мне и нашли время меня навестить.
– У тебя жар? Врач велел тебе оставаться в постели. Хорошо ли за тобой ухаживают? Тебе что-нибудь нужно?
– Кухарка принесла мне суп и чай.
– Хорошо, значит о тебе позаботились. Не скучно ли тебе?
– Скучно? О чем вы?
– Например, я уверен, что Паоло тебя проведал. – Он несколько раз стучал в дверь. Да, это был он.
– Что это значит: он стучал в дверь? Неужели ты его не впустила?
– Нет, не впустила.
– Ах так, я понимаю. Вы поссорились?
– Нет, мы не ссорились.
– Нет? В чем же дело? Что произошло?
– Ничего. Я не хочу его видеть какое-то время.
Иоанна говорила тихо, как будто ей с трудом давалось каждое слово. Глаза блестели от жара. Она лежала так неподвижно, что, казалось, весь день смотрела в потолок. Между ней и Паоло что-то произошло. Что-то непонятное, тайное. Видимо, Иоанна сама пыталась осознать, что именно случилось.
– Паоло разочаровал тебя? Я прав?
– Да, синьор Джакомо, он разочаровал меня. Я рас скажу вам. Каждую ночь он приходит ко мне, в эту комнату. Но в течение дня он делает вид, словно вообще забыл о моем существовании.
– Как долго… Как долго он задерживается у тебя по ночам?
– На час, не дольше.
– Всего лишь на час? Это неслыханно! Тогда ты правильно сделаешь, если какое-то время не будешь впускать его к себе. Он молод и ничего не понимает в любви. Все зависит от тебя.
– От меня? Почему от меня?
– Не поддавайся, удерживай его. Нужно пробудить его любопытство.
– Но тогда он просто назовет меня кокеткой.
– Кокеткой? Ну да, почему бы и нет! Ты умна и красива. При таком сочетании кокетство просто необходимо! Это единственный способ пробудить к себе еще больший интерес Паоло. Пусть он влюбится в тебя. Несколько раз в день проходи рядом, но вовремя ускользай от него…
– Я полагала, что он уже влюблен в меня.
– Влюблен? Паоло влюблен? Дитя мое, о чем ты только думаешь? То, что он каждую ночь забирается к тебе в постель, еще не означает, что Паоло влюблен. К этому его побуждает желание, вожделение. Оно придает ему мужество, но Паоло, как и прежде, боится серьезных отношений. Поэтому днем он молчит и избегает тебя.
Иоанна призадумалась. Чувствовалось, что она старалась развить эту мысль дальше. Неужели его откровенность так сильно обеспокоила ее?
– Синьор Джакомо, я хотела у вас кое-что спросить. Прошу вас, скажите мне правду. Синьор да Понте тоже не любил меня?
Синьор да Понте? Как ей могло прийти в голову, что этот распутник способен испытывать чувство, похожее на любовь? Может, ее ослепило ухаживание да Понте? Да, наверно, так и было. Такая девушка, как Иоанна, не могла отличить любовь от похотливых домогательств.
А что, если бы она спросила Джакомо, в чем была разница? Что бы он ответил?
– Синьор да Понте не любил тебя. Я в этом уверен, Иоанна. Мы знакомы с ним уже много лет. Он соблазняет женщин, чтобы заставить их страдать. Если он добивается взаимности, то тотчас исчезает отправляется на поиски новой жертвы. Синьор да Понте – настоящее чудовище.
– Зачем он это делает? Почему он не остается с одной женщиной, которая ему нравится?
– Потому что он не умеет любить. Потому что ему неведомо, что такое любовь.
Иоанна приподнялась и с ужасом посмотрела на Казанову. В ее груди теплилось какое-то чувство к да Понте – неосознанная, слабая симпатия. Иоанна боролась с этим чувством, хотя сама, наверное, этого не подозревала.
– Вы так думаете? Вы действительно думаете, что синьор да Понте не полюбил ни одной женщины за всю свою жизнь?
– Я не только так думаю. Я это знаю. Синьор да Понте не ведает, что такое любовь.
– Но тогда он болен.
– Можно и так сказать.
– Кто поможет ему? Кто позаботится о нем?
– Синьору да Понте нельзя помочь, Иоанна.
– Вы полагаете, что я не смогла бы ему помочь?
– Ты? Помочь ему?
– Он хотел, чтобы я всегда была рядом с ним. Хотел, чтобы я поехала с ним в Вену и вела его хозяйство.
– Он так и сказал?
– Он сказал это очень красиво. Я все время вспоминаю его слова.
– Он сказал это только для того, чтобы добиться тебя. Ты меня понимаешь? Он врал. Хотел пустить тебе пыль в глаза. Если бы ты исполнила его желание, он немедленно отдалился бы от тебя и сделал вид, будто не помнит ни слова.
– Он не взял бы меня в Вену?
– Нет, Иоанна, никогда.
– Значит, он собирался обмануть меня?
– Собирался.
Иоанна медленно легла на подушку. Мечты покинули ее. Казанова увидел это по усталому выражению ее лица. Иоанна немного приоткрыла рот, словно это открытие лишило ее дара речи. Чем он мог помочь ей? Иоанна так тронула Казанову, что он сам чуть было не расплакался.
– Синьор Джакомо?
– Что, Иоанна?
– Хорошо, что вы здесь, у нас. Вы как отец, самый лучший отец, какого только можно себе вообразить. Вы всем помогаете, делаете столько хорошего и не думаете о себе. И мне вы помогли, ведь, честно говоря, я уже начала упрекать себя.
– Упрекать? В чем же ты можешь себя упрекнуть?
– В том, что синьор да Понте уехал по моей вине. Что это я выгнала его из города.
– А, я понимаю. Значит, вот что тебя беспокоило! Не тревожься, здесь нет твоей вины. Если бы синьор да Понте не попытался сблизиться с тобой, он сделал бы то же самое с другой.
– С другой? С кем?
– Это не важно. Для синьора да Понте это не имеет никакого значения. Он пытается добиться то одной, то другой. Сначала была Тереза Сапорити. После того как барьер оказался слишком высоким, он попытался сблизиться с тобой.
– Он пытался соблазнить синьору Сапорити?
– И не раз.
– А потом меня?
– Не потом, а одновременно. Ухаживая за синьорой Сапорити, он заглядывался на тебя.
Казанова уставился на сухие губы Иоанны. Даже маленькие трещинки на ее устах выражали ужас. Джакомо взял со столика у постели стакан воды и подал его Иоанне. Она слегка улыбнулась. Казалось, что стакан воды вернул ее к жизни. Девушка залпом выпила воду.
– Наконец-то я поняла, синьор Джакомо. Господин да Понте добивался моей благосклонности, но на моем месте мог бы быть кто угодно. То есть он имел в виду не меня, Иоанну, а… Ну да… Как бы это сказать?
– Он имел в виду не тебя, а некое милое создание. То в фартуке, то в дорогом наряде, которое, к несчастью, все время попадалось ему на пути.
