Составите какой-то договор. – Она помедлила, припоминая слово. – Пакт?
– Не думаю, что это стоит делать так уж прямо, – отозвался консорт, высунувшись наружу и подставляя ладонь под капли. – Кровь небесная! Последний раз дождь шел летом, когда мне было три года. Разумеется, мы урегулируем все это юридически... но это внутренние дела и внутренние документы. Для общественности достаточно будет нескольких статей в официальных органах. О неразрывных культурных связях... ох, не могу сейчас сообразить. Может быть, превратить ваш визит в официальный, Морэгтаи?
Я улыбнулся.
– Отличная мысль. Некоторое время уйдет на «подготовку», а потом я с радостью вас навещу. Полагаю, аллендорцы успеют закончить со своими маневрами, и визит пройдет в спокойной обстановке. Нельзя маневрировать бесконечно.
Эрисен рассмеялся, и я охотно присоединился к нему.
– А тем временем, – с удовольствием сказал консорт, – Гентереф и Истефи как раз успеют пересмотреть свои инициативы.
– Может быть, – спросила Лумирет, – мы посетим Кестис Неггел? Я очень хочу побывать в Уарре.
– Мы будем ждать вас в гости.
– Предложи ее святейшеству проехать по Уарре, милая, – добавил Эрисен. – А вот и наши зонты. Я даже не помню, когда Младшая Мать последний раз была там, а ведь это так важно для всех арсеитов.
Мы раскрыли зонты и неторопливо пошли к дворцу. Тропка не была узкой, но с обеих сторон деревья разрослись так пышно, что трудно было уберечься от капель, падавших с листвы. Царица отстала на шаг, давая нам с Эрисеном возможность закончить беседу.
– Дождь в такое время, – сказал он. – Не думаю, что это случайность. Засушливый век на исходе. Скоро Рескидда поднимется вновь, и наш союз – первая ступенька к прежней высоте.
– Я рад это слышать.
После томительной дневной жары внезапный холод чувствовался особенно остро. Меня колотила дрожь, но этот озноб был приятен – он быстрее гнал кровь по жилам, побуждал двигаться и вселял веселые мысли. Мне предстояла беседа с еще одной супружеской четой, облеченной властью. Я полагал, что она не окажется особенно трудной – более удовлетворение любопытства, нежели решение сложных вопросов. Я рассчитывал на совет Младшей Матери, но загадку Лаанги разгадал сам. Что она желала сказать мне, прося прибыть для аудиенции? Полагаю, поддержать во мне стремление к миру – а в этом я был тверд и без просьб. Больше всего меня занимало, зачем Яриту понадобилась Юцинеле.
Мне предстояло решить, как поступить с Ариясом и его детьми, истинными носителями функций Выси. Памятуя, что любую фигуру на доске высшей игры возможно заменить, с ними следовало обращаться с большой осторожностью. «Надо написать Онго, – подумал я. – Я уже отдал ему приказ касательно Таяна, но будет правильно разъяснить ему настоящее положение вещей. Нет, пожалуй, писать не стоит, лучше использовать разрыв пространства и поговорить лично. До сих пор шифр казался надежным, но ведь и доктор Тайви в Ройсте пользуется большим доверием. Кто знает, насколько хороши тени Аллендора».
У ворот я распрощался с царской четой: меня ждал паровик.
Эррет честно призналась, что не в состоянии мыслить ясно. Доверив мне дела и решения, она уехала обустраиваться на новом месте. В гостинице, пусть даже и полной теней, мы больше жить не могли. У Данвы в резерве нашлась еще одна вилла возле берега Джесайят, далековато от центра города, но достаточно близко к царской резиденции; узрев этот прелестный уголок, я даже задумался. «Да, – не без ехидства подтвердила Эррет, прочитав мои мысли по выражению лица. – Мы, конечно, изрядно экономим на шестом сословии. Особенно на Южном луче». Фиррат мрачно ответила, что бесфамильным принадлежит в Рескидде несколько торговых домов и организация наполовину находится на самообеспечении.
«Бедная Эррет, – подумал я с улыбкой. – Ей пришлось поволноваться. Как славно, что я смогу порадовать ее сегодня...»
Машина мягко шла по пустой дороге, разрезая пласты темени и дождя. По стеклам струилась вода. Редкие огни фонарей и окон дробились и растворялись в ней.
Я отпустил шофера и прошел через сад, не раскрывая зонта. Дождь успел поредеть. Запах влажной земли и освеженной листвы радовал сердце. В доме освещен был только первый этаж. В незашторенных окнах виднелись безлюдные комнаты, почти без мебели, но с богатой росписью на стенах. Я только сейчас обратил внимание на забавную эклектику в архитектуре виллы: планировка и наружная отделка ее соответствовали эпохе «тигриного броска», а внутри царил стиль «память былого». Должно быть, вилла сменила не одного владельца.
Переступив порог, я наткнулся на Данву, которая едва не на собачий манер ждала под дверью.
– Добрый вечер, госпожа Фиррат, – самым благожелательным тоном сказал я. – Что-то срочное?
– Господин, – выговорила та и замолчала.
У нее снова дергалось веко. Лицо Данвы казалось присыпанным пылью. «Сколько же ей лет на самом деле? – рассеянно подумал я, переводя взгляд на потолочную роспись. – Говорят, если бесфамильного не убьют до восемнадцати, он может прожить целый век, почти не старея...»
– Государь! – выдохнула Фиррат; губы ее дрожали. – Все острие Южного луча уже двое суток ждет вашего решения!..
Я не сразу понял, о чем она, а поняв, улыбнулся.
– Данва, – ответил я, – вы способная женщина и неплохой специалист. Вы допустили ошибку, не поставив меня в известность. Но так уж повелось, что силам зла в этом мире противостоит духовенство, а не шестое сословие. Я далек от мысли винить вас в том, что вы не справились с делом, для которого не предназначены.
Плечи Фиррат опустились, край рта судорожно вздрогнул.
– Тем не менее, – добавил я, принимая суровый вид, – вас следовало бы сместить. Но, боюсь, сейчас вам не найдется подходящей замены. Не время передавать дела.
– Я поняла, – четко сказала Фиррат. – Благодарю вас, господин.
– Идите. Хотя нет, погодите. Что с нашими таянцами?
– Вскоре после того, как вы отбыли на встречу с царицей, к госпоже Эррет прислал человека сам господин Ярит. Юцинеле... Юцинеле не имеет к нему отношения.
– И поэтому он связался с Эррет?
– Юцинеле принадлежит Младшей Матери.
На мгновение я потерял нить мысли. Новость была более чем неожиданная. Потерянное бесприютное создание, тихо умиравшее где-то в гиблых городских закоулках, оказалось дочерью Арияса, Госпожой Выси и вдобавок принадлежало к свите первосвященницы. С одной стороны, естественно, что судьба Госпожи полна фантастических поворотов. С другой – как Младшая Мать допустила, чтобы ее подопечная оказалась без всякой поддержки на грани гибели?
Потерев лоб, я в задумчивости зашагал в конец холла.
Допустила? А когда, собственно, таянка оказалась в Рескидде? Во время затворничества Акридделат; крайний срок – за день-два до начала затворничества. Вероятность того, что Акридделат отыскала ее еще раньше, близка к нулю. «В самом деле любопытно, – подумалось мне. – Газеты писали, что Младшая Мать вышла из затвора осведомленной обо всем, что происходит в мире. Неужели – не преувеличение?»
Я остановился, пораженный новой мыслью. «Акридделат вышла, зная, что Королевство Выси – Таян, – подумал я. – Эрисен этого не знает. Можно предположить, что Младшая Мать оказалась достаточно проницательной для догадки, но...» В каком направлении рассуждать дальше, я не знал. Здесь начинались области, закрытые для простых смертных. Пусть я выступал функцией высшей схемы, но действия начертателя ее пытался высчитать с помощью одной логики. Если ее святейшество, первая после Заступницы, в самом деле стала Предстоящей, обретя невероятные даже для могущественнейших магов способности...
Она вступила в игру.
«Удивительно ли? – сказал я себе. – О чем и тревожиться ее святейшеству, как не о благополучии детей мира. Приятно чувствовать за плечом столь могущественного союзника».
– Госпожа Эррет распорядилась удовлетворить просьбу господина Ярита и Младшей Матери – возвратить госпожу Юцинеле в их дом, – продолжала Данва.
– Хорошо.
