— Кто — миссис Джонс? — уточнила Джесс.
Селина энергично закивала. Потом она положила снимок и в упор посмотрела на Джесс:
— Зачем вы мне его показали?
Джесс сделала вид, что не слышит вопроса:
— Вы узнали кого-нибудь еще, кроме Дэвида Джонса?
— Нет, — ответила Селина, опуская голову и изучая снимок. Затем она снова вперила в Джесс свой взгляд василиска.
— А из женщин? Пожалуйста, посмотрите внимательно.
Селина повиновалась, охотно разглядывая фотографию еще раз.
— Нет, никого не знаю. Девушки хорошенькие.
— Да, — сказала Джесс.
Она могла бы показать миссис Фоскотт Еву, но не стала. В таких случаях свидетели часто как бы «вспоминают», что видели жертву, хотя до того уверяли, что ни разу с ней не встречались. Когда фотографию Евы Зеленой предадут огласке, можно почти не сомневаться, что Селина «вспомнит», что где-то уже видела ее.
— Дэвид ни в чем не замешан, а? — грозно спросила Селина.
— Пока у нас нет никаких оснований так считать.
Селина поджала губы и помахала перед собой фотографией:
— Хотелось бы знать, зачем вы показываете мне снимок. Но вы ведь все равно мне не скажете…
— Верно, не скажу. — Джесс не удержалась от улыбки.
Глаза Селины сверкнули.
— Не возражаете, если я расскажу о вашем приходе его матери?
— Она, наверное, и так знает, что я побывала в «Твердой поступи», — ответила Джесс. — Скорее всего, сын ей рассказал.
Селина смерила гостью определенно лукавым взглядом и подняла снимок:
— Одна из этих девушек — покойница, ведь так? Та самая, которую нашли на ферме… И не спорьте со мной. Я по вашему лицу вижу.
Джесс вздохнула. Вот так всегда. Благими намерениями, как говорится…
— Да.
— Которая?
Джесс сдалась. Ей удалось выбраться из ужасного кресла, хотя оно, словно злой демон, упорно мешало ей. И издавая сердитые скрипы, оно наконец выпустило ее из объятий. Джесс подошла к дивану:
— Вот эта.
— Так, так, — задумчиво проговорила Селина. — Интересно, что скажут Джулия и Барни!
«И мне интересно!» — подумала Джесс. Особенно когда сынок расскажет, что грузовичок, принадлежащий пабу, забрали на экспертизу.
— Так что с ним такое?
Вопрос прозвучал так неожиданно близко, что Пенни вздрогнула, отскочила от ворот загона, на которые она опиралась, и резко развернулась на голос.
— Ох… здрасте, Илай! Я не слышала, как вы подошли!
Вместо ответа, Илай ткнул пальцем вниз: он надел резиновые сапоги. Старик мотнул головой в сторону коня:
— Аппетита нет, что ли?
— Нет. — Пенни вздохнула. — Если позволите так выразиться, жрет как лошадь. — Поймав озадаченный взгляд Илая, она продолжала: — Ветеринар говорит, он слепнет на один глаз. Сейчас я уже и сама вижу — с ним что-то не так. Когда солнце светит на этот глаз, заметно бельмо.
Илай поцокал языком и несколько минут молча смотрел на Соло.
— Очень похоже на то, — сказал он наконец. Он не сводил с коня пристального взгляда еще некоторое время, а потом осведомился: — Значит, ему конец?
— Да, Илай, как вы говорите, ему конец. Мне не по карману его кормить, а он теперь никуда не годится.
Илай снова повернулся к Пенни:
— Вообще-то я приехал проверить, как вы тут поживаете.
— Спасибо, Илай, ничего, если не считать обычных проблем. А вы?
— Я?! — Старик даже всхрапнул от негодования — ни дать ни взять просыпающийся вулкан. — У меня в коровнике покойницу нашли!
— Неужели она до сих пор там? — удивилась Пенни.
Илай покачал головой, на которой сидела плоская засаленная кепка.
— Нет, несчастную покойницу уже увезли. Но сыщики обыскали все мои владения! — Вулкан просыпался. Голос его сделался громче, и он устремил на Пенни короткий указующий перст. — Они и в доме побывали, представляете?!
— В… доме на ферме, Илай, или в том доме, где вы живете? — осторожно уточнила Пенни.
Илай задумался.
— И там, и там, — заявил он наконец. — Сержант заехал ко мне домой забрать ключи от «Сверчка». Я ему говорил, что дом заколочен. Что там много лет никто и не бывал! А он сказал: мол, полиции все равно нужно произвести обыск. Нечего им там делать! Ну да ладно, дал я ему ключи, он забрал их и уехал, а ключи до сих пор не вернул! — Последние слова старик почти прокричал.
Соло, который до того мирно щипал травку, вскинул голову и, прядая ушами, повернулся к воротам.
— Хотя мне-то что, — продолжал Илай гораздо спокойнее. — У меня и запасные ключи есть. Придется снова заколачивать двери и окна… Да, придется.
— Илай, они наверняка запрут за собой!
— Одного замка мало, — возразил старик. — Я отвез туда целый грузовик досок. Хочу заколотить дверь, да понадежнее!
— Наверное, нужно сначала спросить разрешения у полицейских. Вдруг они там еще не закончили… — неуверенно возразила Пенни.
— Не стану я спрашивать каких-то там сыщиков, что мне делать на своей земле! В следующий четверг уж двадцать семь лет исполнится, как дом заколочен! Надо, значит, успеть все заделать заново.
— Почему обязательно в следующий четверг? — не подумав, брякнула Пенни.
Илай снял кепку, осмотрел засаленную подкладку и снова бережно натянул кепку на голову.
— В третий четверг месяца, — пояснил он, — всегда бывал базарный день. Я про ярмарку скота — давно у нас такие не проводят.
Ах ты… До Пенни наконец дошло. Именно в четверг Илай вернулся с ярмарки и увидел, что брат убил обоих родителей! Должно быть, приближается годовщина трагедии. Он боится, что в следующий четверг дом не будет заколочен! Интересно, что, по его мнению, случится, если дом останется открытым?
Пенни невольно вздрогнула. Откуда-то из глубины души поднимался первобытный ужас. Впрочем, она довольно быстро, взяла себя в руки. Та давняя трагедия, несомненно, повлияла на рассудок Илая. При чем же здесь она?
Громко хлопнула дверца машины. Они оба повернули головы на звук.
— Вот, видите, что я имел в виду, — проворчал Илай. — Женщина-инспектор снова явилась сюда… Будет докучать вам.
Джесс надеялась, что застанет Пенни Говер одну, но, заметив рядом с хозяйкой конюшни Илая Смита, она не очень огорчилась. Теперь она может показать им обоим увеличенную фотографию персонала паба «Твердая поступь».
Илай мрачно следил за ее приближением, а Пенни улыбнулась — радушно и вместе с тем настороженно:
