емкости, вымыть их начисто и подставить под другие дырки в крыше, когда дождь пойдет, накапливать... Вообще для бомжа — целая проблема: утолить жажду посреди мегаполиса! Если, конечно, не пить прямо из пресного залива, либо из Стикса, либо из бесчисленных городских речонок и каналов да прудов, либо из луж... Этот — «природный» — выбор, конечно, широк, но вредно и стремительно действует даже на бомжачьий желудок, лучше не пробовать очень уж часто. А как еще? «Дзинь-дзинь! Люди добрые, помогите хлебушком и водицею»? — Костей не соберешь. Уличные колонки — большая редкость... Зимой хоть снег, да сосульки, а летом?.. Бомжи всегда шакалят, подбирают и допивают бутылки с недопитым пивом, лимонадом, крем-содой — но это уж как повезет, не всегда вовремя находится... Сигорд не раз и не два мучился жестокой жаждой в городе, полном воды, и подбирал, и из луж отхлебывал...
Надо прямо сейчас идти и найти банки, ведра, штуки три, почистить и поставить. На дворе вроде бы облачно опять, даст Бог — ночью пополним запас, питьевой и умывальный...
И Сигорд пошел — придумал себе дело. Три не три — а две здоровенные десятилитровые посудины надыбал, да такие, что лучше и не бывает: десятилитровые пластмассовые бутыли из под минеральной воды, абсолютно чистые, ничего и мыть не надо, с крышками, для чего-то аккуратно навинченными на выброшенный порожняк. Господи помилуй — сколько же чудаков на свете живет! Закрывать-то зачем, завинчивать? Но Сигорду такая аккуратность пришлась по душе: наполнит и завинтит, еще и лучше, чем в корыте.
— Братишка, а что, принимают такую? — Сигорд выскочил из своих грез. Его окликнул бродяга, рывшийся на той же свалке, что и Сигорд сегодня, то есть возле самой промышленной зоны, на стыке жилого массива и двух заводов.
— Что? А. посуду?.. Нет, это я так, понадобились... Воду буду пить. Налью и выпью, емкость такая.
— А-а... Я думал — сдаешь. Вот, думаю, чудак: не сплющенную несет, там и весу-то всего ничего. А потом думаю: несет целую, значит знает. Вдруг за такую больше платят?
— Я вообще не знал, что за пластмассу платят! — Сигорд поудобнее перехватил бутыли под мышки, разговор его заинтересовал. — Бутылки сдаю, банки алюминиевые плющенные тоже иногда, а чтобы пластмассу — даже и не знал.
— Ого! Ты что! Еще как берут! Вон там вон... — вон туда, по Кривой улице идти если, там завод, они пластмассу льют у себя, так там пункт имеется, можно сказать, круглосуточный. Мы и сдаем. Я почему знаю — я работал там.
— И много платят? — Сигорд, выбрав место почище, поставил бутыли на поваленную бетонную балку, чтобы уж не на землю, внимательно осмотрел мешок и содержимое, доверчиво показанное ему коллегой по свалке.
— Сколько принесешь, за столько и заплатят. Талер килограмм — берут. Только весы у них, сдается мне, подмандоженные... — Собеседник закашлялся и Сигорд чуть посторонился, от красноватых брызг.
— Это хорошая цена. А плющишь чем?
— Ай, чем придется, когда и ногами. Лучше камнем сверху хряснуть, да грыжа уже не та.
Сигорд потер пальцами чуть колкий подбородок.
— Интересно. И сколько весит этот мешок?
— Килограмма два, наверное. А то и больше. — Собеседник опять закашлялся и сплюнул кровью.
— Дохаешь?
— Угу. С такой жизнью разве проживешь? Легкие — ни в п... Сдохну скоро.
— Зачем? Лучше живи. Так, мешок то уже забитый, а весу в нем ни хрена.
— Сам знаю, не учи ученого. Ну а куда деваться? Вот, мешок полный, мне уже не умять. Значит, надо нести сдавать, потому что руки заняты, а оставить этот — негде, стибрят. Вот и попрусь из-за двух талеров. Ну а куда деваться?
— Слушай... Давай я у тебя куплю твой мешок? Мешок верну, естественно.
— За сколько?
— Как договаривались, за два талера.
— Срядились. Гони бабки, вот мешок. Мешок отдай.
— Хорошо. Вот талер, а второй отдам сразу же, как сдам груз. Это недалеко, ты говорил?
— Полчаса пехом. Э-э... так не пойдет! Нашел дурака! За талер... Нагреть хочешь? Нашел идиота!..
— Погоди...
— Да не погоди, а пошел ты...
— Стоп. Посылать не надо, не то обижусь. Нет, ты понял меня? — Бродяга смерил взглядом Сигорда — не богатырь перед ним... Но связываться все равно не захотел.
— А что ты меня развести пытаешься? За дурачка принял?..
— Нет, не принял. Заткнись и послушай минутку. Не договоримся — разбегаемся по-хорошему и весь компот. Готов слушать?
— Ну?
Сигорду все же удалось уговорить случайного партнера по бизнесу: Сигорд платит ему талер, оставляет в залог две бутыли, а сам в течение часа идет по указанному адресу, сдает тару, возвращается, отдает еще талер и мешок. Довольные — все расходятся.
Бродяга сдался:
— А тебе какая выгода, а, парень? Кроме как спереть талер и мешок?
— Я уже не парень. Выгода простая: опыт. Я нахожу для себя новую точку и очень этому рад. Тебе не помешаю, потому что пластмассы в городе и здесь, как ты сам видишь, в сто лет не перетаскать. А кроме того — вдруг здесь не два кило, а больше — навар мой.
— Ишь, ты, жучина! А если меньше?
— Риск мой. Зато хлебное место найду, а то стеклянные бутылочники народ склочный, драчливый...
— И то верно. Ну тогда шуруй, я здесь жду.
— Побежал. Да, а ты к бутылкам не прикасайся, не отворачивай, по земле не валяй, не пачкай, короче.
— Да сдались они мне. Ну двигай скорее, мне до свету надо на «панфырь» насобирать, и так уже пальцы трясутся. Давай, пошел!..
Сигорд шел ходко, на пределе своих возможностей, плюща и подбирая по пути пластмассовые бутылки, мешок из толстенного полиэтилена потрескивал , но держался...
— Три кило двести. Три двадцать. Держи.
— А...
— Чего — а?
— А разве пищевая тара по этим расценкам?
— А по каким ты хотел?
— Вот по этим. — Сигорд вытянул грязный ноготь и отчеркнул на грязном прейскуранте.
— Подавишься. Бутылки-то не мытые. Да еще в них черт те что налито. Грамотный, что ли?
— Грамотный. Ничего там не налито. Слушай, я тебя понимаю, всем жить надо. Но давай распилим прейскурант по справедливости. Мне хорошо и тебе спокойно.
— Проваливай... Ишь, спокойно... Обнаглела бомжатня.
— Ладно, ладно, иду. Не серчай.
И Сигорд ушел, не споря дальше и не убеждая. Возвращался он не спеша, хотелось сесть, покурить, подумать, Таф подождет (случайного «подельника» звали Тафом), но курить нечего. Надо же — сколько тары, сколько денег в пыли! А собирать нельзя, — Сигорд даже наклонился разок бутылку подобрать, даже ногой топнул, чтобы сплющить... Мешок-то не его, зачем на чужого дядю стараться?
— Два талера... Стой! Из ума выжил: я же тебе один талер отдал, да другой должен. Вот возьми второй, гони бутыли — и в расчете. Вот мешок.
— Так дал бы два, я бы не обиделся. Ну как там? Долго ты чего-то?
— Обедал он, пришлось минут десять подождать. Такой, знаешь, прыщ на толстой ж...! Молодой, тридцати нет, а уже наглый — невмоготу. Большой босс — называется.
— А, это Мирон. Другой не лучше, — Кечу, сменщик Мирона. Друг дружку они не любят: когда смену сдают — ихний крысиный визг на весь переулок слышен, да-а! Мешки пересчитывают, да взвешивают. Кечу постарше и пониже, тоже толстый. Видишь, как я тебе все рассказал-показал! Добавил бы талер за науку? А
