– Что?
– Горелый порох. Давай, открывай живее… А вообще-то… – он жестом велел Стасу отойти. – Сейчас.
Отойдя чуть назад, Вовчик с размаха ударил ногой в замок, хлипкая дверь, не выдержав, хрустнула. Он, обхватив ручку, резко дернул ее на себя, потом еще раз – замок, вырванный из деревяшки, громко стукнулся о бетонный пол. Они быстро вошли в квартиру: на пороге, между комнатой и коридором, лежало тело. Лицо закрывали слипшиеся от пота волосы, но Стас сразу узнал колье: синие камни заметно контрастировали с бордовой, некрасиво растекающейся по полу лужей. Лена была еще жива – скрюченные пальцы бессильно царапали ковровую дорожку, из простреленной в нескольких местах груди с хрипами вырывался воздух.
– Твою мать! – Стас бросился к девушке. – Вызывай «Скорую»! Тряпку дай какую-нибудь…
Он руками пытался зажать раны – бесполезно, кровь фонтанчиками била между пальцами, – Хабаров слишком часто видел на войне подобное: у Лены не было шансов. Осталась минута, максимум две…
Он убрал с ее лица волосы и был поражен болью, плескавшейся в холодных до этого глазах. Узнала – несколько раз дернулась, будто желая встать, оставила попытки. Губы задвигались: Лена говорила.
– Что? – Стас, поглаживая ее по голове, наклонился ближе.
– Ка… ка… ка… – Ей не хватало воздуха, слова превращались в едва различимый шепот.
– Не понимаю. Лежи спокойно: поправишься, все будет отлично, поедешь на работу…
Хабаров говорил, чувствуя, как закипает в душе ярость: не заслужила молодая красивая девчонка такого. Она знала, на что шла, наверное, даже была готова к такому повороту событий, но умереть вот так, без людей, на грязном полу, и видеть, как бьет собственная кровь, утекая вместе с жизнью… Ни одна сумма не сможет окупить этого последнего ужаса.
– Кассета, – громко, отчетливо произнесла девушка, заставив Стаса вздрогнуть. – Моя… секретарша… знает. Найди. Убей. Его. – Лена посмотрела ему в глаза.
Хабаров, не отдавая себе отчета, кивнул:
– Найду.
Она улыбнулась, несколько раз сильно дернувшись, выдохнула. Последний раз.
Стас, осторожно положив ее голову, встал. Вовчик едва не отшатнулся, встретившись с ним взглядом.
– Поедем? – он осторожно кивнул на дверь. – Надо работать…
– Поедем. Надо работать, – механически повторил Стас. – Вова…
– Да?
– Я найду суку, что сотворила такое… В любом случае найду. И убью.
– Может, не наш случай? У нее помимо Трофимова были и другие клиенты – дел провернула немало, наверняка кого-то по ходу обидела или разозлила. Вполне возможно, она даже не имела отношения к нашему делу.
– Уверен, дело рук одного и того же человека. Чую. Она что-то сделала – и ее убрали… Как ты говоришь, выполнила функцию. Поехали в контору, найдем секретаршу – там станет ясно, наш или не наш клиент… «Пальцы» c дверной ручки сотри, из автомата ментов вызовем – плохо так лежать…
Хабаров еще раз посмотрел на остывающее тело и пошел к выходу. Вовчик быстро протер отпечатки и плотно закрыл дверь. Часы показывали половину пятого.
Глава 41
Внутри ОАО «VIP-Style» вполне соответствовал представлениям русского человека о роскоши – белый, идеально чистый мраморный пол, синяя ковровая дорожка, ведущая к стойке ресепшн, комплекты мебели по углам, где ожидали своей очереди несколько посетителей, лениво рассматривая глянцевые журналы. На второй этаж вела широкая каменная лестница с позолоченными резными перилами, по бокам от нее стояли большие, слишком зеленые, чтобы быть настоящими, пальмы.
– Вам помочь? – перед Стасом возникла красивая, удивительно высокая блондинка.
– Попробуйте, – он улыбнулся. – Мне нужна Елена Котова.
– Я узнаю. – Она сняла трубку и набрала номер: – Алло? Марина? Тут к Елене Генриховне пришли… Вам назначено? – девушка строго посмотрела на Хабарова, смешно хмуря лоб. – У нас по записи.
– Да я, собственно, от Елены Генриховны, а не к ней. У меня посылка для Марины, – он действовал наугад, полагая, что сейчас администратор разговаривает с секретаршей, – велено передать лично в руки, конфиденциально.
– У него посылка от Елены Генриховны для тебя… конф… конфер… конфердацианально. Ну да, я так и сказала! Что делать?
Она повесила трубку.
– Марина сейчас спустится.
– Спасибо, вы меня очень выручили! Где подождать, там? – Стас показал на одно из свободных кресел.
Девушка кивнула. Минут через пять – он даже не успел открыть журнал – перед ним возникла хрупкая брюнетка с некрасивым, но строгим лицом.
– У вас посылка? Давайте! – Она протянула руку.
– Да, собственно, посылка голосовая… Может быть, выйдем, а то тут народу много…
– Никуда не пойду с вами! – она чуть отступила от него. – Передавайте – и до свидания!
– Хорошо. Елена Генриховна сказала… вы, кстати, ее секретарш… секретарь? – Он вовремя вспомнил, что слово «секретарша» недолюбливают… – Личный?
– Да.
– Отлично, так вот: мне велено забрать у вас кассету. – Хабаров внимательно смотрел на девушку, но никаких особых перемен не заметил – скорее, удивление.
– Кассету? Какую кассету? Не понимаю!
– Елена Генриховна сказала, что вы поймете… – Трудно просить то, о чем ровным счетом ничего не знаешь: Стас даже не знал, от чего кассета. – Может, вспомните?
– Кассета, кассета… А! Это которую она на днях дала, велела сохр… – секретарша сбилась на полуслове, с подозрением уставившись на Стаса. – Не было никакой кассеты! Всего доброго!
Развернувшись, она скорым шагом двинулась к лестнице, Хабаров с трудом догнал ее:
– Послушай, милая! – он крепко взял ее под локоть.
– Я буду кричать! – девчонка дернула рукой. – Немедленно отпустите!
– Твоя хозяйка, вероятнее всего, с тремя пулевыми ранениями запечатана в пластиковый пакет. Как ты думаешь: те, кто это сделал, остановятся? Если они убрали Котову, со всеми ее знакомствами и крутыми связями, то сколько им понадобится для того, чтобы расправиться с тобой?
Секретарша, открыв рот и выпучив глаза, едва дышала.
– Если не веришь мне, позвони ей на сотовый. – Стас был уверен, что в квартире полно милиции: при звонке они сообщили, что убита дочь крупного бизнесмена. – Послушай, что тебе скажут! Я буду сидеть здесь и ждать. – Он отпустил ее руку.
Марина, покрывшаяся красными пятнами, побежала наверх. Стас сел в кресло и открыл журнал. Был, конечно, риск, что девка вызовет ментов, но… по-другому кассету не достать. А без кассеты не ясно, куда и как вообще двигаться дальше.
– В… вот. – Задумавшись, не заметил, как секретарша снова подошла. – Тут кассета, – она трясущейся рукой протянула простой белый конверт. – Не… не убивайте меня, пожалуйста! – Из ее глаз хлынули слезы. – Я… я никому не скажу, честно! Я даже не слушала!
– Успокойся, чего ты… почему решила, что я тебя убью?
– По телефону… Там майор какой-то ответил, велел представиться, все такое… Я трубку бросила. Значит, вы Елену Генриховну и правда… того… – Она заплакала еще горше. – Я не знаю ничего, просто
