эту подлую рожу с подведенными, как у шлюхи, глазами.
– Твоему учителю, – продолжил Эдмар после паузы. – Ты связан обещанием, которое дал мне в Разлучных горах, но я разрешаю тебе рассказать Суно Орвехту обо всем, что здесь произошло, а также о том, как ты искупал меня в Лилейном омуте.
После этого он схватил Дирвена за ворот сурийской рубашки, забрызганной кровью Махур-нубы, и вывел в коридор, где и впрямь ожидал учитель, самый настоящий. И еще очень сердитая Зинта. И Хеледика с застывшим презрительным выражением на точеном личике.
– Пойдем, поговорим, – тон учителя не предвещал ничего хорошего.
Они поднялись наружу. Еще и вечер не наступил – или это уже другой день, а к стене в подземелье Эдмар пришпилил его вчера? Услышав доносивший из-за песчаных куч сурийский говор, Дирвен подумал, что работников он все-таки спас. Потом взгляд упал на закутанный в одеяло продолговатый предмет возле края площадки: наверное, труп Махур-нубы. А строения, видневшегося раньше в южной стороне, больше не было, на его месте высилась какая-то желтая гора.
– Можешь сесть, – голос Орвехта звучал сухо. – Я хочу услышать твою версию того, что здесь произошло.
Дирвен плюхнулся на обломок каменной колонны (он плохо себя чувствовал, ноги запросто могли подкоситься) и все в подробностях рассказал.
Пока он говорил, мимо прошли в сторону лагеря Зинта и Хеледика. Распущенные волосы девушки были бледнее здешнего ярко-желтого песка.
– Теперь выслушай правильную версию, – никак не прокомментировав услышанную историю, предложил учитель.
И тоже рассказал.
Дирвен сидел, словно пришибленный. Все не так, все навыворот… Закончив повествование, Суно Орвехт молча встал и направился в сторону лагеря. Ни вопросов, ни обвинений. Уж лучше бы отругал. Не было сил, чтобы вскочить и догнать его, да и что бы Дирвен ему сказал?
На площадку рядом упала тень. Это был Эдмар, он стоял и смотрел на завернутого в одеяло мертвеца.
– Напрасно ты его зарезал, – бросил он, заметив затравленный взгляд Дирвена.
– Он был разбойником!
– Не был он разбойником. Ему нравилось косить под головореза с большой дороги, и он видел, что мне эта игра нравится, а на самом деле он нанимался охранником в купеческие караваны и честно отрабатывал свою плату. На свой лад это был добрейший человек и, когда мы с ним гуляли по сурийским городишкам, обязательно бросал нищим медяки. Однажды заступился за беременную собаку, которую избивал палкой пьяный. И ты вряд ли обратил на это внимание, но на раскопках он работал плеткой весьма разумно и избирательно. Мог вытянуть по спине лентяя, но если видел, что работник плохо себя чувствует, он не бил его, а звал Зинту. Заметь, за все это время он никого из них не покалечил и не загнал в могилу, а у тебя на совести три мучительные смерти, не считая Махур-нубы.
– Он же напал на тебя в Гуртханде, как бандит!
– Честно говоря, я тогда сам его спровоцировал. Оно, конечно, заманчиво – хотя бы эту смерть оправдать тем, что ты убил бандита и учинил справедливость… – Эдмар как будто угадал его потаенные мысли. – Но не будет тебе такого утешения. Ты, как деревенский дурачок, пошел на поводу у Чавдо Мулмонга и прирезал ни в чем не повинного человека.
С обидной сожалеющей улыбочкой он тоже повернул к лагерю, скрытому за песчаными холмами. Длинные темные волосы блестели на солнце, словно он еще и голову успел вымыть.
Дирвена захлестнула жгучая ненависть, однако он прекрасно понимал, что магу такого уровня ничего сделать не сможет. Даже если б и мог, попробуй сейчас напасть на Эдмара – усугубишь свою вину дальше некуда. Ложа тогда не посмотрит на твою ценность и уникальность, как зашлют на ближайшие десять- пятнадцать лет в какое-нибудь забытое богами захолустье…
Он же не виноват по-настоящему, его ввели в заблуждение. Эдмар и Мулмонг – личности одинаково темные, поди разберись, кто из них врет, а кто говорит правду. При таком раскладе и кто-нибудь поопытнее Дирвена мог бы сделать неверные выводы. Учитель должен это понимать… Наверняка понимает, однако в воспитательных целях не показывает. Но за самоволку Дирвену не поздоровится, а за пикник на берегу Лилейного омута – тем более.
Еще вчера он чувствовал себя почти героем. Дирвен, который проявил себя растяпой в Разлучных горах, виделся ему нелепой тряпичной куклой с болтающимися руками и ногами, зато нынешний Дирвен – словно закованный в сияющие латы рыцарь, готовый обрушиться на врагов. И ведь он справился с Махур- нубой, не проиграл! Что бы там Эдмар ни говорил, он даже сейчас втайне гордился своей победой… Но все оказалось обманом, Рогатая Госпожа снова над ним посмеялась.
Пока работники собирали свои пожитки, Суно разглядывал в бинокль песочные чертоги. Недолго им тут стоять, Эдмар как пить дать еще вернется сюда и все разнесет. Объявит этот кусок пустыни своим владением, разогнав волшебный народец. Здесь когда-то был его город, и здесь его подземелье с набитой уцелевшим имуществом комнатой, которую он уже успел зачаровать, как магическую кладовку.
Может, он не всех подданных Лормы отсюда выдворит, кое-кого оставит, вынудив дать клятву верности и вечной службы. Может, он даже не станет разрушать все подряд песчаные строения. Но Орвехт был уверен в том, что свои права на территорию он заявит, не откладывая. Кто ему помешает отлучиться во время обратного путешествия, приняв демонический облик и срезав путь через Хиалу? Кто знает, какими еще возможностями располагает древний маг, переживший купание в Лилейном омуте?
На переговоры с Ложей тот согласился, дав понять, что пальцем не шевельнет без гарантий, которые посчитает надежными. Суно и не ждал от него ничего другого. Придется почтенным старшим коллегам проявить здравомыслие и гибкость, им это только на пользу пойдет. Сдается, что поладить с ним можно. По крайней мере, паршивца Дирвена, у которого опять Госпожа Вероятностей во всем виновата, он вернул живого и без физических либо магических повреждений, это хороший признак.
Кое-что вызывало у Суно легкую неловкость напополам с усмешливой досадой: он-то думал, что его изощренно испытывает на прочность древний маг, перед тем как снизойти до личной беседы, а на самом деле за этим стоял всего-навсего удирающий от правосудия Чавдо Мулмонг, трусливый жирный суслик, спутавшийся с царицей амуши и скумонов. Фу, почти стыдно. Видимо, в глубине души Суно Орвехт до сих пор остался неисправимым романтиком.
Это напомнило ему одну давнюю историю, случившуюся в те годы, когда он был студентом Магической Академии. Он тогда увлекся очаровательной барышней из обедневшего аристократического рода, которую увидел в театре, и завязал с ней любовную переписку. Ее ответные послания были изысканны по слогу и многообещающе рискованны по содержанию. Потом он добился свидания, и вот тогда-то выяснилось, что девушка о нем знать не знает, игру с поклонником вела и писала письма ее стареющая тетка, особа ехидная, но недалекая и в придачу страшная, как богомерзкая помесь жабы и чворка. Сумев сохранить достоинство, Суно в учтивых выражениях поблагодарил ее за науку и ушел, торжественно дав себе слово, что никогда больше так не попадется.
Однако же попался. Не зарекайся.
Прежняя жизнь представлялось Зинте похожей на озеро, где покачиваются на спокойной воде кувшинки, плавают рыбы, дремлют зеленые водоросли, скользят лодки, и ничего там не произойдет из ряда вон выходящего. А теперь ее озеро закрутилось водоворотом, в центре которого находился Суно Орвехт.
Встреть она его на улице в толпе, вряд ли задержала бы взгляд. Среднего роста, подтянутый, несколько худощавый, коротко стриженные темно-русые волосы зачесаны назад. Обыкновенное лицо мужчины лет сорока, ничем не цепляющее внимание, – но это если посмотреть вскользь и пройти мимо. А если глаза в глаза, вот тогда-то мир вокруг него и завертится, потому что глаза у Суно особенные: мудрые, ироничные, с легкой грустинкой и глубоко запрятанной сталью клинка, сквозящей в те моменты, когда присутствует необходимость в таком оружии. Полные желания, не отягощенного наглостью, и безмерной нежности, которая не имеет ничего общего с сентиментальностью.
Засмотревшись в эти глаза, Зинта стала безнравственной зложительницей – то есть изменила Улгеру Граско. Положим, сбежала она от него давно, однако все это время хранила супружескую верность, а
