завидовать.
Он задержался у перил, думая о странном поведении Аниты. Что происходит? Сегодня все словно иглы выпустили. Очутиться бы сейчас в своей гостиной… Наверное, ребята правы – он слишком много времени проводит в одиночестве и разучился общаться с себе подобными. Роберт вспоминал ужин, беседы за столом, слезы в глазах Аниты и ее слова о явном внимании к нему Луизы. Какое там внимание. Если это правда – почему же он сам не заметил? И почему ему плевать на ту бессмысленную возню, из которой, по сути, состоит жизнь? Да потому, что он не вписывается.
В последнее время одиночество стало давить на плечи. Общения, даже самого невинного, он избегал, чувствуя себя никчемным и желчным. Роберта мог сутками преследовать неприязненный взгляд кассирши, дожидавшейся, пока он вывернет карманы в поисках мелочи. Ощущение, что с него содрали кожу, приходило все чаще и чаще. Очутившись однажды в магазине «Дисней», он понял, что его привела сюда жажда искренних, приветливых улыбок продавщиц. Искренних. Чушь собачья. Им за то и платят, чтоб улыбались. В следующий раз даже пришлось раскошелиться, чтобы не оскорблять продавщиц в лучших чувствах. Подарки для Тамары и Ванессы дожидались своего дня.
– Ты чего? – Тэмми потянула его за рукав в детскую. – Размечтался?
Девчонки ждали, по-турецки усевшись на двухъярусной кровати. Сна ни в одном глазу. Роберт протянул стакан. Напились по очереди, прикинувшись умирающими от жажды. Тэмми похлопала по одеялу рядом с собой, и Роберт послушно сел.
– Ну! – возмутилась Несси. – Так мне тебя не видно. – Она соскользнула вниз, пристроилась под боком у сестры. – Класс!
– А почему ты не женишься, Роберт? – завела свою излюбленную пластинку Тэмми.
– Я уже говорил – не встретил подходящего человека.
– Поторопись, – фыркнула младшая. – Ты уже и так старый.
– А из вас, случаем, никто за меня не пойдет лет эдак через… несколько?
– Ф-ф-у-у! – Обе сморщили носы.
– Ты ж весь в морщинах будешь. С палкой и все такое. – Тэмми передернуло от отвращения.
– А я подтяжку лица сделаю.
– Слушай, Роберт, – Тэмми сочувственно погладила его по руке, – ты не расстраивайся. Кто-нибудь и для тебя найдется.
– Может, Луиза? – деловито спросила Несси.
– Не-а.
– Это почему? – Роберт любил наблюдать, как девчонки дают отставку всем кандидаткам родителей на роль его половины.
– Зануда.
– По-твоему, выходит, главное для жены, чтобы она была веселой?
– Ха! Само собой.
– Пожалуй, ты права. Что ж, давайте уточним, кто мне нужен. Она должна быть веселой – первое. Дальше?
Девчонки завопили наперебой, загибая пальчики. От них пахло мылом и клубникой. Так бы и съел… А ведь у него есть идея.
– Секунду, – прервал Роберт девочек. – Если честно, вы не все знаете. Недавно я встретил кое- кого.
– У-у-у! – отозвались они.
– Интересно, понравится она вам или нет? Вы же знаете, как для меня важно ваше мнение.
– А пошлешь ее, если нам не понравится?
– Конечно.
– Тогда давай рассказывай.
– Ладно. – Роберт задумался, вспоминая Анжелу, какой он рисовал ее снова и снова. Если бы она знала, что в эту самую минуту портрет ее, обнаженной, лежит у него на столе. Неприлично, конечно. Не по- джентльменски. Но он ничего не смог с собой поделать. Обнаженная шея и плечи требовали продолжения, и уголь сам летал над листом, пока не явил нагую фигуру. Анжела была очаровательна. Само совершенство.
– Опять размечтался. – Тэмми нетерпеливо хлопнула его по пальцам. – Ну? Какая она? Маленькая, высокая, худая, толстая? Какая?
– Скорее маленькая. И худенькая. Волосы черные, блестящие, пострижены так… – он провел ладонью над головой.
– Ежиком, – кивнула Тэмми. – Дальше.
– Она соцработник.
– Кто?
– Помогает людям.
– А-а-а. Это хорошо. Дальше.
– Знаете, как ее зовут?
