Энтони отпил немного чаю и погрузился в состояние полного умиротворения. Они с сестрой сидят на диване и пьют превосходный английский чай. Все-таки есть в мире незыблемые ценности.
Дженна молчала, покусывая нижнюю губу. Это выражение лица было ему хорошо знакомо. Она чем-то серьезно расстроена, и дело не только в Линдале.
— Дженна, скажи откровенно: что с тобой происходит?
— Я тоже нервничаю. — Она подняла на него свои голубые глаза. — А что, если я делаю огромную ошибку? Я пыталась поговорить с отцом о своих сомнениях, но он даже слышать об этом не хочет.
Разумеется, чего еще ждать от их отца. Он желает выдать дочь замуж. Линдал — граф, прекрасная партия для Дженны. Какие тут могут быть сомнения?
— Почему тебе кажется, что это ошибка?
— Я не могу сказать ничего определенного. Просто последнее время я вовсе не рвусь увидеться с Линдалом. И даже испытываю облегчение, когда он присылает записку и сообщает, что не сможет прийти. Но я же должна быть счастлива, видеть любимого мужчину?
Энтони тяжело вздохнул. Как он мог давать советы в любовных делах, если сам никогда не любил?
— Дженна, мне так хотелось бы сказать тебе что-нибудь полезное.
— Но ты никогда не любил, не так ли?
Он пожал плечами. Юношеское увлечение продавщицей апельсинов едва ли можно считать любовью.
— А ты говорила со своими подругами?
— Я пробовала, но они считают меня просто-напросто глупой. И все в один голос твердят, какая находка Линдал и как я должна гордиться тем, что он выбрал меня.
Ему захотелось сказать ей, что ее подруги глубоко заблуждаются. Это она находка, а вовсе не Линдал.
— Ты совсем не глупая. Вероятно, следующую неделю тебе нужно посвятить тому, чтобы проверить, насколько сильны твои чувства к Линдалу. Пока не поздно.
Возможно, Дженна решит отложить свадьбу. Что ж, тогда у него будет больше времени на поиски ожерелья, если мисс Ситон не пожелает вернуть его добровольно.
— Очевидно, ты прав. К тому же его семейство иногда просто приводит меня в бешенство. На званом обеде у Хотонов его мать отвела меня в сторонку и доложила, что на мне совершенно неподходящее платье. — Дженна сделала глубокий вдох, словно пытаясь успокоиться, затем выпила немного чаю.
— А что ей не понравилось в твоем платье?
— Оно было не того оттенка. Слишком темное для незамужней женщины, — гневно сказала она. — Это не так, Тони. Тетя Уэстфилд никогда не позволила бы мне надеть что-нибудь неподобающее моему положению.
Энтони подавил улыбку.
— Уверен: если платья выбирали вы с тетей Уэстфилд — значит, оно было безупречным.
Однако бедная девочка выглядела страшно огорченной, и Энтони заподозрил, что дело не только в платье.
— Чем еще они привели тебя в бешенство? Она смущенно отвела глаза:
— Это касается тебя. Его мать несколько раз позволила себе какие-то туманные намеки насчет того, что Линдал женится на сестре «этого Сомертона». Думаю, она беспокоится, как бы такое родство не бросило тень на их благородное семейство.
Энтони сжал кулаки, желая швырнуть или сломать что-нибудь сию же минуту. Чем бы он ни занимался, это не должно отражаться на судьбе Дженны. И, тем не менее, отражается, и так будет всегда. Мысль о достойной жене и восстановлении репутации с каждым днем казалась ему все более и более разумной.
— Дженна, ты его любишь? По-настоящему, всем сердцем?
Дженна молча разглядывала подол своего палевого платья.
— Ты можешь представить свою жизнь без него? Она слегка кивнула:
— Могу. И временами мне кажется, что так будет лучше. Энтони закрыл глаза и откинулся на спинку дивана.
Отец придет в ярость и, вероятно, обвинит в отмене свадьбы его. Он считал сына виноватым всегда и во всем. С чего бы на этот раз ему решить по-иному.
— Дженна, если ты правда так считаешь, тогда нужно покончить с этим обручением, пока до свадьбы еще осталось время.
— Я понимаю, — прошептала она. — Просто я не знаю, как сказать ему об этом.
«Ему»? Энтони не нуждался в дополнительных разъяснениях по поводу того, кому именно она боялась сказать. Линдал примет отказ, сохраняя присутствие духа, и будет держаться молодцом. А вот отец — совсем другое дело.
— Если ты захочешь поговорить с ним до четверга, я буду рядом с тобой, но в четверг я уезжаю на загородную вечеринку и вернусь не раньше чем через неделю.
— Спасибо, Тони. Я дам тебе знать, если мне понадобится помощь. Думаю, я возьму неделю на размышления о своих чувствах к Линдалу. Мы с тетей Уэстфилд тоже приглашены на прием — в семейство Линдала.
— В таком случае желаю приятно провести время.
— И тебе, братец.
Энтони твердо знал — предстоящая неделя не сулит ему приятного времяпрепровождения. Придется не только выполнять задание Эйнсуорта, но и бороться с предосудительным влечением к маленькой блондинке.
Глава 6
Виктория посмотрела на синий бархат и вздохнула. Какая красота! Лучшее из всего, что они уже успели выбрать. Портниха сошьет Виктории платье из этой волшебной ткани. Она сможет носить его неделю. А потом, когда они вернутся в Лондон? Тогда придется возвратить наряды Сомертону или продать. Но может быть, он не будет возражать, если она оставит себе одно, только одно, платье. Из синего бархата.
— Вы будете восхитительно выглядеть в нем, — прошептал он ей на ухо.
Она вздрогнула.
— Что с вами?
— Я не заметила, что вы подошли так близко, — ответила она.
— Я вас предупреждал: придется к этому привыкнуть. Легко сказать. Видимо, она никогда не сможет спокойно находиться с ним рядом. Его присутствие захватывало ее целиком, она совершенно переставала соображать и только чувствовала, как у нее томительно сосет под ложечкой. И все-таки придется каким-то образом справляться с собой и держаться строго в рамках делового общения. Ничего личного.
Она едва не рассмеялась вслух. Ничего личного? Как бы не так. Ничего, кроме личного. Вот к чему сводится ее отношение к Сомертону.
— Я выбрал для вас еще несколько тканей. Пойдемте, посмотрим, — сказал он, беря ее за локоть. — Вам понадобятся еще два вечерних шелковых платья и костюм для верховой езды, на случай если погода будет благоприятствовать конным прогулкам.
— Сомертон, — произнесла Виктория, замедляя шаг. — Все это лишнее. Убеждена, мне не нужно столько нарядов для обыкновенной вечеринки в загородном доме.
Он предостерегающе сдавил ей локоть и притянул ближе к себе:
— Вам необходимо все это и многое другое. Прекратите спорить со мной.
Его грозный тон убедил ее в том, что возражать бесполезно, и она сочла за лучшее согласиться:
— Хорошо, продолжим.
