– Очень странно, – проговорил он медленно. Слышимость, несмотря на огромное расстояние, была хорошей, и создавалась иллюзия того, что Леонид находится в том же помещении, что и я. – И как теперь искать этого беглого Арсена?
– Не знаю, – вздохнула я. – Но что-нибудь придумается – так всегда бывает. Спорю на что угодно, вы позвонили не для того, чтобы справиться о моем здоровье!
– Кстати, о здоровье, – не идя у меня на поводу, сказал Кадреску. – Вы там не слишком перенапрягаетесь, надеюсь?
– В смысле? – встревоженно уточнила я.
– Ну, в вашем положении…
– Да вы-то откуда знаете?!
Я была поражена: никто не знал о моей беременности, кроме Лариски и заведующей моим отделением в больнице, но предполагать, что Охлопкова рассказала о нашем разговоре Кадреску, было бы глупо – они ведь даже не знакомы!
– Я все-таки врач, Агния, – обиженно ответил Леонид на мой вопрос. – Хоть и имею дело в основном с покойниками, но живые мне тоже небезразличны.
– И как давно вы догадались?
– Недавно. С некоторых пор юбки стали обтягивать вас несколько сильнее обычного, а формы, как бы это поточнее выразиться…
– Достаточно, Леонид! – взмолилась я. – Хорошо, вы меня поймали: я беременна.
– Мои поздравления. А позвонил я вам, чтобы сказать, что мы тут,
Как обычно, Кадреску молниеносно сменил тему.
– Неужели вам удалось заполучить разрешение на эксгумацию Ивана Смолянинова?
– К сожалению, нет: даже нашей организации это не по зубам, как Лицкявичус ни старался. Может, если бы он находился не в Америке, а на нашей территории… В любом случае это сейчас не так важно, как то, о чем я собирался сказать. Мне удалось раздобыть результаты вскрытия Макарова и Бероева. В них обнаружились несоответствия, да такие, каких любой мало-мальски опытный патолог ни за что не допустил бы! На этом основании я сделал запрос в прокуратуру, и мне дали разрешение на эксгумацию тел парней.
– Какой молодец! – искренне восхитилась я. – И что?
– Очень интересные результаты я получил – прямо-таки сенсационные, если выражаться языком СМИ.
– Не томите же!
– Судя по выводам военно-медицинской патолого-анатомической службы, ребята застрелили друг друга по глупой случайности. Однако характер ранений, а главное, осколок пули, обнаруженный мною в голове Макарова, это опровергает.
– Их убил кто-то еще?
– Бероев и Макаров друг в друга не стреляли. Если они и были вооружены, то, скорее всего, «АК-47», а никак не китайскими снайперскими винтовками.
– Какими винтовками?!
– Ну, если вам и в самом деле интересно, QBU-восемьдесят восемь компоновки буллпап, выпущенная китайской государственной корпорацией Norinco в конце восьмидесятых. Для стрельбы из этого оружия применяются винтовочные патроны калибра пять целых восемь десятых на сорок два миллиметров, точнее, их специальный вариант с более тяжелой пулей с бронебойным сердечником. Эта винтовка – первый серийный образец линейки стрелкового оружия с использованием нового китайского патрона, разработанного в качестве альтернативы советскому патрону пять целых сорок пять на тридцать девять миллиметров и натовскому пять целых пятьдесят шесть на сорок пять миллиметров. Высокоточной QBU- восемьдесят восемь не назовешь, но от нее этого и не требуется: она рассчитана для применения в низших звеньях войсковых подразделений на дистанциях до восьмисот метров. Я выяснил, что она состоит на вооружении армии и полицейских подразделений Китая.
– Погодите, Леонид, я не понимаю: у ребят, что, были китайские винтовки?
– Вы меня не слушаете, Агния! – рассердился Кадреску. – Я говорю, что их убил тот, кто находился на расстоянии до восьмисот метров от них – тот, кто пользовался этим оружием, снайпер! Если бы солдаты убили друг друга, они стреляли бы практически в упор, и любой патолог легко определит, что это не так. Кроме того, Бероев получил пулю в левую часть груди, а Макаров – в затылок. Это означает, что в них стреляли из одного и того же места, поэтому одному выстрел пришелся спереди, а второму – сзади, так как по отчету очевидцев, приложенному к экспертизе, в момент гибели парни сидели лицом друг к другу.
