был лимонно-желтым, а теперь уже телесно-розовый, да и сама столешница из белой превратилась в оранжевую.
На дисплее меню: блюда, напитки, желудочные препараты. Морис украдкой включил режим «эконом» и указал сумму, в которую должен уложиться: если будет риск перерасхода, комп его предупредит. Но это по крупному счету не имеет значения. Главное, что вокруг мерцающий праздничный полумрак, и можно хотя бы ненадолго стать частицей толпы небожителей, которая развлекается по вечерам в Фата-Моргане.
За соседним столиком устроилась группа молодых людей – веселые, безалаберные, волосы и рубашки усыпаны блестками. Непохоже, что преследователи, тем более что на Мориса они внимания не обращали, а увлеченно рассматривали в бинокли что-то в глубине зала. Еще и спорили – «живая она или кукла-робот, а то ошизеть, какая красивая!».
Мориса тоже начал разбирать интерес: о ком это они?
Он ждал Генри. Для важного разговора. Проблема решается, надо только следовать инструкциям Шоколадной Анджелы.
Та не слишком удивилась, когда Морис рассказал о Комнатах. Она уже о них слышала. Оказалось, это давно известная аномалия, о которой кое-кто знает, но «Иллюзориум» не желает утечки информации, чтобы не распугать туристов.
При этих Комнатах, добавила Анджела, образовалась инфернальная секта, совершающая время от времени человеческие жертвоприношения. Вероятно, это они охотятся на Мориса. «Иллюзориум», все по тем же причинам, закрывает на них глаза, и обращаться хоть в полицию, хоть в Космопол бесполезно – там все чины снизу доверху куплены. А ты думал, почему от тебя отмахивались? Но выход есть: найти какого- нибудь крутого одиночку, не связанного с официальными организациями и достаточно решительного, чтобы справиться с этой сектой. Их пока не слишком много, полтора-два десятка адептов. У тебя есть на примете кто-нибудь мало-мальски подходящий?
Подумав, Морис сказал, что, кажется, знает одного киллера. Этот Генри прикидывается писателем – видимо, он принадлежит к той категории наемных убийц и агентов для рискованных поручений, которые вращаются не в криминальных кругах, а среди людей творческих профессий. В общем, элита. И здесь он вроде как по вполне конкретному делу, ясно какому, а для отвода глаз общается с Лианой Лагайм из «Дизайна Лагайм» (произнося название ненавистной фирмы, Морис не удержался от неприязненной гримасы, но у Анджелы эта реакция вызвала одобрительный кивок). Сколько стоят услуги такого профи, как Генри, даже представить страшно, а он же не станет работать даром.
– Можно что-нибудь придумать, – с расстановкой произнесла Анджела, и ее голубые глаза многозначительно сощурились, в то время как правильно очерченное шоколадное лицо сохраняло неподвижность. – Надо втянуть его, столкнуть с сектой, чтобы у него не осталось выбора. Мы с тобой это сделаем. Мне эта секта очень не нравится, но куда-то заявлять – сам понимаешь… Нужно чье-то вмешательство, и если Генри тот человек – он справится.
– А если не тот?
– Тогда будем искать другого. Я знаю, где находится относительно постоянный вход в Комнаты, которым пользуются сектанты. Твое боевое задание – привести туда Генри. Скажешь ему, что тебе известно место, из которого можно попасть в любое помещение на Парке, такого человека это должно зацепить. И держись подальше от Лагаймов. Беспринципные люди, с ними связаны всякие очень нехорошие вещи, – она снова многозначительно прищурилась. – Твоя знакомая напрасно им доверяет, это может закончиться плохо.
– Их семейный телохранитель считает себя собакой, – мстительно сообщил Морис.
Анджела в ответ презрительно хмыкнула.
В общем, они поняли друг друга. Стоило с самого начала все ей рассказать. Шоколадная Анджела оказалась сведущим человеком, ничего не стала выбалтывать Макаронине и одолжила денег на Фата- Моргану, для встречи с киллером в импозантной обстановке. До этого Морис был в знаменитом ресторане всего один раза, и то копил несколько месяцев.
Генри запаздывал. Пока его нет, можно не спеша пить коктейли и дегустировать деликатесы. Глаза разбегались, Морис заказал всего понемножку. Вот только что он скажет Шоколадке, если киллер так и не появится?.. Ну, он же не виноват, что встреча не состоялась, поскольку не отвечает за Генри – это с точки зрения здравого смысла. Однако у Шоколадной Анджелы логика довольно-таки своеобразная, особенно если речь заходит об ответственности.
«Расшибись в лепешку, но сделай то, что велено. А если не сделаешь, хотя бы расшибись!» – примерно так можно изложить ее позицию.
Вдобавок она очень любит наказывать, ее прозвали в Новогодней Службе Сержантом не за просто так.
Зато она выслушала Мориса, отнеслась к его бредовой истории серьезно. Протянула руку помощи. За это можно многое простить – и сержантский тон, и застарелый запах пота от блузки с грязным воротничком, и отжимания перед строем.
Но лучше бы киллер все-таки пришел, а то ведь она спросит, на что Морис потратил ее деньги, если встреча не состоялась?
На незийский пряный коктейль «Марадига», на маринованные вапаны с Кесола, всего-то несколько штук на дне вазочки (эти вапаны ему, кстати, совсем не понравились), на кусочек шиайтианской рыбки н’вароси в знаменитом двуцветном соусе… Морис подозревал, что после такого отчета Анджела рассвирепеет.
Допив «Марадигу», он решил, что чему быть, того не миновать, и надо наслаждаться моментом, не забивая себе голову моделированием и бесконечным проигрыванием предстоящего объяснения.
Вокруг плещется музыка и бушует цветовая феерия, соседи справа и слева рассматривают в бинокли девушку, одиноко сидящую в центре зала, и спорят – настоящая она или нет.
Морис тоже отметил серебристую фигурку за маленьким столиком на ярко освещенной площадке. Возбужденные реплики в конце концов его заинтриговали, он поднял и навел на нее бинокль.
Может, виноват был незийский коктейль, только и дожидавшийся момента, чтобы проявить свою коварную сущность, но Морис был ошеломлен так, словно небосвод содрогнулся и Млечный Путь сверкающей снежной лавиной обрушился ему на голову.
В первый момент показалось, что это сама Вероника Ло снизошла на землю с блистающих небес! Потом присмотрелся и понял – не Вероника, но тип внешности тот же, и по красоте она не уступает Веронике Ло.
Вот интересно: живая это девушка или прекрасная кукла – робот, созданный дизайнерами «Иллюзориума»?
На ней было струящееся серебристое кимоно, перехваченное в талии поясом под змеиную кожу, и высокие серебряные сапожки на шпильках. Черные волосы убраны в строгую прическу, в ушах покачиваются бриллиантовые серьги. Фарфорово-белая кожа. Огромные глаза с грозовой темно-синей радужкой осенены длинными загнутыми ресницами.
Черты прелестного лица настолько тонки и совершенны, что она просто не может быть настоящей! И то, что весь зал ее беззастенчиво рассматривает, а ей нипочем, она спокойно ест мороженое и выглядит расслабленной, уверенной, немного задумчивой – тоже неправдоподобно.
«Робот, – решил Морис. – Но какой потрясающий робот…»
Он не сразу обратил внимание на то, что кто-то, остановившись рядом, зовет его по имени, да потом еще слегка удивился: что этому длинноволосому пижону с резковатыми чертами худощавого интеллигентного лица от него понадобилось?
Хорошо, вовремя спохватился: киллер прибыл, как договаривались. Сам же битых полчаса упрашивал его встретиться в Фата-Моргане, «чтобы обсудить кое-что интересное», а Генри, видимо, не ждал от Мориса выгодного заказа, потому что ссылался на насыщенную программу осмотра достопримечательностей, но в конце концов уступил.
– Да-да, привет, присаживайтесь, – все еще находясь под впечатлением этой неправдоподобной, чарующей красоты, предложил Морис.
Генри уселся напротив, глядя на него с ироническим, но в общем-то вежливым ожиданием.
– Я бы хотел извиниться перед Лианой Лагайм и Марсией, – Морис покривил душой, но ему нужна была отправная точка для разговора, а кроме того, если Генри – их друг, конфликт стоит замять ради дальнейшего сотрудничества. – Жалко, что я так расстроил девочку. Передайте, пожалуйста, что я
