радиостанция! — Он повысил голос. — А я здесь слышу такой вздор! Мы не для того находимся в Белостоке, чтобы анализировать, размышлять и выжидать месяцами. Указания рейхсфюрера, вероятно, всем ясны? Кто не понимает своей миссии здесь, быстро окажется на передовой Восточного фронта! — Кюстер распалялся все больше. — Я буду вынужден направить соответствующее донесение в Берлин. Кто докладывает следующий?..
В тот же вечер, когда в белостокском гестапо происходило бурное совещание, по лесу, за селом Поникла, пробирались двое. Они шли уверенно. Вероятно, хорошо знали это урочище. Вскоре путники подошли к молодому, густо разросшемуся ельнику и остановились, прислушиваясь. Лесную тишину не нарушал ни один подозрительный звук. Дороги и населенные пункты были отсюда далеко.
Они вошли в ельник и почти на коленях добрались до небольшого шалаша. Некоторое время отдыхали молча. Они устали от дальней дороги и тяжелых вещмешков.
— Пора? — спросил наконец один из них.
— Сейчас посмотрю, — ответил второй и фонариком осветил ручные часы. — Пора...
Они вынули из вещмешков рацию и батареи, установили их и растянули антенну. Радист закрепил контакты и стал смотреть на освещенную шкалу приборов, ожидая приказаний. Часы показывали двадцать три тридцать.
— Вызывай, — шепнул человек, сидевший возле радиста.
Застучал ключ передатчика. В эфир поплыли позывные...
Затем радист перешел на прием.
— Есть! Давай шифровку! — коротко бросил он и переключил рацию на передачу. Сидевший рядом человек осветил фонарем небольшой листок бумаги, испещренный цифрами, и радист застучал ключом:
«На полигон Красный Бор, между Замбрувом и Ломжей, два дня назад прибыла из Франции танковая часть из дивизии «Рейх». Там проходят интенсивные артиллерийские и танковые учения. Один из полков этой дивизии расквартирован в казармах в Белостоке: район Нове-Място. Учения этого полка проходят на полигоне Зелена под Белостоком. Отправка части на фронт предусматривается через две недели...»
Затем они передали вторую и третью шифровки. Радист переключил радиостанцию и ждал подтверждения приема. Услышав знакомый сигнал, он снял с головы наушники и выключил рацию.
— Для нас ничего нет?
— Ничего.
— Снимаем рацию.
Они отключили и сняли антенну: рацию и батареи уложили в вещмешки.
— Где в следующий раз? — спросил радист.
— Вероятно, здесь, — ответил старший. — Место подходящее.
— Что завтра?
— Завтра?.. Напечатаем немного листовок и обсудим план одной диверсии. Я кое-что придумал. Пошли...
Они выбрались из ельника. Лесом подошли к окрестностям Юровца, а затем повернули в сторону лугов. Около села Шеляховске перешли вброд Супрасль и ранним утром исчезли в лабиринте улочек города.
Это были Ян Вырва (Сибиряк) и его друг Антон.
За время пребывания в Белостоке оба подпольщика хорошо изучили город, организовали несколько конспиративных квартир, раздобыли документы и пропуска для свободного передвижения ночью. Памятуя о горьком опыте подпольной работы в Хомонтовцах, Вырва был очень осторожен в Белостоке. Он решил действовать с небольшой группой людей, хорошо законспирированных, готовых на все и способных на любую разведывательно-диверсионную операцию. Ему помогало то, что он когда-то работал здесь. Вырва восстановил старые связи, познакомился и с новыми людьми, наблюдал за ними, проверял. Так он подобрал себе трех человек, преимущественно одиноких, и так же, как он, проживавших здесь на нелегальном положении. Теперь он чувствовал себя в безопасности, так как верил, что его не предадут, даже если кто из его товарищей попадет в гестапо. Вырва считал, что лишь случайность может вызвать провал, а если уж придется погибнуть, то только в бою.
Наблюдая за гестапо, жандармерией и полицией в Белостоке, Вырва установил места размещения гитлеровской службы безопасности, некоторых законспирированных и даже частных квартир гестаповцев. Его группа раздобыла ряд сведений о немецком гарнизоне в Белостоке и в некоторых городах. К нему поступала информация о перевозках через железнодорожный узел в Белостоке, об аэродроме Крывляны и многие другие важные сведения.
Ему удалось через партизан получить рацию и, что самое главное, установить связь с Москвой. Таким образом, добытые им материалы передавались по радио разведывательным органам Красной Армии.
В лесных тайниках около Белостока Вырва сделал большие запасы взрывчатки и оружия. Эти запасы постоянно пополнялись.
К тому времени в Белостоке уже действовал Антифашистский комитет, объединивший всех, кто ненавидел фашистов. В городе раскинулась также густая подпольная сеть других организаций. Однако Вырва не был связан ни с одной из них. Через Антона он поддерживал контакт только с партизанским отрядом под командованием лейтенанта Михала. Этот отряд базировался в лесах восточнее Белостока.
Вырва действовал осторожно и наносил удар только тогда, когда был твердо уверен в успехе. Его группа пустила под откос воинский эшелон под Чарна-Весь, повреждала линии связи, разбрасывала на шоссейных дорогах железные ежи, останавливая целые колонны автомашин. Вырва часто менял места радиопередач, чтобы затруднить врагу их пеленгацию.
В разговорах с Антоном он не раз размышлял вслух о том, не уйти ли им в лес, чтобы организовать партизанский отряд. Однако ему было жаль бросать дело, начатое в Белостоке. В его бунтарском уме рождались новые дерзкие планы операций против врага.
Конспиративная квартира находилась на чердаке небольшого дома на улице Мазовецкой. Вырва расхаживал по тесной комнате, то и дело курил и нетерпеливо поглядывал на часы. Он прислушивался к каждому шороху на лестнице. Вырва уже довольно долго находился здесь, но продолжал упорно ждать кого-то.
Вдруг Вырва остановился. На лестнице послышался шорох. Кто-то постучал условным стуком. Вырва открыл дверь. На пороге стоял Антон. Он был в рабочей одежде. Вырва закрыл дверь и вопросительно взглянул на него.
— Раньше не мог. Трудно было выбраться с вокзала... Патрули и облавы...
— Садись и рассказывай.
— Работа верная...
— Не начинай с конца, — прервал его Вырва.
— Значит, так. Движение на варшавской железнодорожной ветке, особенно ночью, большое. Все пассажирские поезда идут по расписанию, товарные — тоже.
— Ты цистерны видел?
— Видел. В каждом составе их по пять, иногда по десять и больше.
— Товарные поезда останавливаются возле семафора при въезде в Белосток?
— Нет.
— Жаль, жаль... — буркнул Вырва. — А как патрули?
— Редко, но ходят.
— Рассказывай дальше.
— Я был в Лапах у нашего связного. Наблюдал за станцией. У меня есть зашифрованный перечень всех эшелонов с войсками и техникой, которые прошли через эту станцию. Иногда некоторые из них останавливаются в Лапах. Там я влез на тормозную площадку одного из них и доехал прямо до
