Эрхар, — нас и всех остальных рабов Дракаази. Если мы должны преодолеть его, Аларик, то нам надо знать, что есть, по крайней мере, шанс остаться в живых после побега.
— Верно, — подхватил Гирф. — Наш везунчик, может, хочет помереть с музыкой ради своего Императора, но мы все предпочли бы лучше пару-тройку лет понаслаждаться свободой.
Все взгляды обратились на Аларика. Это была правда. Он зашел уже слишком далеко. Пришло время сказать им правду.
— Кто из вас, — начал он, — слышал про Раэзазеля Лукавого?
Раэзазель был уже воистину древним, когда попал в расставленные Тзинчем сети судьбы. Демон тысячелетиями служил Тзинчу, но, конечно, он не являлся слугой Бога Лжи в полном значении этого слова, поскольку Тзинч не признавал столь скучного занятия, как отдавать приказы. Он манипулировал, внедрял полуправду в умы врагов и сторонников, чтобы они сошлись в нужной точке пространства и времени, давным-давно намеченной Тзинчем.
Очень редко он обращался к душам своих слуг. Это была великая честь, и в то же время этого нужно было смертельно опасаться, поскольку бог лгал. Это также означало, что Тзинч настолько недоволен, что снизошел до такого заурядного занятия, как разговор бога со слугами.
Тзинчу требовались души — новые слуги или корм, а может быть, игрушки, — чтобы посадить их в сводящий с ума лабиринт в варпе и наблюдать за их мучениями, улыбаясь тысячей ртов. Так или иначе, ему нужны были души, и чем святее, тем лучше. Чем самозабвеннее они верили в своего мертвого Императора, фальшивого бога, сидящего на Терре, тем сладостнее будут их ужас и безумие.
Раэзазель Лукавый был занят поисками таких душ и доставкой их к Тзинчу. Для чего они нужны, Раэзазеля не касалось. Вполне возможно, Тзинчу они и не были нужны вовсе, а важен был лишь факт их похищения, который должен был привести в действие невероятно сложную последовательность событий, желательных для Бога Лжи. Это не имело никакого значения. Тзинч являлся Раэзазелю в сновидениях и в виде знамений и тысячами голосов говорил ему, что нужны невинные души, и только это было важным.
В прошлом у Раэзазеля было много обличий. Такому, как он, было вредно долго оставаться одним и тем же существом, но ради Тзинча Раэзазель готов был надолго принять облик даже заурядной посредственности. Он стал человеком. Он сделал этого человека величественным и прекрасным, исполненным харизмы. Со злой иронией, столь любимой Богом Лжи, он сделал так, чтобы каждое слово этого человека казалось правдой. Он добрался до зоны изолированных миров и провозгласил себя пророком, летая между этими наивными мирами и вводя в заблуждение их народы. Это было непросто. Среди людей было немало закаленных миссионеров Имперского Культа, объявивших пророка Раэзазеля еретиком и призывавших людей ополчиться против него и сжечь его на костре. Некоторые даже утверждали, что он демон из варпа, явившийся, чтобы ввести людей в искушение и увлечь навстречу некой ужасной судьбе, и Раэзазель находил извращенное удовольствие в том, что в своем гневе они случайно наткнулись на истину.
Раэзазель был слишком великолепен, чтобы пасть жертвой черни с факелами и вилами. На каждого богобоязненного подданного Императора, желавшего его смерти, находились двое-трое других, которые видели убожество их вселенной и мечтали обрести нечто большее в посулах Раэзазеля. Его культ усиливался, и вскоре, уже без всякого его участия, проповедники понесли его слово дальше. Правители и знать пали жертвами его чар, потому что лучше, чем кто бы то ни было, знали, насколько слаб и жалок человек, и им ужасно хотелось для себя чего-то большего.
Именно тогда Раэзазель придумал землю обетованную. Он поведет их туда, где нет ни страданий, ни ненависти. Там не будет ни сборщиков податей, обрекающих их на нищету, ни проповедников, всякую невинную мысль объявляющих грехом, ни закона, чтобы держать их в страхе. Они будут свободными.
Они подыскали космический корабль и вложили в него все свои средства, чтобы сделать его достойным варпа и домом для тысяч своих приверженцев. Внутри него соорудили алтарь Раэзазеля и заодно бесчисленное множество мест поклонения другим святым и праведникам, внедрившимся в умы культистов без всякого участия Раэзазеля. Этот корабль был святой землей, огромным ковчегом, одновременно символом и средством спасения.
В день старта, перед тем как освятить корабль, Раэзазель предстал перед ними и рассказал, куда они направятся, чтобы попасть в святую землю. Местом их назначения было Око Ужаса, сильнейший варп- шторм, незаживающая рана на ночном небе. Там, среди порочных миров Ока, в этой жестокой вселенной были врата, через которые правоверные могли достичь Земли Обетованной. Око Ужаса было испытанием, символом страха, через который должны были пройти верующие, чтобы доказать непоколебимость своей веры и заслужить право на Землю Обетованную. Там они встретятся с истинным Императором, и там их ждет вечное блаженство.
Корабль стартовал. Раэзазель был на нем, наслаждаясь великолепием алтаря, сооруженного в его честь, глумясь над своей паствой в каждом слове и благословении. Корабль достиг Ока Ужаса, и там непредсказуемые приливы варпа стихли, быть может, случайно, а может, по непостижимой воле Тзинча. Корабль вынырнул из варпа и очутился перед сверкающей прорехой в космосе, дырой в реальности, за которой поджидал Тзинч, чтобы поглотить их или насладиться страданиями тысяч пилигримов, поющих хвалу Раэзазелю.
Однако паломники были всего лишь людьми, и им было свойственно ошибаться. В своих навигационных исчислениях они не учли один из множества миров, плывущих по Оку Ужаса на волнах непредсказуемых приливов и отливов. Как раз такая планета оказалась на пути корабля, вынырнувшего из варпа, и он угодил в ее зону гравитации и по спирали устремился к поверхности.
Пилигримы завопили. Раэзазель был в ярости. Он был так близок к тому, чтобы исполнить волю Тзинча. Его, несомненно, возвысили бы в благодарность за доставленных пилигримов, позволили бы хоть немного постичь великую тайну вселенной. Теперь какая-то банальная техническая ошибка разрушила все его планы. Раэзазель остался на корабле, пытаясь при помощи магии вернуть его на правильный курс, но сил демона было недостаточно, чтобы преодолеть притяжение планеты.
На обзорном экране корабля пилигримы увидели на поверхности планеты огромную восьмиконечную звезду, образованную каналами и реками, полными крови, и лишь немногие из них поняли, какую судьбу уготовил им их пророк.
Корабль рухнул на город и оказался настолько прочным, что выдержал удар, но умы находившихся в нем людей такой прочностью не обладали. Безумие и последовавшая за этим бойня были столь чудовищны, что планета содрогнулась. Раэзазель ускользнул с корабля и скрылся в ужасных, пропитанных кровью городах и в конце концов был обнаружен и побежден молодым чемпионом Веналитором.
Такова была правда, которую Аларик отыскал в лихорадочных воспоминаниях Раэзазеля.
Планета называлась Дракаази.
Корабль носил имя «Молот Демонов».
Через некоторое время после совещания заговорщиков Аларик отыскал лейтенанта Эрхара в потайной молельне верующих. Эрхар был один. Его паства разошлась кто куда, безмолвно молясь об избавлении от ужасов игр Вел'Скана. Эрхар сидел понурившись перед головой статуи, служившей верующим алтарем.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, — немного помолчав, сказал Аларик. — Ты пытаешься услышать Императора, разобрать его слова в неразберихе собственных мыслей. Он где-то там, но один варп знает, где его найти.
Эрхар оглянулся. Похоже, он даже не слышал, как Аларик вошел.
— Полагаю, нам нужно поговорить, юстикар.
Аларик подошел ближе. Он увидел, что Эрхар осунулся и побледнел, как глубоко потрясенный человек.
— Ты не веришь мне.
— Я не знаю, чему верить. У меня есть моя вера, но это нечто совсем иное.
— Ты знаешь, что сказанное мной — правда, Эрхар. Книга, на которой ты основывал свои проповеди, была найдена на этой планете, не так ли? Я думаю, что это записи последователя Раэзазеля.
