– Мальчику было пятнадцать лет. Потом господин Якоб вдовел еще почти столько же. И лишь недавно решился и сделал свой новый выбор.
– И где все эти годы был Крис?
– Рядом с отцом.
– Скажи, а ты была довольна своим замужеством?
– Не могу сказать, что все меня устраивало. Но деньги… Деньги, черт их возьми, их всегда не хватает.
Бет высказалась вполне четко и откровенно. Но что было причиной такой болтливости? Подруги повнимательней присмотрелись к Бет и поняли, что вдова изрядно пьяна. А когда Бет встала, чтобы взять бутылку виски с каминной полки, подругам стало это окончательно очевидно. Еще до их прихода Бет напилась так, что сейчас ее штормило.
– Бет, ты сильно переживаешь. Может быть, тебе лучше лечь в постель?
– Нет! – неожиданно дернулась Бет. – Ни за что! Это же наша общая с Якобом постель. Там его призрак!
– Бет, ты говоришь ерунду. Не хочешь идти к себе в спальню, ложись прямо тут.
– Нет. Я вообще не хочу спать в этом доме. Я пойду к себе в домик для гостей. Или сначала дождусь Пэм.
Язык у Бет заплетался все сильней и сильней. Она уже почти себя не контролировала. Виски из ее бокала, когда она размахивала руками, лился направо и налево. Но Бет не умолкала:
– Вы хоть понимаете, что произошло? Все три жены моего Якоба покончили с собой. Я его четвертая жена. Я тоже должна была умереть. Но он умер, а я осталась жива! Господь внял моим молитвам, хвала небесам!
И что хотела этим сказать Бет? Что господин Якоб убивал своих жен, выставляя их смерти как самоубийства? И в таком случае действия самой Бет, если все же это она застрелила своего мужа, можно трактовать как самооборону?
– Бет, дорогая, ты говоришь ужасные вещи. Как могло случиться, что все три жены господина Якоба вдруг покончили бы с собой? Уж не таким чудовищем был твой покойный супруг!
– Проклятие… – пробормотала Бет. – Все дело в проклятии.
– В каком проклятии?
Бет посмотрела на подруг затуманенным алкоголем взглядом.
– Мой муж был всегда очень властным человеком. Он и в юности был таким же.
Рано оставшись без отца, господин Якоб, которому в ту пору было всего шестнадцать лет, не позволил, чтобы кто-то из родственников мужского пола взял на себя управление финансами его семьи. Несмотря на юность, Якоб сам встал у руля. Конечно, сначала юноше было трудно, тем более что ни его мать, ни сестра не могли дать ему дельного совета.
В семье господина Якоба придерживались мнения, что женщине отведена роль домашней хозяйки, хранительницы очага и воспитательницы детей. Мужчинам надлежало заботиться о том, чтобы в доме был достаток. А женщине надлежало знать, как этот достаток использовать во благо своей семьи.
Верность, преданность и безоговорочная покорность мужчине были уставом семьи Якоба. Девочкам не полагалось иметь своего мнения, все деловые вопросы решались исключительно мужчинами. Женская премудрость передавалась, так сказать, из уст в уста, от матери к дочери, от бабушки к внучке. А раз так, то и тратиться на обучение девочек не стоило.
Поэтому образование в семье получали только мальчики. Мать и сестра господина Якоба закончили лишь начальную школу, получили базовый багаж знаний, без которых вообще никуда.
– Но при таком раскладе, оставшись один, Якоб был в растерянности. К кому обратиться? Мать и сестры не могли дать ему дельного совета. Обратиться за помощью к дядьям? Но муж опасался, что, однажды подпустив кого-то из родственников к управлению капиталами, оставшимися ему от отца, он может получить больше вреда, чем пользы.
И господин Якоб принял решение: он будет управлять своими капиталами сам. Видимо, это решение помогло до конца сформировать его характер, и без того бывший весьма властным.
– Какое-то время все шло неплохо. Доходы не упали, а даже немного выросли. Мать и сестра были в восхищении от своего Якоба. А потом грянул гром.
Сестра господина Якоба влюбилась. Да еще влюбилась в такого человека, которого никак нельзя было назвать подходящим. Правда, он не был черным, не был он и цветным. Но все равно, его семья была совсем бедной, даже нищей. И к тому же все мужчины в ней были подвержены пороку пьянства.
И Якоб заявил своей сестре:
– Ты не выйдешь замуж за этого человека!
Но сестра, которая была старше брата почти на десять лет, неожиданно воспротивилась его решению:
– Если не за Генри, то вообще ни за кого!
– Тогда сиди дома, как и сидела раньше.
– Нет, не буду.
Сестра расплевалась с братом и ушла из семьи. А мстительный Якоб, чтобы пьяница-муж не мог добраться до семейных капиталов, сделал так, что сестре не досталось ничего из капиталов ее отца. Сестра подала в суд. Состоялось несколько слушаний, закончившихся ничем. Вероятно, со временем сестре удалось бы отсудить себе какую-то долю отцовского состояния, которым управлял Якоб. Но вся беда, что этого времени у нее и не было.
– Леон, так звали сестру Якоба, пошла работать на фабрику. На производство, где работали лишь самые убогие. Но что ей оставалось, ведь без образования и без денег она не могла претендовать на другую работу.
Проработать Леон удалось недолго. На производстве случилось несчастье, взорвался какой-то котел, осколками и паром от которого ее и убило.
– Его мать, узнав, что случилось с дочерью, сама тоже скончалась. Но перед смертью в порыве чувств она прокляла сына. Пообещала ему, что как он не дал счастья своей сестре, так и сам не будет счастлив ни с одной женщиной.
Сначала Якоб не придал значения словам матери. Он похоронил ее достойно, перенес тело сестры в семейный склеп. И даже выплатил компенсацию ее никудышному мужу, хотя и не считал, что тот ее достоин. После этого господин Якоб счел, что все долги им выплачены, и занялся своими делами. Женился и стал думать, что жизнь наконец налаживается.
– Однако уже скоро ему пришлось вспомнить о проклятии своей матери. Его первая жена, мать Пэм, выбросилась из окна, оставив записку, в которой просила никого не винить в содеянном ею, однако объясняла, что жить так она больше не может.
Полиция тщательно расследовала обстоятельства этого дела. Но господину Якобу никакой вины не вчинили. Следующая его помолвка и свадьба прошли очень пышно по истечении трехлетнего траура.
– И снова в семейной жизни начались проблемы. Вторая жена – мать Петреса – любила выпить. Но мой муж такого своим женщинам не прощал. Он ввел запрет на употребление алкоголя, жена в знак протеста принялась пить еще больше. И результат был весьма печальным, пьяная и за рулем, она угодила в аварию и погибла.
Вторая смерть также не была виной господина Якоба, однако родня его жены сочла, что это он довел женщину до гибели своим деспотизмом и жестоким нравом.
С третьей женой – матерью Криса – с самого начала проблем не было. Они прожили в браке пятнадцать лет. Все даже стали думать, что никакого проклятия никогда и не существовало или же оно исчезло, но потом вновь произошла трагедия.
– В загородный дом, куда отправилась мать Криса с сыном и служанкой, забрались грабители. Якоба в то время не было с ними, он занимался объездом своих земельных владений. И мать Криса – Вероника – стала жертвой грабителей. Они убили ее и служанку, которая бросилась на ее защиту. А бедный Крис остался жив лишь благодаря тому, что спрятался в стенном шкафу и его преступники не нашли.
Потом шло следствие. Криса таскали к следователям до тех пор, пока мальчик не схлопотал себе нервное расстройство и не оказался в больнице.
