– Не ее саму, а ее фотографию, – уточнил Игорь.
– Черт! Как же мы сразу не догадались! – Антон тут же полез в карман за армейским медальоном и фотографией, которые дипломатам передал умирающий британский военный. – Он же тогда назвал ее имя и фамилию.
– Ну да. Только после этого с нами столько всего произошло, что забыть было немудрено, – заметил Гончаров.
Дипломаты внимательно рассмотрели фотографию. Не возникало ни малейшего сомнения в том, что на ней запечатлена Сибил со своим женихом. О неожиданном открытии они сразу сообщили десантникам. Антон попросил совета насчет дальнейших действий, и Батяня решительно высказался за то, чтобы и медальон, и фотографию немедленно передать журналистке. А вот о том, что последние слова британского военного и его смерть засняты на видео, он предложил не рассказывать. Дипломаты и сами понимали, что подобный жест с их стороны был бы сомнительным с этической точки зрения.
При первом же удобном случае русские передали изумленной журналистке медальон и снимок, а также пересказали последние слова ее жениха. Сибил схватила реликвии и, прижав к сердцу, разрыдалась.
Глава 22
Трайпл и его люди переждали ночь, расположившись небольшим лагерем чуть в стороне от уничтоженного поселка. Накануне морпехи спешно похоронили своих товарищей. Таких потерь лейтенант никак не ожидал, группа таяла буквально на глазах. Впрочем, на боевой дух остальных солдат это никак не влияло. Они не отчаивались и готовы были снова и снова идти в бой против кого угодно.
Ранним утром на связь вышел адмирал Паркер с требованием доложить об обстановке.
– За ночь ничего не изменилось, сэр. Планируем выдвигаться через полчаса на поиски. Они не могли далеко уйти, – говорил Алан.
– Какого черта, лейтенант?! – орал Брюс. – С русскими давно пора было покончить, а вы все никак с этим не справитесь. Такое ощущение, что я отправил выполнять это задание не вышколенных вооруженных морских пехотинцев, а домохозяек с венчиками для взбивания яиц! Когда?! Когда я наконец получу от тебя хорошие вести?! Мне надоело слушать о том, что русские вот-вот окажутся в твоих руках. Действуй же, гребаный сукин сын!
– Сэр, так сложилась обстановка, что не было возможности уничтожить их одним махом, – оправдывался Трайпл. – Ваш гнев справедлив. Но эти русские такие увертливые, что просто диву даешься. От ракетного удара спаслись, во втором бою с нами сумели угнать джип повстанцев, которых мы...
– Отставить! Меня не интересует вся эта лирика! Мне нужны результаты! Слышишь? Результаты! А пока мне приходится слышать лишь о том, как ты и твои бойцы проигрывают бой за боем. И кому?! Парочке десантников и кучке гражданских! – бушевал адмирал, не желая выслушивать очередные оправдания. – Будьте же хитрее! Проявите наконец смекалку и находчивость. Действуйте так, как действуют русские. Они уж точно вас не столько силой побеждают, сколько хитростью. Неужели ты и твои люди не способны на это?
Лейтенант не стал говорить в ответ ничего конкретного, бросил только: «Есть, сэр!» Сказать это было легко, но вот действительно выполнить то, о чем говорил Паркер, не представлялось таким уж и легким. Командир морпехов чесал голову, стараясь принять какое-то решение по поводу дальнейших поисков русских. Это адмиралу он сказал, что группа скоро выдвигается, а в реальности для выдвижения не было никакой информации. Алан пытался отыскать хотя бы минимальную зацепку. Просчитал и то, что у русских должно было закончиться топливо в машине, и их осторожность в смысле выбора пути. По его расчетам, они не могли далеко уйти. Но это было слабым утешением и никудышной отправной точкой для поисковой операции.
Поскольку выбирать было не из чего, Трайпл решил начать поиски в нескольких точках предположительного нахождения русских. Он уже готов был отдать своим людям приказ выдвигаться, однако бойцы в это время зафиксировали приближение к лагерю некоего гражданского лица. Это был молодой мужчина из числа местных жителей. Алан взял бинокль, чтобы лично посмотреть на того, кто рискнул направиться к ним. И хоть многие ливийцы казались ему похожими друг на друга, в данном случае сомнений у него не возникло. В сторону лагеря шел не сумасшедший смельчак или разведчик, а информатор американцев. Лейтенант обрадовался: гость наверняка имел при себе важные сведения, раз поспешил прибыть в столь ранний час. Но встретил его сухо, без рукопожатий и каких-то особых теплых приветствий. Они с информатором просто отошли в сторону и начали разговор по существу.
– Надеюсь, ты принес действительно стоящую информацию, а не какую-нибудь пустышку, – с ходу заявил Трайпл. – На пустышки, даже если они очень забавные, у меня сейчас нет ни времени, ни вдохновения. Так что говори по делу, без лишнего накручивания слов, которое у вас очень любят.
– Как скажешь, – развел руками ливиец. – Информация как раз та, которая вам сейчас нужна... – Он сделал паузу и многозначительно посмотрел в глаза собеседнику.
– Не тяни резину. Я же предупреждал, – стал кипятиться лейтенант.
– Я понял. А вот мои жена и дети не поймут, если я вернусь домой без заработка, – довольно прозрачно намекнул информатор насчет оплаты за свои старания.
– А они поймут тебя, если ты вовсе ни сегодня, ни завтра к ним не вернешься? – съехидничал Алан.
– Но тогда и ваше начальство кое-чего не поймет, – снова полунамеком ответил информатор.
– Вот уж торгаш! – недовольно фыркнул лейтенант, доставая из кармана стодолларовую купюру. – Ты получишь ее, если сведения на самом деле так важны, как ты пытаешься их сейчас выставить.
– Важны. В нашем поселке появились русские: двое военных и четверо гражданских. Среди них есть женщина и подросток. Ополченцы из самообороны задержали всех шестерых сегодня на рассвете на подходах к поселку.
– Задержали? Без боя? – Понимая, о ком идет речь, Алан сильно удивился. – Скорее, они сами пошли в руки ваших ополченцев. В противном случае вся ваша самооборона лежала бы сейчас мертвее мертвых. Где сейчас эти русские? Еще в поселке?
– Да. Наш старейшина сменил гнев на милость, и теперь они считаются у нас гостями, а не врагами. Английская журналистка, которая помогла спасти поселок от Каддафи, уговорила старейшину поступить именно так, – пояснил информатор, жестом напоминая о деньгах. Трайпл протянул ему банкноту, тот с довольной улыбкой ее принял и добавил: – Они сейчас находятся в одном из домов...
– Не надейся выпросить у меня еще денег. Я не дам тебе больше ни единого цента, – грозно предупредил американец. – А если не расскажешь о точном местоположении того дома, мне придется пойти на крайние меры. Благо боезапаса хватает. Но, думаю, ты не хочешь, чтобы твое родное селение было стерто с лица земли из-за нескольких русских бродяг, ведь так?
Ливиец осекся. Он и вправду хотел выпросить еще немного денег за информацию о доме, в котором гостили русские, но после угрозы американца делать это было бессмысленно. О том, что тот блефует, информатор не догадывался. Боекомплект к самонаводящемуся миномету в амфибии был почти на нуле, а просить адмирала отдать приказ об еще одном ракетном ударе казалось чем-то за гранью безумия. Оставалось лишь давить на ливийца, пугая его страшными последствиями. Информатор сразу забеспокоился о своей семье и выдал всю нужную информацию. Более того, согласился лично сопроводить американцев в селение, чтобы те не нарвались на посты ополченцев. Трайпл отдал команду своим людям выступать немедленно.
Глава 23
Дом, в который поселили русских, принадлежал немолодой женщине. Она радушно приняла гостей,
