СОМАЛИ
Июль в Экваториальной Африке
В разгар необычно жаркого для Подмосковья лета узнал, что предстоит лететь в Сомали.
— Вам не позавидуешь: на июль — да в Экваториальную Африку! — говорил, склонив потное лицо к вентилятору, сотрудник консульского управления МИДа, когда оформлял мой паспорт.
Но как трудно судить из Москвы о других странах! Оказывается, июль в столице Сомали, городе Могадишо, — лучшее время года.
С океана все время дует освежающий бриз. В гостинице нет нужды включать кондиционер. Распахнул дверь на балкон — шторы колышутся от ветра. Даже сюда, за добрые полкилометра, доносится шум прибоя с того места, где Индийский океан встречается с волнорезом порта. Небо покрыто низкими, быстро мчащимися тучами. Другая неожиданность: перелет до Могадишо занимает тринадцать часов, а время в столице Сомали — московское. Дело в том, что мы все время летели на юг. Первая посадка в Симферополе, вторая в Луксоре (вот уж никогда не думал, что вновь окажусь в столице Верхнего Египта!). Потом еще один почти пятичасовой перелет над Нубийской пустыней.
Я знал, что большую часть территории Сомали занимают такие же пески. Но после полета над безжизненным оранжевым маревом мы увидели облака, а в их разрывах — пусть редкую, но все же зелень. Близость Индийского океана сказывалась тугим, могучим ветром, внезапно налетающими ливнями. Никак не предполагал, что в Экваториальной Африке в июле можно преспокойно выйти из гостиницы прогуляться по городу в послеполуденные часы. Среднемесячная температура июля колеблется на побережье от 29 до 31 градуса. Как явствует из справочников, климат в Сомали экваториально-муссонный, пустынный или полупустынный. Ну а на собственном опыте хочу засвидетельствовать, что в Могадишо чувствуешь себя куда комфортнее, чем во влажной духоте Сингапура, который лежит примерно на той же широте, только на противоположной стороне Индийского океана.
Могадишо — захолустный, но опрятный город. Причем чистоплотность присуща его жителям и в моральном смысле. Никто не попрошайничает, как в Дели или в Каире. Видимо, сказывается то обостренное чувство собственного достоинства, которое является характерной чертой кочевников-скотоводов. На базаре торгуют бананами, арбузами, папайей. Все эти фрукты выращивают на юге страны, в заболоченной пойме реки Джуба.
Запомнились чайные Могадишо. В тени деревьев расставлены табуретки. Люди сидят у вынесенного на улицу репродуктора, часами слушая радио. Газеты еще не получили в стране широкого распространения. Сомалийская письменность была введена лишь несколько лет назад. Телевидения нет и в помине. Да и радиоприемник пока еще роскошь, доступная немногим. И вот люди собираются в харчевнях, чтобы за кружкой чая с верблюжьим молоком послушать новости из репродуктора.
Сомалийцы высоки ростом, пожалуй, даже долговязы. Говорят, что в этой стране самые красивые женщины в Африке. Хотя мои познания континента ограничиваются лишь Египтом, хочется поддержать эту точку зрения. Сомалийки действительно очень красивы. За статность и грациозную ловкость движений их сравнивают с быстроногими газелями. Держатся эти смуглые восточные красавицы с горделивым достоинством. Пожалуй, тип сомалийца больше всего отвечает нашему представлению о том, как мог выглядеть арап Петра Великого. То есть это человек смуглый, темнокожий, но скорее с арабскими, чем с негритянскими чертами.
Словом, сомалийцы весьма отличаются от жителей Западной Африки. В их внешнем облике чувствуется соседство Аравийского полуострова, близость Индии. Большинство городов на восточном побережье Африки, вплоть до Занзибара, возникли как центры арабского мореплавания и торговли. Они издавна имели связи с индийским штатом Керала. В XV веке на обратном пути из Индии в Могадишо побывал русский купец Афанасий Никитин.
Очертания Сомали на карте напоминают голову жирафа. Длинная шея животного наклонена к Индийскому океану, а голова резко повернута к Красному морю. Берег у Африканского рога — так можно назвать эту страну. В Древнем Египте восточный выступ Африканского континента называли страной Пунт. Мыс Гвардафуй, отделяющий Аденский залив от Индийского океана, еще в глубокой древности был прозван мысом ароматов. Здесь издавна торговали благовониями — ладаном и миррой. Особенно славился этим порт Бербера на севере Сомали.
Возле него и сейчас можно видеть неказистые карликовые деревья или кусты, дающие ароматические смолы. В сильную жару эти эфироносные растения способны самовозгораться. И здесь разгадка одного из библейских чудес — притчи о том, как пророк Моисей благодаря заветному кусту, который вспыхивал голубым пламенем в пустыне, узнавал, что его призывает к себе всемогущий бог Яхве.
Лавочники в Могадишо заговаривают с иностранцем по-итальянски. Это — наследие истории. В конце XIX века южную часть страны захватила Италия, северную — Англия и Франция. В начале Второй мировой войны фашистская Италия оккупировала весь Сомалийский полуостров. Потом англичанам удалось разгромить войска Муссолини, вернуть свои колониальные владения и захватить итальянские. В 1960 году на месте итальянского и британского Сомали была создана независимая Сомалийская Республика.
Банановые рощи Джубы
Летим из Могадишо на юг, в город Кисимайо. Там, у границ Кении, в океан впадает река Джуба. Лишь на ее берегах возможно тропическое земледелие. Именно там создали в свое время банановые плантации итальянские-колонизаторы.
Самолет плывет над бутылочной гладью Индийского океана. Берег Африки прочерчен как по линейке. Вот море, а вот суша. Причем слово «суша» здесь ближе, чем где-либо, к своему первоначальному значению. Это рыжевато-бурая прокаленная солнцем пустыня, которая вдруг обрывается кромкой морского прибоя. Нигде ни островка, ни бухты. Дальше на юг пустыня сменяется саванной. Растительность проступает зеленовато-бурыми пятнами. Пилот объявляет: «Пересекли экватор». Совершаем посадку в Кисимайо. Осматриваем и фабрику, где упаковывают на экспорт сомалийские бананы. Лента транспортера медленно передвигает огромные гроздья. Мужчины ножами срезают бананы, бросают их в мойку, а потом упаковывают в целлофановые мешки и коробки.
Назавтра еще в сумерках отправляемся на север «пощупать рукой» линию экватора. Едем на английском «лендровере», специально приспособленном для любителей сафари — африканской охоты. Примерно час мчимся по саванне. Очень колоритны зонтичные акации. Их листочки имеют такую же форму, что и у обычной акации, но по размерам в несколько раз меньше. Но еще интереснее форма кроны. На мой взгляд, она скорее похожа не на зонт, а на шляпку плоского гриба. Дерево старается защитить своей тенью побольше земли вокруг ствола, чтобы солнце не испаряло оттуда влагу. Пожалуй, все своеобразие африканской саванны связано с силуэтом этих деревьев. На творения художников-сюрреалистов похожи толстые баобабы с короткими ветками и редкими листочками. У нас так иногда выглядят липы на бульварах, после того как им только что обпилили кроны. Неправдоподобно толстые стволы баобабов напоминают каких-то гигантских раздувшихся червей. Своеобразный вид придает саванне и пальма дум-дум. Немного поднявшись над землей, ее ствол делится надвое, а затем каждое из этих ответвлений снова раздваивается. В результате — удивительная по геометрической правильности четырехкронная пальма.
Рассвет мы встретили на экваторе. Увидели кабана с длинными пожелтевшими клыками и торчащим вверх хвостом, похожим на антенну. Сомалийцы утверждают, что, передвигаясь в глубокой траве, кабан кончиком хвоста чувствует приближение опасности. Попадались нам стада антилоп и обезьян, аисты и пеликаны. Водятся тут также зебры, львы, гиены, шакалы, а в прибрежных зарослях — носороги.
