— Сейчас слазаю в интернет — будут вам мотивы, — обнадежил я.
— Опять за старое?
— Ну почему обязательно взлом, можно и на открытых сайтах поискать.
— Учти, залезешь в ведомство синьора Арциньяно — я тебе шею сверну!
— Ну вот еще, буду я портить жизнь отцу моей девушки, — обиделся я.
Мотивы нашлись, и их оказалось даже слишком много.
Во-первых, отец синьора Васто некогда был непосредственным начальником синьора Ланчано, и синьор Ланчано унаследовал его должность. А Васто, между прочим, эколог по образованию — почему тогда он не работает в бывшем отцовском ведомстве?
Во-вторых, межзвездные торговцы Веллетри сталкивались по работе с отделом терраформирования. О каких-либо конфликтах в открытых источниках не было ни слова, но этого следовало ожидать.
В-третьих, информацию о семейных проблемах в интернете не найдешь, но почему Абигель до сих пор не замужем? У нее, конечно, лошадиная физиономия и визгливый голос, выдающий склочность характера, но если бы синьор Ланчано расщедрился на богатое (нет, очень богатое) приданое, тогда наверняка кто- нибудь да нашелся бы.
Проф признал мои рассуждения логичными, но малополезными для решаемой нами проблемы. И погнал меня плавать, благо Марио и Филиппо вернулись от начальника охраны, которому давали объяснения по поводу случившейся трагедии.
Тренировку мы тоже отменять не стали, несмотря на многочисленные осуждающие взгляды. Проф заметил, что люди умирают каждый день, и это не повод, чтобы жизнь останавливалась. И даже предложил синьорам Васто и Веллетри присоединиться. Те отказались. Сейчас это не очень удивительно, но почему они не пытались примкнуть к нам несколько дней назад? Я вспомнил испепеляющие взгляды, которые Ружеро бросал на Гвидо. Или эти чересчур богатые господа полагают, что деньги выручат их в любой ситуации? Они ведут себя неестественно для этнийцев, и к тому же оба не кажутся серьезными противниками даже мне, даже сейчас. Все подозрительнее и подозрительнее.
— Энрик, не отвлекайся!
Вот именно. Подумать я еще успею, следователь прилетит только поздно ночью.
Когда, интересно, я успею подумать? За ужином стояла гнетущая тишина, изредка прерываемая всхлипываниями синьоры или синьориты Ланчано. При этом все опускали глаза и спешно делали вид, что у них нет аппетита. Я остро позавидовал Марио и Филиппо: те ужинают с охраной и не должны придерживаться правил приличия. Чувства обеих дам не показались мне искренними. Разве что покойник оставил наследство кому-то другому.
— О боже мой, боже мой! — запричитала вдруг синьора Ланчано.
— О господи, — тут же подхватила ее дочь, — как представишь себе, как он там с дырой в груди…
И так далее, и тому подобное. Думать в такой обстановке затруднительно. После ужина все сразу разошлись по своим апартаментам.
В завершение этого прекрасного вечера проф посмотрел на меня внимательно и велел идти спать, добившись моего обещания так и сделать. Когда он перестанет надо мной дрожать? Все же обошлось. Даже моя птичья скорость возвращается. А с Гераклом я контачу уже безо всякого напряжения.
Уснул я рано и поэтому легко проснулся среди ночи. Геракл стоял на подоконнике и прислушивался к ночным звукам.
«Что случилось?»
«Человек вышел из дома и идет к лесу».
Я быстро оделся и по плющу спустился с балкона — незачем будить профа. Спрыгнул я прямо в чьи-то крепкие руки. Я рванулся, руки не отпускали.
— Куда это ты собрался? — спросила темнота голосом Филиппо.
— Отпусти! Там преступник убегает!
— Да ну? Куда же он убегает?
Не замечал за ним раньше чувства юмора. Плохо, что оно проснулось в такой неподходящий момент. Геракл поинтересовался, не нужна ли мне помощь в борьбе с врагом. Все-таки коты не собаки, и в этом нет ничего хорошего. Нет чтобы цапнуть врага за задницу, ни о чем не спрашивая.
— Объясняю для недогадливых: кто-то только что вышел из дома и направился по дорожке в сторону леса. Если это не связано с убийством, то я твоя бабушка.
— Ловля убийц не входит в мои обязанности, а твоя безопасность входит. Понятно?
— Ну хоть профессора предупреди, — в отчаянии воззвал я.
— Это можно, — согласился Филиппо, — пусть синьор Галларате сам с тобой разбирается.
И он медленно побрел к дверям дома.
— Отпусти меня! И давай быстрее! — задрыгал я ногами.
— Будешь дергаться — отшлепаю!
— Только попробуй! Не имеешь права! — ответил я, но угомонился. Не хочу с ним драться: время уходит! И шансов никаких.
Проф встретил нас уже одетым: проснулся от шума под окнами. Аргумент «Геракл слышал» произвел на него должное впечатление. Приказав Филиппо отправить меня спать и не спускать с меня глаз, он куда-то ушел.
Вы когда-нибудь пробовали заснуть под немигающим взглядом чересчур добросовестного охранника?..
Через час проф постарался тихо проскользнуть в свою спальню. Ему это не удалось: на пороге гостиной его ждал Геракл, предупредивший меня еще тогда, когда проф только поднимался по лестнице.
— Мяу! — заявил Геракл громко.
— Ладно, — вздохнул проф, — сейчас расскажу.
Он зашел ко мне и сказал, что кто-то определенно попытался пересечь ограду парка изнутри, но, видимо, испугался сканирующего луча и вернулся обратно. Узнать его по инфразаписи не удалось.
— Если ты обещаешь не покидать спальню до утра, я сниму пост внизу, — предложил проф.
— Обещаю, — потянул я разочарованно, — разве что будет пожар или землетрясение.
Какой смысл прыгать с балкона, если внизу все равно ждет охранник?
Глава 25
Утром проф появился в дверях моей спальни, когда я, стиснув зубы, героически отжимался в сорок седьмой раз. Доведя счет до пятидесяти, я рухнул на пол и поинтересовался:
— Что-нибудь случилось?
— Не знаю, наверное ничего, иначе был бы шум. Сколько раз?
— Пятьдесят, — смущенно пробормотал я.
— Нормально, не переживай. Все будет в порядке. Я как раз пришел кое-что сказать по этому поводу. Мне, конечно, нравится, что ты перестал бродить как привидение, но норму «взрывов и взломов» ты вчера перевыполнил. Это лазанье по балконам совсем не безопасно.
— Не так уж я ослабел, чтобы свалиться с такого удобного плюща.
— Ты собирался за кем-то там гоняться.
— Да, и если бы Филиппо меня не поймал, мы бы сейчас кое-что знали.
— Или ты бы получил заряд из бластера, как синьор Ланчано.
— Ох, об этом я не подумал, — признался я.
— Подумай сейчас и прекрати лезть на рожон.
— Я всю жизнь лезу на рожон — и до сих пор жив, вот что удивительно. Вряд ли меня подстрелит какой-то псих. Кстати, зачем этот кто-то бегал ночью по парку?
— Ну это просто, мог бы и сам догадаться.
