Когда мы вышли со стадиона, было совсем темно. Именно так: хоть глаз выколи. Все невольно заговорили о ножах скаузеров, не скрывая своего страха перед ними. Нас направили к дороге, где должны были стоять автобусы, предназначенные для отправки гостей на вокзал. Мы добрались до них без проблем, так как полицейский эскорт отсутствовал, и я находился в окружении знакомых парней из Уизеншо, Сэлфорда и Коллихерста. Люди уже стали загружаться в автобусы, когда раздался клич: «Вперед! В колонну!»
Этот приказ исходил от самого Джорджа Лайонза. Я не мог понять, зачем нам испытывать судьбу, занимаясь столь глупым делом, но клич был брошен, и вскоре моб из 150 человек маршировал по направлению к центру города. Большинство благоразумно осталось в автобусах, но я, конечно, занял свое место в боевом строю.
Мы дошли до конца Стэнли-парка. Все были напряжены до предела, хотя со стороны «Эвертона» не исходило ни звука. Мы перешли через дорогу и приблизились к домам по левой стороне. В этот момент они и напали на нас, выбежав с боковой улочки. Их были сотни. Рванув вниз с холма, скаузеры врезались прямо в центр нашей колонны. Я стоял в первых рядах, поэтому не мог отойти назад, учитывая массу тел позади меня. Но и сражаться с целыми полчищами тоже было невозможно. Мы бились против всего Мерсисайда, а не только против одного Эвертона [53] — местные объединились, чтобы «сделать манков» [54]. Они прошли сквозь нас, как нож сквозь масло. Те, кто находился в конце колонны, наверное, отскочили, но нам оставалось лишь броситься вперед, где мы раздобыли себе немного свободного пространства. Теперь нам предстоял очень долгий путь назад к поезду. Так и получилось, потому что они преследовали нас всю дорогу. Это была сплошная погоня: после первого нападения скаузеров мы не имели ни секунды отдыха. Даже когда их моб, следовавший за нами, замедлял движение, другие скаузеры выскакивали из переулков, выходивших на Скотти-роуд. Они поджидали фанатов «Юнайтед» буквально на каждом углу, швыряя в них кирпичи. Я находился в группе, в составе которой было человек 50—60, но уже к середине пути по Скотти-роуд нас стало вдвое меньше. Люди либо отстали, либо оказались заваленными. Иногда мы останавливались, чтобы помочь кому-нибудь, но долго сдерживать скаузеров не могли. В ту ночь их было слишком много.
Пятерых наших порезали. Я лично видел двоих: одного догнали на пологом склоне реки, а другого достали прямо в нашей толпе. И ничем им было не помочь. Первого пырнули в плечо, а второго — в грудь, когда мы разворачивались, чтобы дать бой примерно тридцати скаузерам. Внезапно из-за угла вылетел какой-то псих и нанес удар ножом. Полиция, естественно, отсутствовала, да и какой от нее мог быть прок, ведь ливерпульские копы никогда не приходили нам на помощь. «Незачем было приезжать» — их любимая поговорка. Они всегда обыскивали «Юнайтед», хотя отнюдь не мы носили с собой перья — в те дни для нас это было неслыханным делом. Мы являлись обычными бойцами, которые приезжали помахать кулаками, а местные постоянно таскали с собой ножи. Они без них даже драться не начинали. Похоже, скаузеры были зациклены на том, чтобы кого-нибудь порезать. Мы считали их извращенцами, которые получали удовольствие, когда калечили людей.
После второго такого удара мы помчались вдоль дороги и наткнулись на полицейский «лендровер», припаркованный на Скотти-роуд. Драки шли повсюду, и нам следовало держаться вместе. Я был всего лишь подростком, и за мной никто особенно не охотился. Неожиданно «лендровер» тронулся с места. Он двигался вместе с нами и частично прикрывал от возможной бомбардировки с другой стороны улицы.
Затем мы вышли на участок совершенно открытой местности, и теперь нас было видно на мили вокруг. Это выглядело как приглашение на казнь, и скаузеры уже приготовились к ее осуществлению. Мы бросились наутек, спасая свои жизни. Годом ранее «Ливерпуль» побывал в такой ситуации на «Олд Траффорде», когда «Юнайтед» высыпал на поле и отпрессовал всех гостей на «Скорборд Энде». Теперь для хозяев настало время расплаты.
Пока мы бежали по этому пустырю, с моей ноги слетела кроссовка. Я остановился, но группа скаузеров, преследовавшая нас сзади, была уже совсем рядом, а спасительный «лендровер», наоборот, удалялся. Мне пришлось нагнуться, чтобы поднять кроссовку, а потом несколько секунд скакать на одной ноге, натягивая проклятый башмак. К счастью, я все-таки догнал своих, но как только мы достигли центра города, «лендровер» исчез из поля зрения, и остатки нашей группы дали такого деру, как будто за нами гнались бешеные псы. И вот мы ворвались на станцию «Лайм-стрит». Везде царил хаос. Один за другим стали появляться и другие «наши» — истерзанные и измученные, избитые и окровавленные. С некоторых даже сняли одежду. Когда поезд тронулся, его забросали кирпичами.
Позднее я часто задавал себе вопрос: стоило ли мне вылезать из маминого окна?
В том сезоне «Манчестер Юнайтед» играл просто отвратительно [55] , и во время последнего домашнего матча вылет смотрел нам прямо в лицо. Впрочем, кое-какой шанс еще оставался. Требовалось победить «Манчестер-Сити», но при условии, что «Норвич» обязательно возьмет очки у «Бирмингема». Термин «футбольная лихорадка» вряд ли сможет описать атмосферу, которая царила среди 57 000 фанатов, собравшихся на стадионе. Мы находились на «Скорборде», который поначалу хотели предоставить «Сити» целиком, но приезжих набралось менее двух тысяч, поэтому гостям отвели только два сектора рядом со «Скорборд Пэддок». В основном это были обычные болелы, а не хулиганы. Они не выставили ни одной даже мало-мальски приметной банды. Я появился на стадионе уже в 13.15 и вместе с другими парнями отправился в сектор «Сити», располагавшийся за воротами. Оккупировав правое крыло и середину «Скорборда», мы продолжили свое наступление. Сначала прогнали со своих мест первых болел «Сити», появившихся на трибуне, а затем обратили в бегство и всех остальных.
После этого захвата о драках на стадионе уже мало кто помышлял, но они все-таки состоялись. Спустившись вниз по трибуне до самого первого ряда, мы нашли то, что искали, в виде небольшой группы воинственно настроенных соперников. Лично я сошелся лицом к лицу с одним из них. Шарфы летали из стороны в сторону, пока нас не разняли. Драка началась примерно в 13.30, через 15 минут после моего появления на стадионе. После проведенной нами зачистки «Сити» рассредоточились по четырем секторам, и среди них находились фанаты «Юнайтед».
В перерыве мы попытались навалять им под трибунами, и кое-что нам удалось, но все быстро закончилось. А потом, за 7 минут до конца матча, Дэнис Лоу [56] забил нам. Все тут же бросились со своих мест и, преодолев ограждение, прорвались на сектор «Сити», но они испарились — у них это всегда здорово получалось, — и весь «Стрэтфорд Энд» вывалил на поле. Однако мы уже были на пути во второй дивизион [57], потому что «Бирмингем» завершил свой матч с не устраивавшим «Юнайтед» результатом, хотя некоторые думали, что если бы нашу игру прервали, то это могло что-то изменить.
Я вышел со стадиона и не увидел ни одного фаната «Сити». Не могу их винить, потому что вокруг все сошли с ума.
Наша последняя игра того сезона была выездной. Мы встречались со «Сток-Сити», и драк там тоже состоялось предостаточно. Со «Стоком» у нас часто происходили крутые разборки в середине 70-х. Согласно выработанной ими традиции, хозяева всегда нападали со стороны кладбища, и выглядело это действительно страшновато, особенно во время вечерних матчей: «Сток» выскакивал как бы из ниоткуда. Они также часто выбегали из тоннеля рядом с железнодорожным вокзалом; однажды на нас напало человек 300 или 400. У них была очень крепкая банда. Они постоянно собирались в паре пабов и в большинстве своем являлись отменными бойцами. Все хорошо знали друг друга, и у них был совершенно неподражаемый акцент. Но я не помню, чтобы «Сток» когда-нибудь приезжал на «Олд Траффорд».
Сезон 1973/74 года стал периодом моего ученичества. Если не принимать во внимание кошмарные визиты на «Элланд-роуд» и «Гудисон Парк» [58], то в целом он оказался превосходным. Я увеличил свой опыт и обрел уверенность, подготовив себя ко всему. Я уже не являлся ребенком. Я стал полноценной частью общего. От меня этого ждали, я сам этого хотел и теперь знал, к чему стремиться.
То лето стало поворотным пунктом в моей жизни, так как я бросил школу в 16 лет. На самом деле это произошло еще раньше, в предыдущем сентябре, когда мне пришло в голову просто встать и выйти. Хотя я учился в лучшем классе, школа была не для меня. Существовали вещи и поинтереснее. Обманным путем я проник на курсы каменщиков в Манчестерском строительном колледже, сказав, что мне 18 лет, хотя на самом деле мне было пятнадцать. К Рождеству Отдел образования вычислил этот трюк, потому что я не смог
