нечто, столь новое и смертоносное, что стрелы лучников гуура весенним дождичком покажутся в сравненьи.
Феллон сказал:
— Йештиты действительно не пожалели усилий на охрану тайны того, что происходит в Сафке. Я даже ни разу не видел плана здания, да и не слышал, чтобы такой где-то существовал.
Кордак’ самодовольно усмехнулся и пошевелил одной из антенн, что было кришнаитским эквивалентом подмигивания.
— Ну, не так сокрыта эта тайна, как им хотелось бы считать. В таких делах всегда случаются утечки, и кое-что становится известным.
— Ты хочешь сказать, известным не членам культа?
— Да, мой друг. По крайней мере, мы подозреваем, в чем там дело, — Кордак опрокинул очередную кружку фалатского.
— Кто это — «мы»?
— Ученое собратство, в которое вступил я — Меджраф Джанджира. Не слышал ты о нас?
— Неофилософское общество, — пробормотал Феллон. — Я кое-что слышал о его догматах. Ты хочешь сказать, что ты… — он вовремя спохватился и не стал говорить, что считает эти догматы вопиющим примером межзвездного идиотизма.
Тем не менее, Кордак’ уловил неодобрительный тон последних слов Феллона и сурово посмотрел на него.
— Есть многие, глумящиеся над догматами собратства, не дав себе труда узнать их, и тем лишь проявляют верхогляды эти невежество свое, отбрасывая мудрость, которую должны бы были испытать. Я мог бы объяснить ее в словах немногих, насколько мне позволит скудный мой язык — а если заинтересован будешь ты, тогда могу свести тебя с другими, мудрее и начитанней меня. Слыхал ли ты о Пьятсмифе?
— О чем?
— О Пьятсмифе… Это подтверждает лишний раз дремучую невежественность вашу — ведь вы, земляне, не знакомы с планеты собственной мудрейшими мужами.
— Ты хочешь сказать, что это землянин? — Феллон никогда не слышал о Чарльзе Пьяцци Смите, эксцентричном шотландском астрономе девятнадцатого столетия, основавшем псевдонаучный культ под названием «пирамидология». Но даже если бы Феллону и доводилось слышать о нем, вряд ли он понял бы, что Кордак’ произнес именно его имя.
— Сей Пьятсмиф, — сказал капитан, — первый осознал, что величайший древний памятник Земли — по вашим меркам древний, не по нашим — собой являет нечто сверх того, чем видится поверхностному взгляду. В действительности, заключает он в себе, в своей структуре и в своих размерах, всю мудрость всех времен и тайны сокровенные вселенной.
Следующие полчаса Феллон нетерпеливо ерзал, слушая лекцию Кордак’а. Обрывать собеседника он не решался, потому что Кордак’ мог сообщить и полезную информацию.
Тем не менее, к концу этого получаса речь капитана стала нести на себе явственный отпечаток фалатского. Он стал путаться и терять нить рассуждений.
— …нет, друг Антане, я прстой рмейский офицр, а не филосф. Когда бы я влдел… владел бы я… крсноречим…
Он умолк, тупо глядя перед собой. Феллон спросил:
— А у тебя есть план Сафка?
Лицо Кордак’а приняло хитрое, но идиотское выражение.
— Я т-так говорл? Как будто, нет. Но не буду отрцать, что сущесвует план ткой.
— Это интересно, если это действительно правда.
Кордак’ ожил:
— Ты ставишь под сомнение слова мои? Да я!..
— Ну-ну, я поверю в твой план, если увижу его. Это ведь не запрещено законом, правильно?
— Не запрещено… — Кордак’ некоторое время размышлял над этой проблемой, потом встряхнул головой, будто пытаясь прочистить мозги. — Упрям, как биштар, и увертлив, как фондак’, соратник мой Антане. Ладно, я покажу тебе сей план, иль копию его. Поверишь ты тогда?
— О — э-е — да, наверное, поверю.
Сильно покачиваясь, Кордак’ вышел в гостиную. Феллон слышал, как он открывает там какие-то шкафы и шарит в ящиках. Потом капитан вернулся, держа в руках большой лист кришнаитской бумаги.
— Вот! — сказал он и расстелил бумагу на столе.
Феллон увидел, что на листе изображен схематичный план первого этажа Сафка, который было легко узнать по характерно изогнутому контуру внешней стены. Рисунок не отличался четкостью, поскольку был выполнен кришнаитским свинцовым карандашом — то есть, в качестве грифеля использовался действительно свинец, а не графит, который встречался на Кришне довольно редко.
Феллон ткнул пальцем в самое большое помещение на плане, расположенное сразу за единственным входом в здание.
— Это, надо понимать, главный храмовый зал или капелла?
— Говоря по правде, неведомо мне это, поскольку никогда не заходил я внутрь. Но предположение твое, как будто, в согласии находится с божественною логикой.
Помимо большого зала план изображал целый лабиринт комнат, комнаток и коридоров, которые казались разбросанными хаотично — по крайней мере человеку, никогда не бывавшему в Сафке и не знающему, какие комнаты для чего предназначены.
Феллон внимательно изучил схему, пытаясь запечатлеть ее в своем мозгу, потом спросил:
— Откуда это у тебя?
— О, гм, занятная история. Член нашего ученого собратства по случаю забрел в пристройку тайную библиотеки царской, куда не допускают публику… Попалась там ему большая кипа таких планов, изображавших известные балхибские строенья. Он никому не стал об этом сообщать, а выбрался из закутка и, как мог, по памяти восстановил рисунок, с которого и снята эта копия.
Капитан сложил бумагу и сказал:
— А теперь, коль извинить меня готов ты, товарищ боевой, пора мне за труды. Кварара кровь! Переборщил с вином я этим, так что пройтись пешком придется до казармы, чтоб протрезветь. Не слишком возликует лорд Чиндор, если ввалюсь я пьяный, как осирианин, и спотыкаясь обо все. Не пройдешься ты со мной?
— С удовольствием, — сказал Феллон и последовал за Кордак’ом на улицу.
Глава XI
— Что такое? — спросил доктор Джулиан Фредро. Феллон объяснил:
— Все готово для экскурсии в Сафк. У меня даже есть план первого этажа. Вот!
Он показал Фредро план, который нарисовал по памяти, как только распрощался с Кордак’ом и купил в лавке в Кхарджу карандаш и блокнот.
— Отлично, отлично, — сказал Фредро. — Когда идти?
— Завтра ночью. Но тебе сейчас придется пойти со мной, чтобы заказать костюм.
Фредро был в нерешительности.
— Я пишу важную статью для «Przeglad Archeologyczny»[13]…
Феллон поднял руку:
— Это может подождать, а вот наше дело — нет. Моему портному потребуется не меньше дня, чтобы сшить нам костюмы. Кроме того, завтра совершается Великий Ритуал Йешта, а потом его не будет недели три — что-то там с созвездиями, по-моему. Великий же Ритуал — единственное мероприятие, на котором жрецов достаточно много, чтобы среди них можно было затеряться. Поэтому нужно идти завтра.
— Ну, ладно. Подождите — я возьму свой плащ.
Они вышли из ’Avrud Terrao (как на балхибу назывался отель «Земной») и направились к магазину
