Предыдущий высший год окончился победой Рескидды в роли Бездны, от Ософа же остались только страшные сказки. Господин Эрисен, вы знаете, какая угроза нависла над Уаррой, – и предлагаете Уарре союз?
Пустынный тигр сощурился, подавшись вперед.
– Зачем вы это говорите, Морэгтаи? Разве уаррцы готовы принять продиктованную свыше судьбу? Разве союз с Рескиддой не дает вам явственных выгод?
– Я честен со своим возможным союзником.
Эрисен выпрямился и улыбнулся, взявшись за седой ус.
– Хорошо, – сказал он. – Вы вызываете меня на откровенность. Пусть будет так. Рескидди сейчас выбирают из двух зол. Мы видим, что Аллендор хочет войны. В Ройсте верят, что итог ее, как прежде, определит воля магии. Итогом должно быть падение Уаррской империи.
Некоторое время он молчал, отыскивая во мне отклик на эти слова. «Ледяная чайка» жгла мне кожу, но в прочем я оставался спокоен.
– Рескидда – не Уарра, – продолжал консорт, отведя взгляд. – Нынешний высший год не имеет к нам отношения. Но Ожерелье интересует Аллендор как плацдарм для атаки, более того – Ожерелье необходимо Лиринии, потому что нападать через Лациаты слишком затратно и с любой точки зрения неразумно. У нас есть выбор: пропустить аллендорские войска через нашу землю или не пропускать. В первом случае мы сохраняем плоть страны, умерщвляя ее дух. Во втором...
– Неужели вы готовы допустить чужую войну на территории Ожерелья?
– Мы не готовы допустить на территорию Ожерелья чужие войска! – отрубил Эрисен.
Усы его гневно встопорщились. Я видел, что старик хочет сказать что-то еще, он колеблется, не уверенный, что я должен это слышать. Лумирет глядела на мужа расширенными глазами, пальцы ее, сомкнутые на звезде, дрожали. Я ждал. Неистовство Древнего Юга, праведная гордыня арсеитов – отнюдь не пустые слова, но если воля магии осуществится, союз с Рескиддой не поможет Уарре выстоять. Зато в немилость к новым владыкам мира Древний Юг со всей определенностью попадет. Если Рескидда в самом деле слаба, к чему ей такая гордость?
– Падения Древнего Юга, – с недоброй усмешкой сказал старый рескидди, – в ближайшие столетия не предсказывалось. Да, наша армия уступает аллендорской. Но если Ройст двинет войска на нас...
Он умолк. Лумирет испуганно приоткрыла рот: она, очевидно, понимала, о чем речь. Эрисен установил руки на столе, сплел пальцы и твердо сказал:
– Мы откроем Исток.
Я привстал. Даже «чайка» не смогла умерить моего потрясения. Третий и сильнейший источник первичной магии, рядом с которым опасно находиться даже сейчас, когда он изолирован со всей возможной надежностью... Я даже не знал, что его можно открыть. Его запечатали еще до того, как были возведены стены Древнего города. Мои знания об Истоке ограничивались некоторыми сведениями из области физики и легендами времен основания Рескидды. Сейчас Исток вносил нестабильность в энергетические поля, начиная от электромагнитного и заканчивая магическим, и способствовал увеличению сил южных магов. Древнейшие мифы связывали Исток с гибельными катастрофами, уничтожавшими подчас большую часть тогдашнего населения южных земель. Из окрестностей Истока приходили настоящие демоны, не старшие дети Арсет, но существа из чистой энергии, порожденные избыточной силой Старшей Матери и жаждущие уничтожать.
Эрисен понимающе улыбался. Лумирет в ужасе закрыла глаза.
«Чайка» жгла как огонь, но действие ее ощущалось все явственней. Я откинулся на спинку скамьи и задумался.
Мифы об Истоке полны первобытного ужаса. Но их и складывали в эпоху дикости. Создателям этих мифов Четвертая магия казалась недосягаемой вершиной мощи. Открытие Истока сейчас не произведет особенно устрашающего эффекта. Аллендорский Атергеро и наш Цай-Цей – те самые грозные демоны, рожденные некогда у Истока и впоследствии полуприрученные людьми. Да, они опасны. Действительно опасны они становятся, если их направляет человеческий разум. Хороший маг способен держать их на поводке.
Но сотня демонов.
Тысяча.
Сколько их способен породить отворенный Исток?
Молодые, голодные, не истощенные временем... бесчисленные полчища этих тварей рано или поздно сметут любую армию. И не только армию.
Все на своем пути.
– Это крайняя мера, – сказал принц-консорт. – Мы очень, очень не хотели бы идти на это. Последствия будут равносильны последствиям широкомасштабной войны на территории Ожерелья. Но... вы сами видите, Морэгтаи, что Исток вполне можно понимать как Исток оружия. На нас лежит в том числе историческая ответственность. Наши предки закрыли Исток. Рескидди никогда не требовались его силы. Мы не можем допустить, чтобы Исток попал в руки тех... кому такие силы потребуются.
Я молчал.
Угроза была не просто страшной – она была величественной. Торжественной. И она, пожалуй, могла удержать от нападения самого безумного агрессора. Безумной принцесса Аллендорская не была. Я задумался о том, сколько времени может продолжаться высший год. Да, Аллендор в действительности не является Королевством Выси – но пока он заявляет себя как таковое, начать военные действия он не может. Уарра будет всеми силами сохранять мир. Рескидда с Истоком станут стеной между нами, а там... рано или поздно политика Ройста изменится. В конце концов, люди смертны. Настоящее Королевство Выси угрозы для империи не представляет.
Эрисен следил за мной взглядом. Внезапно он помрачнел.
– Морэгтаи, – сказал принц-консорт, – поймите правильно. Ради сохранения мира мы пойдем на многое – даже на это. Однако мы хорошо помним, что войны магического лета начинает Бездна. Атаковать через Лациаты неимоверно трудно, стратегически неверно, самоубийственно, но...
– Я еще не сошел с ума, господин Эрисен. Среди уаррских князей и министров коллективного безумия тоже не наблюдается.
– Простите, – мягко ответил старик.
Я незаметно закусил губу. Как хорошо, что Эрисен не знает правды... ее нужно любой ценой сохранить в тайне. Трудно сказать, какое решение принял бы консорт, узнай он, что высшее лето уже началось. Меня более чем устраивала открывшаяся перспектива. Мир, основанный на взаимных угрозах, казался зыбким, но какой мир в истории был иным и зиждился на иной основе? Умная и грамотная политика позволит сохранять равновесие столетиями.
Лаанга знал, что делал.
Я не удержался от улыбки.
Великий некромант мог сколько угодно строить из себя шута и буйнопомешанного, он отлично умел управлять событиями. «Ладья мертвых», – вспомнил я. – Уж не предки ли рескидди имелись в виду? А «звездный доспех» тогда – преграда, созданная ими в противовес мощи Истока. Просто превосходно! Картина ясна. Пожалуй, стоит выразить господину Лаанге официальную благодарность. С одной стороны, уместно, а с другой – его позабавит».
– О! – неверяще воскликнул принц-консорт, приподнимаясь.
Холод накатил, будто чье-то дыхание.
За сквозными стенами беседки хлынул дождь.
Совсем стемнело. В листве под ударами струй покачивались фонари. Белоснежный, расшитый золотом мундир принца-консорта светился в сумерках. Лумирет улыбалась, успокоившись, и с лукавцей поглядывала на довольного мужа. Я зажег над столом шарик света и осторожно выглянул наружу: слуги должны были принести нам зонты.
– Пока еще найдут! – тихонько засмеялась царица. – А вы, Морэгтаи, я вижу, владеете магией?
– Да, и позволю себе нескромность – неплохо. В Академии хорошие учителя.
Лумирет улыбнулась мне.
– Я так рада, что вы с Эрисеном пришли к согласию, – сказала она. – Как вы теперь поступите?
