В религии я своенравный.Был бабушкой тайно крещен,но как пионер православныйза все ли я Богом прощен?Поэт и священник из Польшине мог отменить все, что пошло,но кажется мне по всему —что с неба — ни меньше, ни большесошло покаянье к нему.В содоме политики, денег,когда неподкупного нет, поэт — это тайный священники тайный священник — поэтСудьбой на распятие вброшен,убийцу он обнял, как брат,и даже покаялся в прошлом,в котором был невиноват.Над бедностью не вознесся —в себе ее с болью носил,и даже за крестоносцевпрощения попросил.А мы не устали возитьсяс оправдыванием чумы.За наши костры инквизицийеще не докаялись мы.Что ждет нас? Пока все мы в ямеинтриг, воровства и войны.Что может спасти? Покаяньеи неповторенье вины.Застряли мы в нравственной лени,но верую, что неспростая чувствую в том углубленьитепло от ладони Христа.4-7 апреля 2005
ПОЗАБУДЬ
По-сиротски люблю я тебя.Ты одна мне жена — не толпа.Если пальчиком позовути легко попадусь — позабудь!Позабудь, что я сверхзнаменит,что мой голос, как мяч, звенит,но мне некому пасанутьслово звонкое. Позабудь!Позабудь, что отец твой и матьтебя все-таки могут обнять.А меня только ты… Как-нибудь.Ты с детьми да с детьми… Позабудь!Позабудь, что я всех несвятей —сотворец наших общих детей,что меня, как за позу, бьютза бескожесть мою… Позабудь!Позабудь, что в больничном окнебогоматерью виделась мне,что венчались под сенью креста.Не забудь то, что я — сирота.14 июня 2005Переделкино
