— Который час? — спросила Джуди.
Свои часы она сняла, когда они ложились спать, и не хотела теперь искать их в темноте.
— Около трех.
— Ночи?
— Конечно.
Судя по всему, по местному планетному времени трех часов еще не было, но Джуди помнила, что когда они вылетали из Рок-Спрингс, уже был полдень. Следовало бы выбрать место приземления поближе к ночной стороне планеты, чтобы биоритмы не слишком расходились с местным циклом смены дня и ночи. При этом они, конечно, не знали и продолжительности суток на этой планете.
Но принципиального значения это не имело. За годы работы пилотом космических челноков Джуди научилась адаптироваться практически к любому режиму дня. Если на каждые десять часов бодрствования ей удавалось урвать не менее двух часов сна, она могла чувствовать себя превосходно и выполнять любую работу в течение довольно длительного времени.
Сегодня Джуди, конечно, сильно перенапряглась, но у нее в запасе еще несколько ночных часов. При том условии, что их звездолет больше не привлечет любопытных деревьев, остаток ночи она сможет провести, спокойно отдыхая.
Как только, конечно, ее сердцебиение снова нормализуется.
32
Джуди проснулась, когда солнце едва осветило горизонт. Когда его первые лучи коснулись «Звездного Экспресса», она лениво потянулась и нащупала свои наручные часы в углу, там, куда положила их прошедшей ночью. Посмотрела на циферблат. 10.38 утра. Ну вот, сбылась еще одна ее мечта: она нашла планету, на которой в сутках было больше двадцати четырех часов.
Ален уже встал и суетился снаружи. Джуди услышала, как он что-то бормочет себе под нос. По крайней мере ей так показалось поначалу. Но затем до нее донесся визг приемника и звук другого голоса.
Типпет! Он уже вернулся!
Ложась спать, Джуди не раздевалась. Теперь же она быстрым движением сбросила с себя спальный мешок, надела ботинки и выбралась из отстойника.
Утренний воздух был прохладен, но не настолько, чтобы требовалась какая-то верхняя одежда. Джуди взглянула на деревья, в глубине души ожидая, что они собрались вокруг их звездолета. Но ничего подобного: деревья стояли в прежнем порядке, так же как вчера, примерно на одинаковом расстоянии друг от друга, не затеняя друг друга своей листвой, предоставляя друг другу массу возможностей впитывать солнечный свет. Джуди не смогла отыскать среди них и то, в которое ночью врезалось любопытное дерево. Ни у одного не было сломанных веток и брешей в листве.
Восстановилась и почва. Двухтонное дерево, спасавшееся бегством, взрыхлило почву, выдрало мелкие папоротники и оставило вокруг множество неглубоких траншей. Но к утру все это успело заровняться и покрыться свежей зеленью. Подобные растения, подумала Джуди, на Земле ценились бы на вес золота за нетребовательность и умение так быстро и легко восстанавливаться, при том условии, конечно, что их можно без проблем перевозить, в чем Джуди сразу же усомнилась. Массу хлопот могут доставить даже те растения, которые перевозят из одной части Земли в другую. Те же растения, которые способны сниматься с места и перемещаться туда, где им больше понравится, неизбежно станут кошмаром земной экологии.
Ален сидел на земле, прислонившись спиной к большому валуну и держа на коленях компьютер. Типпет же сидел у него на правой руке, оседлав верхнюю фалангу указательного пальца. Ален при этом что-то печатал и двигал мышкой по гладкому коврику.
— Доброе утро, — сказала Джуди, направляясь к ним.
Ален приветствовал ее своей широкой улыбкой. Она часто видела эту его улыбку и раньше и знала, что она может означать, поэтому собиралась уже было спросить его, какую новую проделку он задумал, как вдруг в приемнике — переносной рации, которую он установил на валуне рядом с собой — вначале раздался обычный треск, а затем вполне четкий голос произнес:
— Доброе утро, Джуди. Мы с Аленом обсуждали копенгагенскую концепцию квантовой механики и следствия из неравенства Белла. Не хочешь к нам присоединиться?
Джуди застыла от изумления.
— Вы — что? — спросила она.
— Мы с Аленом обсуждали копенгагенскую концепцию квантовой механики и следствия из неравенства Белла. Не хочешь к нам присоединиться?
Наступила долгая пауза, в течение которой интеллект Джуди пытался нагнать далеко опередившие ее события. Но Ален расхохотался раньше, чем она успела придумать какой-нибудь достойный ответ.
— Ну как?! — воскликнул он.
— Что?
— Я только что научил его произносить эту фразу. Но он, конечно, ни слова в ней не понимает.
Джуди с трудом сдержалась, чтобы не ударить его. Типпет мог подумать, что удар предназначается ему. Поэтому она просто показала Алену язык и села рядом с ними. Под ней был прохладный и влажный папоротник, а за спиной — холодный камень. Джуди сразу же пожалела о том, что не захватила с собой свой спальный мешок в качестве подстилки, но решила не обращать внимание на это мелкое неудобство и спросила:
— И чему же еще ты его научил?
— Довольно многому, знаешь ли.
Ален указал на переносную рацию, и Типпет произнес:
— Радио.
Он указал на свою правую ногу, и Типпет сказал:
— Ботинок.
— Правый или левый? — переспросил Ален.
— Правый.
Затем Ален указал на экран компьютера, и Типпет произнес:
— Колесо.
Джуди наклонилась, чтобы рассмотреть изображение на экране, и увидела там картинку с велосипедом. Палец Алена указывал на правое колесо.
— Откуда это у тебя?
— Хранитель экрана. В нем масса файлов с различными картинками. — Ален щелкнул мышкой на кнопке «Демо» — и велосипед стал разъезжать по экрану в разные стороны.
— Вращение, — пискнул Типпет.
— Верно. Он уже усвоил десятки самых разных существительных, — прокомментировал Ален. — Стоит мне вывести какой-нибудь образ на экран и назвать его, как он тут же его усваивает. И глаголы воспринимает почти с такой же легкостью, как только правильно идентифицирует действие. Я хочу попробовать научить его алфавиту, а потом посадить за изучение словаря.
Чувствовалось, что он говорит вполне серьезно.
Но Джуди все же не верилось.
— Неужели ты все это всерьез?
— Ну, по крайней мере стоит попробовать.
Ален открыл текстовый документ и напечатал слово «Дерево», после чего произнес вслух:
— Дерево.
И для иллюстрации показал на одно из деревьев, стоявших неподалеку.
Типпет исполнил свой победный танец на тыльной стороне ладони Алена и пропищал:
— Да. Понятно.
Ален напечатал еще полдюжины разных слов, каждое из них произнося вслух, затем указал на
