сотрудничеству с советской военной администрацией. Губернатор Мараги по своей инициативе обратился к начальнику советского гарнизона с просьбой: окажите помощь в прекращении вывоза продовольствия из этого города[573].
Советские военные власти оперативно реагировали на эти просьбы. Так, комендант Казвина запретил вывоз сухофруктов, кишмиша, говядины, баранины в места, находящиеся вне зоны расположения советских воинских частей. Эти решения были направлены против контрабандного вывоза продовольствия за пределы Ирана[574].
Иранское правительство и местные власти предпринимали меры, препятствовавшие снабжению советских воинских частей за счет местных ресурсов. Они стимулировали и сами пытались проводить усиленный вывоз продовольствия и фуража из зоны расположения советских войск под предлогом снабжения иранской армии. В целях стабилизации положения в зоне расположения частей Красной Армии в соответствии с указанием генконсула СССР в Тебризе вывоз продовольствия и фуража из Северного Ирана на юг был строго запрещен.
Осуществляемые командованием Красной Армии меры контроля за вывозом из северных провинций в другие районы Ирана скота, мяса и сухофруктов были просто необходимы. Без этого контроля возникли бы серьезные затруднения в снабжении продовольствием как частей Красной Армии, так и в отношении нормального снабжения продовольствием местного населения в районах расположения советских войск.
Уместно будет сказать о том, что экономические трудности, с которыми столкнулся Иран, давали повод прогермански настроенным иранцам поднимать волну возмущения против присутствия в стране иностранных войск. Тайные сторонники Германии, сохранившие свои посты в иранском руководстве, в том числе и в дипломатическом корпусе и средствах массовой информации, используя все доступные им рычаги власти, пытались обострять отношения Ирана с Англией и СССР. Они обвиняли союзников в том, что советские и английские офицеры ведут себя неподобающим образом — пьянствуют, совершают аморальные поступки, вмешиваются во внутренние дела страны и т. д.[575].
«Советские войска во время войны нарушали законы Ирана и вмешивались во внутренние дела», — утверждает Мохтари Мохаммед Таги в своей диссертации[576]. Таково мнение иранских историков. Справедливо ли оно?
У иранцев были претензии к советской стороне по поведению красноармейцев в Иране. 21 декабря 1941 г. иранцы направили ноту, в которой сообщалось, что в Казвине три красноармейца в нетрезвом виде застрелили виноторговца Рамазана, а другие красноармейцы взломали в телефонном управлении кассу и забрали оттуда денежное наличие. Кроме того, в ноте указывалось на то, что «красноармейцы по ночам заходят в частные квартиры, скандалят и безобразничают»[577].
В памятной записке МИД Ирана в советское посольство в Тегеране от 25 октября 1942 г. был отмечен следующий факт: 10 сентября 1942 г. один советский лейтенант, будучи в пьяном виде, пристал на улице Керибан к учителю средней школы Али Акберу Мохерем Нежаду и потребовал от него шашлык и водку, приставив к его лбу револьвер[578]. В другой памятной записке приводились сведения якобы о том, что 22 октября 1942 г. в 10 часов вечера один советский офицер в сопровождении солдата в местечке Шоторбан вблизи Агабаба перелезли через стену дома Хаджи Мехди Алякебенда, изъяв у него 600 риалов, часы, ранили хозяина дома, а затем скрылись[579].
Насколько были обоснованны иранские претензии? Согласно сообщениям компетентных органов, советские воинские части в Иране не имели абсолютно никакого отношения к убийству Рамазана. «Что касается утверждений о других случаях, якобы имевших место о том, что красноармейцы по ночам заходят в частные квартиры, то эти утверждения также лишены основания, так как по самой структуре внутренней организации Красной Армии красноармейцы не могут без служебных надобностей отлучаться по ночам из своих частей» — такой ответ в виде ноты был отправлен советским посольством иранской стороне[580]. Вряд ли он устроил Тегеран.
По сведениям иранцев, советская военная администрация нарушала таможенные правила Ирана.
Обратимся к дневнику A. A. Смирнова: «Перейдя к другому вопросу, Форуги сказал, что при ввозе нами товаров в Иран не оплачивались таможенные пошлины и государство терпит от этого большие убытки. Он также просил разрешить вопрос о конфискованных у купцов товарах. Сохейли добавил, что наши военные власти препятствуют выдаче с таможни товаров, принадлежавших государству.
Я заявил, что вопрос о таможенных сборах решен положительно и Торгпредство будет платить таковые. Я обещал Форуги рассмотреть вопрос о задержаниях на таможнях товаров, принадлежащих государству, но добавил, что мы не имеем от МИД по этому поводу жалоб» [581].
Жалоб ждать осталось недолго. В них иранцы приводили сведения, что советские работники в январе 1942 г. доставили в Пехлеви из СССР большое количество мануфактуры, сахара, посуды, железа, разгрузили весь этот товар в склады пароходной пристани и начали продавать без ведома таможни[582].
Как следует из нот МИД Ирана, «путешественники» — граждане СССР — приезжали в Иран, не выполняя установленных правил и минуя иранские таможни. Например, поезда, курсировавшие из Джульфы, никогда не останавливались перед таможней, а пассажиры, как военные, так и гражданские, игнорировали какие-либо таможенные формальности. Также поступали и пассажиры, прибывавшие в Тебриз на самолетах. Иранские таможенники не имели возможности проверить у них даже паспорта[583].
Управление Иранбара в Ноушехре после ввода советских войск разгрузило несколько советских пароходов, но деньги в сумме 10 900 риал — зарплата грузчикам — не были выплачены. Неоднократные обращения по этому поводу в Управление Совторгфлота и советское вице-консульство в Ноушехре не привели ни к какому результату[584].
Звучали жалобы на то, что советские воинские части, занимая помещения, не вносят арендной платы.
«В 20-х числах этого месяца в Бабольсар прибыл новый советский гарнизон из 3000 человек и, не заикнувшись ни одним словом об арендной плате и совершенно не считаясь с тем, что кому-то наносятся убытки, с полной бесцеремонностью потребовал очистить в течение нескольких часов четыре здания, в которых находились распределительный пункт и органы министерства финансов. В Куджуре советскими частями заняты 31 правительственная лавка и магазин, которые до того были полностью заселены и приносили 9500 риалов арендной платы в месяц», — утверждалось в ноте иранского МИД советскому посольству в Тегеране от 22 февраля 1942 г.[585].
«Управление губернатора в Семнане во время прихода советских войск предоставило для их жилья часть сада Фердоуси, принадлежавшую Хаджи Сефер Али. Прошел уже год, и за это время ни разу не разрешили владельцу поместья заглянуть в сад для проверки. Урожай сада им не собран, деревья вырваны, и для уплаты арендной платы также никаких мер со стороны советских воинских частей не принято», — было отмечено в памятной записке МИД Ирана советскому посольству от 27 сентября 1942 г.[586].
Тебризский губернатор Ахмеди через Генконсульство неоднократно заявлял заведомо неприемлемые требования о предоставлении иранским властям помещения, находившегося в Мараги в центре расположения советского гарнизона[587].
Официальная претензия губернатора Тебриза по поводу того, что якобы начальник советского гарнизона г. Мараги без всяких оснований закрыл местную аптеку, находившуюся в ведении городской управы, и препятствует обеспечению населения медикаментами — являлась необоснованной и по существу провокационной.
В результате проведенного следствия выяснилось, что начальнику гарнизона г. Марага Кабанькову от группы иранских граждан поступили сведения, что в городе имеется аптека, принадлежавшая немцам, и в ней хранится оружие. Об этом был поставлен в известность губернатор г. Мараги, и с его согласия был произведен обыск. Оружие при обыске обнаружено не было… На просьбу советских представителей указать хозяев аптеки местные власти таковых не указали. Предполагая, что аптека является немецкой, и во избежание растаскивания медикаментов начальник гарнизона майор Кабаньков приказал аптеку закрыть.
