каждый бился сам за себя. Как обычно, скаузеры тусовались возле стадиона целыми бандами, поэтому даже если ты выходил со стадиона пораньше, то все равно подвергался нападению. Я знал одного паренька, которого они поймали на углу и угостили ударом цепи по лицу. Нам с Винни удалось вскочить в автобус, но там было настолько страшно, что нам и в голову не пришло произнести хотя бы одно слово. Мы добрались до Лайм-стрит раньше большинства «Юнайтед», и нас, естественно, вычислили местные «наблюдатели». Даже несмотря на мои костыли, они горели желанием напасть. В итоге я схватил один костыль, Винни — другой, и мы размахивали ими, отгоняя «крыс», пока не подоспела помощь.
1 января, все еще на костылях, я снова отправился на выезд вместе с Винни. На этот раз — в гости к «Куинс Парк Рейнджерс» [41]. Путешествие началось на развязке в Натсфорде, где мы дрожали от холода в тумане и чуть было не сошли с ума, как вдруг нас подобрал… кто бы мог подумать, викарий! Он провез нас сколько мог, купил нам еды, что, в общем-то, довольно часто случалось в те дни, и после еще двух «попуток» мы добрались до места назначения и встретились со своими приятелями.
Я не помню никаких проблем в ходе самой игры, но на пути назад, стоило только выйти из поезда метро на станции «Юстон», как сверху полетели ящики, коробки, бутылки и даже багажные тележки. Это был «Арсенал». Все бросились за ними вверх по лестнице, а я ковылял сзади. Они сами подготовили свое смертоубийство. К тому времени, когда я выполз со станции метро, «Юнайтед» носился за фанатами «Арсенала» по всему Юстону, сея панику и смуту.
С каждым матчем я становился опытнее и крепче. Теперь мне было известно, как поведет себя толпа в той или иной ситуации, как развиваются драки, какое поведение вызывает ту или иную реакцию. Это был, если угодно, университет футбольного хулиганства, и я собирался закончить его со степенью «мастера». Каждая игра становилась хорошим уроком.
В те дни, когда у молодых людей практически не было своих автомобилей, а автобусами на выездах почти не пользовались, путешествующий футбольный фанат имел в своем распоряжении весьма ограниченный выбор транспортных средств: специальный «футбольный» поезд, обычный поезд, арендованный фургон или «попутку». В течение нескольких лет «футбольные» поезда пользовались наибольшей популярностью, но у них были свои очевидные минусы. Узкая направленность движения не позволяла изменить маршрут следования. Мы не могли остановиться по своему желанию, не имели возможности совершить тактический маневр, и, наконец, полиция всегда знала, когда и куда ты приезжаешь и где можешь вылезти по дороге. К тому же во время нашего прибытия в город или отъезда из него довольно часто возникали сложные ситуации и непредвиденные обстоятельства, вынуждавшие нас действовать особенным образом. Поэтому мы должны были найти какую-то альтернативу поездам.
Один социальный работник, по имени Энди Дэвис, приобрел помещение бывшего полицейского участка, располагавшегося по соседству с моим домом, и задумал его переделать. Поскольку мы всей толпой постоянно зависали неподалеку, ему хотелось поболтать с нами, и мы не стали его обламывать. Да и сама работа этого человека предполагала изучение молодых людей. К тому же он знал, как общаться с нами на равных. Дэвис быстро врубился, кто мы и зачем, и это его восхищало. По правде говоря, Энди был классическим либералом, беззлобным добряком, которого мы взяли с собой покататься. Он не врубался в футбольную тему, равно как и в то, почему все хотят выбить дух друг из друга, но, по всей видимости, ему просто нравилось исследовать наши выходки.
Через некоторое время Дэвис купил ярко-желтый фургон, который раньше являлся передвижной столовой Британских железных дорог. Он был похож на огромный армейский грузовик. Энди повыбрасывал все, что находилось внутри, и присобачил к полу скамейки в задней части. На них могло разместиться до шестнадцати человек, а еще десять-пятнадцать набивалось в свободное пространство, куда мы побросали матрасы. Кроме того, большая кабина была в состоянии принять еще восемь рыл. Так родилась скандально известная БМПУ — Броневая Машина Пехоты из Уизеншо. Она мигом превратила нас в уникальный моб, потому что никто еще так не ездил. Вскоре все больше и больше подростков из нашего района захотело присоединиться к нам.
Парни постарше также проявили большой интерес, из-за чего нам пришлось обзавестись еще одним фургоном. В конечном счете сложившаяся ситуация привела нас к аренде автобусов, чтобы справиться с резко подскочившим спросом на путешествия.
Энди использовал эти поездки для поднятия своего реноме в глазах боссов. Он втирал им туфту насчет того, что он якобы помогает молодежи района, и даже поместил в одной из местных газетенок статейку, в которой я утверждал, что было бы ужасной несправедливостью, если бы ему запретили ездить с нами после всех тех неприятностей, в которые он из-за нас попадал. Я должен был его поддержать, поклявшись, что мы не проявим никакого насилия, что он присматривает за нами, что мы — просто озорные ребята, и что он нас изменил в лучшую сторону — хотя, на самом деле, еще больше испортил.
Что он, сам того не ведая, делал, так это подогревал нашу активность и помогал добираться из пункта А в пункт Б. Когда появлялась полиция, он все улаживал, уверяя, что присматривает за нами, то есть за «трудными подростками», находящимися в поле ведения специального отдела Министерства образования. Тогда копы сразу расслаблялись и просто просили быть с нами построже. Временами мы над ним потешались и издевались, потому что копы часто звонили его боссам, и в понедельник он получал от них по башке. Но я постоянно убеждал его, что в следующий раз мы уж точно будем вести себя хорошо, и он вновь попадался на эту удочку. Хотя было совершенно очевидно, что закончится все очень плохо.
Впервые я поехал на матч с «Астон Виллой» как раз на БМПУ, с пятнадцатью или около того приятелями примерно одного возраста — от 14 до 17 лет. Для начала нам нужно было заехать в магазин за спиртным, который открывался в девять утра. Мы попросили нашего доброго соцработника припарковаться за углом, а когда магазин открылся, ворвались внутрь, вскарабкались на полки, сгребли в охапки литры сидра, выбежали наружу и заскочили в свой спасительный фургон. Энди Дэвис втопил в пол гашетку и завилял по улочкам нашего района в надежде, что полиция нас не поймает.
Как так получилось, черт возьми, что огромный ярко-желтый фургон Британских железных дорог не заметили и не остановили, пока мы выбирались на трассу мне до сих пор непонятно.
Ко времени прибытия в Бирмингем, до которого мы доехали без какого-либо понятия, куда движемся, все уже упились сидром. Те, кто хоть чуть-чуть соображал, пришли к выводу, что высадиться в центре — отличная идея. Мы буквально вывалились из фургона и тут же приступили к дебошу. Уже через две минуты я обрубился возле ларька, который, как сообщило мне гаснущее сознание, прыгнул на меня. Проходящий мимо полицейский, похоже, не самый злой, «по-дружески» нацепил на меня наручники и оставил лежать на земле, так как я сам был не в силах сдвинуться с места.
После этого я помню только одно: сержант будит меня в камере в семь утра и говорит, что за мной пришел социальный работник, чтобы забрать домой. Никаких обвинений, единственное, что вменялось в вину — недостаточная внимательность со стороны специалиста по трудновоспитуемым. Дэвису посоветовали быть повнимательнее ко мне и другим подопечным. Вскоре я понял, насколько мне повезло, потому что за остальными нашими гонялись по всем закоулкам и им приходилось постоянно спасаться бегством. В те дни нам казалось, что стоит только нацепить шарф «Юнайтед» — и ты можешь делать все что хочешь. Ничуть.
Мидлсбро — еще одно странное место, которое мы посетили на борту нашего БМПУ. Мы добрались туда, как водится, пьяными в стельку. И перед игрой столкнулись в отеле с самим Томми Дохерти [42]. Он был по-настоящему клевым парнем, этот наш «Док».
Энди Дэвис оставил машину около парка, и на стадионе нас хорошенько прижали в углу. Большинство парней, с которыми я путешествовал, к тому времени еле держались на ногах. На улицах было довольно стремно, но я все-таки сумел пробраться обратно к БМПУ с нашим «вожатым». И тут я заметил, что на десятерых фанатов «Юнайтед» была готова наехать десятка «Боро» [43] .
В следующую секунду драка разгорелась уже по всей улице. Я бросился в самую гущу, и вскоре мы их отымели. К счастью, других банд «Боро» поблизости не оказалось. Мы были пьяными «в дрова» и не понимали, какой опасности себя подвергаем.
Когда фургон отправлялся на северо-восток, постоянно следовало находиться начеку, но центр Англии мы держали за лохов. Не то чтобы там не случалось разборок (см. главу 9), но мы обычно наводняли тот или
