двигалась вперед, поворачивались зубцы часового механизма, и поднималось вверх прикованное, к цепи тело Шейлы. А там, снаружи, лондонское небо было все так же расцвечено огнями фейерверка и все так же бесновалась на площади праздничная толпа.
Подбежав к краю платформы, Джек и Диана обнаружили, что Шейла висит еще слишком низко, и до нее им не дотянуться.
– Надо поискать канат, – сказала Диана.
– Некогда, – ответил Джек. – Я спущусь прямо по цепи.
– Шкив! – закричала Диана.
– Отлично, – коротко откликнулся Джек.
Он подвел шкив со свисающей с него цепью к краю платформы и коротко распорядился:
– Держи крепче, не отпускай. Сможешь? Диана кивнула, и Джек мгновенно скользнул вниз. Минутная стрелка сделала еще один скачок, и Шейла жалобно вскрикнула.
Еще секунда – и Джек уже рядом с Шейлой. В тот же миг перетерлись последние волокна веревки, которая привязывала наручники Шейлы к цепи, Шейла буквально упала в руки Джеку.
Сильный рывок вырвал цепь, на которой висели Джек и Шейла, из рук Дианы. Цепь начала быстро разматываться. Теперь Джек и Шейла падали вниз с головокружительной высоты. Еще немного – и они, разметав толпу, разобьются о каменную брусчатку площади.
Диана схватилась руками за разматывающуюся цепь и потянула ее к себе, всем своим весом откидываясь назад. Цепь рвалась из рук, сдирая кожу с пальцев, но Диана держала ее, крича от боли. Она на самом деле держала в своих руках жизни двух человек, которых любила больше всех на свете.
Снизу раздался ободряющий голос Джека:
– Умница, Диана. Я уверен, ты справишься, ты найдешь в себе силы.
Найти силы! Легко сказать, вот только взять-то их откуда?
И тут она вдруг подумала про Али Пашу. Представила, как тот отправится на своей прекрасной яхте на Кипр, чтобы забрать себе дар богов – сокровища Клеопатры. Как будет улыбаться своей мерзкой улыбочкой, как будет потирать руки, вспоминая о том, как облапошил этих глупых англичан.
Ненависть придала Диане сил, и теперь она удерживала цепь легко, без напряжения. Она даже стала подтягивать ее к себе, помогая Джеку поскорее подняться наверх с его драгоценной ношей. Тело Дианы дрожало от напряжения, пальцы свело от усталости, тяжесть выворачивала ей запястья, но она держала, держала и держала.
Наконец над краем платформы появилась голова Джека, а следом и он сам. Джек перевалился на пол, вытащил на платформу Шейлу и сказал:
– По-моему, дело плохо, Диана.
Они осторожно уложили Шейлу на полу платформы. Джек отогнул ворот ее платья, и руки у него сразу же окрасились кровью.
Осторожно перевернув Шейлу, они увидели на спине расплывающееся по ее платью кровавое пятно. Рана, судя по всему, оказалась глубокой.
– Она потеряла много крови, – прошептала Диана.
Разорвав подол платья на полосы, она попыталась перевязать Шейлу. С тревогой всматриваясь в белое лицо матери, Диана сказала:
– Нужно поскорее доставить ее в госпиталь.
– Я понесу ее вниз на руках, – сказал Джек, а ты ступай вперед и постарайся найти свободный кеб.
– О боже, – ахнула Диана, увидев, что только что наложенная повязка уже успела пропитаться кровью. Сколько еще сможет продержаться Шейла? Видимо, очень недолго. – Скорее, Джек!
– Нет, – вдруг раздался слабый голос Шейлы. – Подождите.
Диана склонилась над раненой.
– Мама, тебе срочно нужен доктор. Ты потеряла много крови.
Шейла протянула руку и едва ощутимо коснулась ею щеки Дианы, прошептав:
– Поздно.
– Нет! – закричала Диана, и слезы ручьем хлынули у нее из глаз. – Не говори так. Не может, не должно быть слишком поздно. Я не позволю тебе умереть.
– Выслушай меня, Диана, – чуть слышно заговорила Шейла. – Я не могу умереть с этим.
– Ты вообще не можешь умереть, – всхлипнула Диана.
– Выслушай меня, я не могу уйти, не рассказав всей правды.
Тон Шейлы и ее слова просто убивали Диану, отнимая у нее последнюю надежду. Так может говорить только человек, который знает, что жить ему осталось считанные минуты. Диана оглянулась на Джека, и его взгляд придал ей уверенности.
– Думаю, что тебе лучше послушать ее, Диана, – сказал он.
Губы Дианы задрожали. Она наклонилась, обхватила ладонями лицо Шейлы, будто пытаясь остановить ход времени.
– Держись, мама. Не покидай меня теперь, когда мы наконец нашли друг друга.
