изнасиловать всех девочек в доме!
На ее вопрос ответил Петрес, который во всей этой кутерьме и свистопляске единственный не потерял самообладания.
– У черных есть поверье, – сказал он, – которое упорно ходит по всем племенам, хотя и не имеет под собой ровным счетом никакого научного объяснения. Они верят, что если иметь секс с девственницей, то можно излечиться от СПИДа.
– Но это же чушь! Глупость!
– А никто и не говорит, что эти бандиты умны. В своем подавляющем большинстве они неграмотны. А те, кто закончил несколько классов школы, считаются среди них большими учеными.
Черных бандитов, разоруженных и связанных, пока что оставили на заднем дворе под присмотром нескольких фермеров. Что с ними делать дальше, надлежало еще решить.
– Мы можем отпустить их или сдать в полицию.
– Что, в общем-то, одно и то же, потому что в полиции сидят их дружки, и дело для этих мерзавцев ограничится несколькими сутками ареста.
– И что же нам с ними делать?
– Убить мы их просто так не можем. Или… или можем?
Над собравшимися в комнате мужчинами и женщинами повисло тяжелое молчание. Все они понимали, что проступок заслуживает наказания. Но что они могли сделать такого, чтобы внушить черным страх и навсегда или хотя бы надолго отбить у них охоту к нападениям на дома и фермы белых?
– На счету каждого из этих ублюдков уже немало жизней.
– Они убили старика Джефферсона и его семью!
– Они изнасиловали малышку Энн, после чего бедняжка скончалась, а ее мать покончила с собой.
– Они сожгли ферму бедного Йохана!
– Они уничтожили весь скот старого Бера!
Перечень преступлений, которые творила банда этих черных мерзавцев на территории округа, можно было продолжать до бесконечности. Всем было ясно, отпускать их без всякого наказания нельзя.
– Предлагаю зачинщиков пристрелить, а остальных высечь.
– Если их оставить в живых, то они могут потом обратиться в полицию за защитой, и мы же еще окажемся виноватыми.
– Но мы не можем убить их всех! Их тут больше сотни человек!
– И что? Наших за это время погибло не меньше!
Даже один этот округ насчитывал больше тысячи погибших с обеих сторон. И это было только начало, потому что так дальше продолжаться не могло. Противостояние двух рас в ЮАР все еще набирало обороты. И все должно было закончиться кровопролитной войной или же мирными переговорами, на которые у подруг после всего увиденного надежды, честно говоря, было мало.
– Ну и что будем делать? – повторила свой вопрос Пэм с еще большей настойчивостью. – Дядя Джордж… Разве не эти бездельники убили твою жену и племянницу? Ты ведь столкнулся с ними, когда они уходили из твоего дома, но успел унести ноги?
– Да. Я могу назвать двоих. Я узнал их поганые рожи.
– А ты, дядя Валентин? Разве ты не хочешь поквитаться с теми, кто сжег ферму твоего друга и убил его самого?
– Хочу! Конечно, хочу! Но как это сделать?
– Да, Пэм, как? Скажи нам!
Пэм обвела своих соседей фермеров тяжелым взглядом.
– Вы еще не догадываетесь? Мы взяли их под стражу за мародерство и проникновение в наши частные владения. Мы можем застрелить их всех, потому что закон позволяет нам защищать нашу собственность.
– Пэм… Они безоружны и связаны.
– Это убийство.
– Если мы поступим таким образом, чем мы будем лучше их самих?
Но Пэм была настроена решительно:
– Дело ваше. Убивать пленников я не собираюсь. За кого вы меня принимаете? Но еще ночь. До рассвета еще несколько часов. Я предлагаю вам всем принять участие в забаве. Мы сейчас скажем черным: если они хотят остаться на свободе, пусть бегут. Догоним – убьем. Уйдут – их счастье. Тех же, кто решит остаться, мы сдадим в руки полиции. Уверяю, те, кто за собой особых грехов не знает, выберут полицию. А те, кого ищут и без нас, выберут бегство.
В словах Пэм была какая-то мрачная логика, но подруги все равно не могли до конца уразуметь, что же хотела предложить своим соседям Пэм. Неужели она хочет охотиться на живых людей с оружием в руках?
Увы, именно этого и хотела Пэм. И остальные, как быстро выяснилось, тоже. Какое-то безумие охватило всех этих людей.
– Да, мы с тобой, Пэм.
– Если они сами выберут эту игру, тогда дело другое.
Игру! Хорошенькая игра, когда на чаше весов стоит чья-то жизнь. Пусть это даже жизнь неграмотного черного дикаря, творящего ужасные дела, но это еще не основание, чтобы пристрелить его где-то в поле только потому, что он такой, какой есть.
Но протесты подруг потонули в хоре возбужденных голосов. Страсти еще не остыли, и всем пришлось по вкусу предложенное Пэм развлечение.
– Надо их хорошенько проучить!
– Пусть забудут дорогу к нашим домам!
Подруги пытались вмешаться, но Петрес буквально силой утащил их в дом.
– Не суйтесь, – посоветовал он им. – Ручаюсь вам, что никто из этих черномазых не погибнет, наши соседи – не убийцы. Но урок этим негодяям они зададут хороший.
Петрес вместе с подругами тоже остался в доме. Вскоре к нему присоединился и Крис. На заднем дворе слышались возмущенные голоса, крики, потом раздался топот многочисленных ног. Это удирали те негры, которые предпочли тюрьме опасную игру.
– Все! – заглянула в дом Пэм. – Мы выдвигаемся. Договорились, что дадим этим разбойникам фору в километр. Отсчет пошел.
С этими словами она подала знак стоящим за ее спиной мужчинам, которые тут же натянули на головы черные шапочки, снабженные прорезями для глаз и рта.
– А это еще зачем? – пробормотала Кира.
– Чтобы негры не увидели наших лиц и не смогли впоследствии пожаловаться на нас в полиции.
И Пэм, в свою очередь, натянула на лицо маску. После чего она отсалютовала остающимся в доме зажатым в руках ружьем и с гиканьем ударила коня каблуками. Горячий жеребец только и ждал этого сигнала. Он взвился на дыбы и помчался прочь.
– А ты что же? – повернулась Кира к замешкавшемуся Крису. – Не поедешь за своей сестрой?
Но Крис выглядел как-то странно. Нижняя челюсть у него отвисла. Глаза выпучились до такой степени, что казалось, вот-вот выпадут из глазниц. По подбородку текла струйка слюны.
– Крис, ты чего? – испугалась Леся, которой Кира указала на непонятные метаморфозы, произошедшие с женихом Верунчика за последние несколько минут.
Но Крис не ответил ни на вопрос Леси, ни на ее прикосновение к нему. Стоял, словно столб, уставившись перед собой остекленевшим взглядом, и казался совсем дебилом.
– Петрес! – кинулась Кира к старшему брату Криса, благо тот еще не покинул двор. – Петрес, постой!
– В чем дело?
– С Крисом что-то неладно!
– Что с ним?
– Вернись и посмотри сам.
Петрес оглянулся на брата и тут же бросил поводья своего коня.
