Бронуин осторожно подошла чуть ближе:
— Как тебя зовут?
— Тони. — Она застенчиво улыбнулась:
— Очень приятно познакомиться, Тони.
— Очень, — согласился он и похлопал ладонью по кровати: — Посиди со мной немного.
Девочка села рядом с ним:
— Ты, правда, лорд?
— Да, сейчас я виконт, а когда-нибудь потом стану графом.
— Значит, я леди? — спросила она.
Энтони вздохнул. Он понятия не имел, как ответить на этот вопрос. По идее, она вполне законная дочь графа. От жены, которая официально признана погибшей за много лет до рождения Бронуин. Он поморщился. Несусветная чушь и путаница!
— Честно говоря, не уверен, — в конце концов, признался он.
Она опустила глаза:
— Жаль. Мне так хочется быть леди. Он приподнял ее подбородок:
— Знаешь, настоящая леди — это не просто дочка пэра. Посмотри на мисс Ситон. Она благороднее многих дам из высшего общества.
— Мисс Бронуин, — позвала Мэгги. — Идите сюда. Лорду Сомертону нужно поспать.
— Мы еще успеем наговориться, — улыбнулся Энтони. Когда Бронуин ушла, он лег на кровать. Решительно, его жизнь меняет направление. Только бы Виктория была рядом и видела все эти перемены.
Виктория застонала от пульсирующей боли в плече и спине, приоткрыла глаза и тут же зажмурилась. Послеполуденное солнце было слишком ярким для нее. Однако даже короткого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять самое главное. Леди Уайтли и Мэгги дежурят у ее постели, но Сомертона в комнате нет.
А ведь он обещал не уходить.
Она тихонько вздохнула и решила ни в коем случае не обнаруживать того, что ей больно. Иначе леди Уайтли немедленно напоит ее отвратительной настойкой опия.
Жуткая гадость! Лучше терпеть боль, чем тяжелый дурман от противного лекарства.
— Виктория, любопытно узнать, почему ты скрываешь, что проснулась.
Она осторожно открыла глаза. Слава Богу, солнце скрылось за облаком и больше не слепило ее.
— Позвать его? — спросила Мэгги.
— Нет, он не спал всю ночь. — Леди Уайтли взяла с ночного столика аптечную склянку.
— Нет, — простонала Виктория.
— Тсс… — Леди Уайтли посмотрела на нее как на неразумное дитя. — Во сне все заживает гораздо быстрее. Нужно принять лекарство.
— Нет. — Виктория опрометчиво открыла рот, и леди Уайтли немедленно влила в него порцию настойки опия. — Сомертон…
— Энтони спит в комнате Мэгги. Он сидел тут всю ночь, но ему надо отдохнуть, а то он сам заболеет. — Леди Уайтли положила прохладную влажную салфетку на лоб Виктории. — И ты отдыхай и набирайся сил.
Виктория хотела о чем-то спросить, но опиум уже затуманил ее разум.
Энтони проснулся и тотчас направился в комнату Виктории. Мимо него пробежала Мэгги. Он ускорил шаг и с порога увидел, что леди Уайтли склонилась над Викторией.
— Ей хуже? — встревоженно спросил он. Мать обернулась:
— Ее слегка лихорадит. Я послала Мэгги за водой и льдом.
Он сел на кровать и взял Викторию за руку. — Давно это началось?
— Два часа назад она проснулась, и я дала ей настойку опия. Тогда лихорадки еще не было.
Он услышал звук шагов и оглянулся, думая, что Мэгги принесла лед. И увидел Софи — она остановилась в дверях и прижала ладонь к губам.
— Софи, — тихо сказал он.
— Энтони, что происходит? — Она подошла к нему и посмотрела на Викторию.
— В нее стреляли. — Он запнулся. — Сейчас началась лихорадка. Извини, я должен был послать тебе записку.
— Я все время ждала от тебя известий. Меня мучили дурные предчувствия, и я решила выяснить, что случилось.
— Софи? — задумчиво прошептала леди Уайтли.
Женщины посмотрели друг на друга. Энтони вздохнул:
— Да, мама, это она.
— О! — только и произнесла леди Уайтли.
— Мадам. — Софи присела в реверансе. — Очень приятно познакомиться с вами.
Мать кивнула и придирчиво осмотрела ее:
— Вы очень похожи на своего отца, юная леди.
— Благодарю вас. — Софи смущенно отвела глаза.
— Я не виню вас, Софи. — Она помолчала. — Никогда не винила.
— Спасибо, леди Уайтли.
Мэгги вернулась с ведерком воды со льдом. Леди Уайтли погрузила в воду салфетку.
— Позвольте мне осмотреть рану, — попросила Софи. — Я немного разбираюсь в целебных травах и, возможно, сумею чем-то помочь.
— Правда? — удивился Энтони. Софи улыбнулась:
— Энтони, ты знаешь обо мне далеко не все.
Леди Уайтли посторонилась. Софи осторожно сдвинула повязку, критическим взглядом оценила работу хирурга и сдвинула брови.
— Тут все в полном порядке. Не понимаю, почему ее лихорадит.
— Спина, — в один голос сказали Энтони и его мать.
— А что у нее со спиной? — нахмурилась Софи, бережно поворачивая Викторию на бок.
— Ее высекли, — ответил Энтони.
— Зачем я сообщила тебе ее имя! — Заглянув под бинты, Софи сокрушенно покачала головой: — Здесь воспаление. Мне нужно передать записку для леди Селби, леди Блэкберн и леди Кендал.
— Я займусь этим. — Леди Уайтли достала из ящика ночного столика перо и бумагу. — Диктуйте.
— Пожалуйста, напишите им, чтобы они привезли травник и лечебные растения. Все это хранится у меня в кабинете, Эвис найдет. Кроме того, пусть они втроем приедут сюда. Мне потребуется их помощь.
— Мы прекрасно справлялись без лишней суматохи, — проворчал Энтони.
— Неужели? — резко отозвалась Софи. — Тогда почему нагноились раны на спине? Если у нас появятся помощницы, у каждого будет возможность и толком позаботиться о Виктории, и отдохнуть.
— Я пошлю лакея к леди Селби, — сказала леди Уайтли и вышла из спальни.
— Сомертон, объясни, как все это произошло, — попросила Софи.
Он рассказал о том, что случилось в доме Молдона.
— Что мне делать, Софи?
Она сочувственно погладила его по плечу. Он смотрел на бледное лицо Виктории и чувствовал, что погибает сам.
— Этого не может быть. Только не сейчас. Только не перед Рождеством.
— Я сделаю все, что смогу.
— Ты не понимаешь, — прошептал он. — Больше всего на свете она хотела, чтобы у детей было настоящее волшебное Рождество. Они не могут потерять ее. — У него перехватило дыхание. — Я не могу потерять ее.
Сквозь слезы он увидел, что сестра тоже плачет, встал и обнял ее:
— Умоляю, спаси ее.
