Он нежно погладил лицо Дианы кончиками пальцев.
– Что нам делать. Джек?
– Не знаю.
– Он может убить ее?
Джек задумался. Диана видела, он ищет слова утешения, но лучше, если он скажет ей правду.
– Да, – сказал наконец Джек. – Я думаю, что Апи может убить Шейлу, если не получит от нас то, что ему нужно.
– Но разве можно отдавать в его руки сокровища? Теперь, когда нам известно о его чудовищных планах? Разве можем мы спасти жизнь Шейлы ценой жизней многих тысяч ни в чем не повинных людей? Хотя, – Диана с трудом проглотила комок, стоявший у нее в горле, – ведь это моя мать.
«Как я могу обрекать ее на смерть? « – подумала Диана.
– Теперь я до конца понимаю, что ты чувствовал, когда Беч Хэвен взлетел на воздух, – сказала Диана.
– Я давно должен был убить Али, – ответил Джек.
– Мы не можем отдать ему сокровища, – прошептала Диана.
Вдруг она бросилась вон из дома, на холодную улицу, под высокое звездное небо. Сначала она бежала, потом перешла на шаг и наконец очутилась в парке. Здесь Диана села на скамью, обессилено опустив руки. Сквозь деревья виднелись освещенные окна домов. Откуда-то доносился детский смех. Там, в городе, шла своим чередом предпраздничная жизнь, но вокруг Дианы время свернулось темным коконом.
Она вспомнила, что сегодня тридцать первое декабря, последний день уходящего века. Если они сегодня же не отдадут сокровища в руки Али Паши, ее мать не увидит первой зари нового года, умрет в уходящем столетии.
Диана увидела молодую женщину, наклонившуюся к девочке, застегивая пуговицы на ее пальтишке. Мать и дочь, комок подкатил к горлу Дианы. Она вспомнила о часах, проведенных со своей матерью, об их разговорах. Как недавно и как давно это было! Она вспомнила и Пруденс – всегда такую холодную, такую безразличную к своей приемной дочери. Боже, сколько планов на будущее рождалось у нее в голове, когда она обрела настоящую мать!
Слезы текли и текли по щекам Дианы.
Она почувствовала рядом с собой чье-то присутствие. Конечно же, это оказался Джек.
Он взял руку Дианы, долго держал ее, поглаживая ладони, и наконец сказал:
– Нужно отдать ему эти сокровища.
Такие слова пролились бальзамом на душу Дианы, но она сказала в ответ:
– Нет. Мы не можем этого сделать. Это невозможно.
– Шейла – живой человек. Она дышит, думает. Она важнее для нас, чем те безвестные люди, которых может убить или не убить Али Паша. Те для нас нереальны, в отличие от Шейлы. Она в нас верила, и мы не должны обмануть ее доверия.
– И ты сможешь с этим жить?
– А ты сможешь жить, убив Шейлу своим молчанием?
Диана опустила глаза.
– Диана, давай говорить начистоту. Ты отказалась от всего ради меня. Я хочу вернуть тебе долг. Что теперь для нас с тобой эти сокровища? Ничто, пыль на ветру. Твой отец умер, и ему уже не помочь. Так давай хотя бы спасем твою мать.
– А что потом? Что будет, когда мы скажем ему, где спрятаны сокровища?
– Давай спасем Шейлу, – ответил Джек.
Дворец Али Паши был празднично украшен. Хотя хозяин и не был христианином, он соблюдал обычаи страны, в которой жил, и потому весь фасад переливался рождественскими огнями, горевшими среди елочных ветвей. Возле подъезда стояли вооруженные охранники, внимательно следившие за Джеком и Дианой, пока те подходили к дверям.
Диану била нервная дрожь. Ей не терпелось увидеть Шейлу, убедиться в том, что она жива и невредима. Это желание пересиливало чувство страха, которое вызывало у нее одно только имя Али Паши.
Их пригласили внутрь, в гостиную, примыкавшую к ярко освещенному холлу. Вскоре вошел и Али Паша, одетый в турецкий халат. Он встретил пришедших своей обычной улыбкой, которая уже не могла обмануть ни Джека, ни Диану.
– Могу я рассчитывать на то, что наш разговор наконец, будет по существу? – спросил хозяин.
– Можешь, – ответил Джек. – Карта с указанием места, где спрятаны сокровища, в обмен на Шейлу.
– Прекрасно. Честная сделка. Но как я могу проверить, не обманываете ли вы меня?
– Стоит взглянуть на карту, и все станет ясно.
– Интересно. Где карта?
– Не здесь, – ответил Джек. – Обмен мы совершим где-нибудь в людном месте. Ведь у нас тоже нет оснований доверять тебе, Али. Тот задумчиво потер подбородок.
– Хорошо. Сегодня самым людным местом в Лондоне будет площадь перед Букингемским дворцом, где в
