углубления в рифлении отстойника. Лед растаял, но вода была все еще настолько холодной, что у нее дыхание перехватило. Это и приятный освежающий аромат воды помогли Джуди окончательно проснуться.
Она подумала о том, что неплохо было бы забрать рацию и перенести ее внутрь, но даже изнутри отстойника Джуди слышала ее вполне сносно, а Типпету она была нужна там для дальнейшей беседы с деревом.
Джуди откашлялась и сказала:
— А почему они до сих пор ждали, чтобы начать наступление на лагерь французов?
— Как вы уже, наверное, догадались, деревья ведут ночной образ жизни. Они не могут свободно выбирать время сна и время бодрствования, точно так же, как это происходит с нашими животными, и скорее всего с вашими тоже. Насколько я понимаю, в дневное время они полностью утрачивают сознание, делаясь абсолютно неотличимыми от обычных растений.
— Итак, они пробудились с наступлением сумерек и обнаружили два десятка убитых товарищей.
— Хуже того, — сказал Типпет. — Некоторые из них горели. Ничто не способно испугать деревья больше, чем огонь.
— Да, мы имели возможность в этом убедиться.
И неудивительно, если и зеленые, такие сочные на вид ветки способны гореть, словно сухой хворост.
— Там нет животных, — сказал Ален.
— Что?
Его голос звучал глухо, отрешенно, так, словно он о чем-то очень серьезно размышлял и старался не спешить с выводами, по крайней мере не слишком поспешно высказывать их вслух.
— Без животных нарушается экологический баланс. Содержание кислорода в атмосфере возрастает до тех пор, пока где-нибудь не вспыхнет пожар. Единственный возобновляемый источник углерода — это та же самая растительность, которая производит и кислород, и потому они постоянно существуют на грани полного выгорания. — Он тихо присвистнул. — Могу поспорить, что их способность передвигаться развилась как способ превращения кислорода вновь в двуокись углерода и одновременно как средство спасения от огня.
— Возможно, — согласился Типпет. — По крайней мере трудно подыскать какие-либо другие убедительные объяснения.
— Ну а как же все-таки насчет французской экспедиции? — спросила Джуди.
Если она позволит этой парочке продолжить свои рассуждения относительно путей эволюции местной флоры, пройдут часы, прежде чем они вспомнят о том, что кто-то находится в смертельной опасности.
К счастью, Ален умел мгновенно переключать рычажок своего внимания. Он пододвинулся поближе к Джуди, поплотнее завернув их обоих в спальный мешок, и сказал:
— Типпет, достаточно ли вы овладели языком деревьев, чтобы обратиться к тем, которые сейчас атакуют лагерь?
— Нет, — ответил Типпет. — И даже если бы я мог это сделать, вполне вероятно, что деревья на другом континенте говорят на совсем другом языке.
— Резонно. Ну, по крайней мере мы можем связаться с субмариной и сообщить им все, что нам известно. Вы можете выйти на частоту, на которой они держат связь с поверхностью планеты?
— Это несложно, — ответил Типпет.
— Джуди? А что ты думаешь?
Несколько мгновений она размышляла над вопросом. Возможно, следовало бы поступить так сразу же, как только французы принялись рубить деревья. Но высадившиеся на планету французы собственными глазами увидели, что деревья способны передвигаться, а это было единственное, что в тот момент знали о них и Ален с Джуди. Что еще они могли сообщить французам? Они не могли предположить, что деревья способны ответить на нанесенный удар. В ту минуту все говорило как раз о противоположном.
Кроме того, французы считались врагами американцев. Естественно, никакой войны между обоими государствами не велось, но каким-то образом само общение с французами вызывало у Джуди ощущение братания с врагом. Десант сам навлек на себя все беды. С другой стороны, они с Аленом также впутались в серьезную переделку с загадочным лесом, а Ален в качестве одной из главных целей распространения устройства гиперускорения ставил уменьшение международной напряженности. Может быть, настало время воспринимать любого, кто вышел за пределы Солнечной системы, просто как Человека, а не представителя той или иной национальности.
— Ну что тут, к черту, думать, налаживайте связь с подлодкой.
— Хорошо, — откликнулся Ален. — Типпет, с чего начнем?
— Просто говорите, — ответил тот. — А я передам ваши слова на субмарину.
Все это время его разговор с деревом продолжался без всяких пауз.
— Хорошо, тогда начнем, — сказал Ален. — Привет, это Ален Мейснер. Мы вызываем французскую субмарину. Вы меня слышите? Приём.
Наступила пауза, затем в рации послышался изумленный голос:
— Алло? Ален Мейснер?
Ален сжал руку Джуди. Она знала, о чем он думал в это мгновение: мировая знаменитость!
— Да, — ответил он, — это я. Кто-нибудь из вас говорит по-английски?
Джуди представила запутанную паутину сообщений, поступавших в разных направлениях, от Алена к Типпету, от него в коллективный разум роя, а оттуда на субмарину, и кто знает, куда еще на борту космического корабля шли эти сообщения до того, как попадали к своему адресату.
— Да, — ответил другой голос. — Я говорю по-английски, но вам придется подождать. У нас… сложилась непредвиденная ситуация, и мы…
У говорившего был типичный французский акцент.
— Мы знаем, — перебил его Ален. — И располагаем нужной вам информацией. Деревья на этой планете — разумные существа, и вы восстановили их против себя, начав рубку их товарищей. Я думаю, что они не отступят.
— Деревья? Разумные существа? Вы, несомненно, шутите.
— Они носятся по вашему лагерю, словно пришпоренные лошади, не так ли?
— Откуда вам это известно?
— У нас есть связи в верхах, — попытался отшутиться Ален. — Послушайте, деревья-пастухи не остановятся до тех пор, пока не выгонят всех оттуда. Вашим людям необходимо вернуться на орбиту.
— Они пытаются это сделать. Далеко не все могут добраться до посадочных модулей. — Наступило мгновение напряженного молчания, за которым последовало: — Нам необходимо держать эту частоту свободной для связи с терпящими бедствие. Сместитесь, пожалуйста, на десять килогерц, и мы продолжим с вами беседу.
— Типпет, мы сможем это сделать? — спросил Ален.
— Ну конечно, — ответил Типпет. — Никаких проблем.
— Хорошо, смещаемся.
Типпет просто передавал им сигнал с субмарины, но Джуди ярко представляла себе, что в это время происходит на поверхности планеты. Деревья, словно разбушевавшиеся великаны, вытаптывают все вокруг в слепой жажде мести, а люди мечутся в поисках укрытия. Многовековой человеческий инстинкт подсказывал им искать убежища среди деревьев, что в данной ситуации — прямой путь к гибели.
Джуди настолько ярко представила себе жуткую картину, что на какое-то мгновение ей и на самом деле показалось, что она находится там, внизу, во французском лагере среди всего этого кошмара. У нее даже закружилась голова. Джуди сумела справиться с этим ощущением, но полностью оно все же не прошло. Зрелище движущихся деревьев явно подействовало на нее в гораздо большей мере, чем Джуди первоначально предполагала.
— Вы меня слышите? — спросил француз.
— Да, — ответил Ален. — Передайте наземной группе, чтобы они включили прожектора. Деревья боятся яркого света.
— Нет! — вмешался Типпет. — Это приводит их в ужас и способно погрузить в сон помимо их
