Этот страхолюдный мистер Бистон тянет меня за собой на чем-то вроде плота. Я и раньше-то его недолюбливала, еще в Брайтпорте. А теперь и подавно. Он стал еще противнее… и все время наезжает на меня.
— Где корабль? — орет он.
— К-кажется…
— ГДЕ КОРАБЛЬ? — орет он раз в десять громче прежнего.
— Наверное, уплыл дальше, — отвечаю я. — Он был где-то там, — и машу рукой в неопределенном направлении.
— Ты ничего не знаешь, дитя, — произносит он. — Не понимаю, зачем мы взяли тебя с собой. Неважно, мы все равно скоро найдем корабль. Скорее всего, он уже там.
— Где там? — встревает Эмили. Она тоже плывет с нами и еще с одним русалом. По- моему, это ее папаша — судя по тому, как он ей слюняво улыбается.
— В центре Треугольника. В том самом месте, куда мы так стремимся.
— Вы должны сказать мне! — кричит Эмили. — Зачем вам корабль?
— Мы просто хотим разобраться, что к чему, — отвечает ей мистер Бистон.
Эмили поворачивается к другому русалу.
— Он от нас что-то скрывает, — хнычет она. — Я уверена в этом. Зачем им отводить Мэнди к родителям? Это очень странно.
— Тише, давай сначала доберемся до места. Нам же нужно вернуть маму, а это единственная возможность, — негромко отвечает он, тревожно косясь на мистера Бистона. Что они задумали? — Все будет хорошо, — добавляет он, беря Эмили за руку. — Я с тобой.
Меня сейчас стошнит от этих нежностей.
Мы продолжаем плыть. Я все представляю, как снова увижу маму с папой.
Пожалуйста, отпустите меня. Я обещаю исправиться. Не буду больше вредничать.
Море начинает волноваться. Мы то взлетаем вместе с волной, то падаем вниз. Я, мокрая насквозь, отчаянно цепляюсь за плот.
И вдруг я его вижу.
Далеко-далеко, на горизонте. Наверное, это иллюминаторы сверкают на солнце. Да, точно! Целый ряд вспышек. Это корабль!
— Вон он! — кричу я. — Вон там! — и показываю вправо.
Мы спешно направляемся в сторону лайнера. Я снова увижу маму с папой! Я буду в безопасности!
Скоро я уже могу разглядеть очертания корабля. А потом он вдруг пропадает, — что-то его загораживает. Как будто целый остров вырос из воды; отвратительный серо-зеленый остров с горами и пригорками. И он движется. Вздымаются длинные щупальца; они тянутся к кораблю, закрывая солнце. Я хватаюсь за плот. Внутри у меня все переворачивается.
Чудовище хочет напасть на корабль.
Я вдруг понимаю, что громко визжу.
— Мэнди, мы остановим его! — кричит Эмили. — Мне сказали, что я могу его успокоить!
— Почему я должна тебе верить? — ору я. — Ты считаешь себя такой особенной, да? Думаешь, что все можешь лучше других? — У меня по лицу струятся слезы. Мама, папа. Они совсем близко, но я больше никогда их не увижу.
— Послушай же меня!
— Нет! Даже и не подумаю! Если бы я не попыталась тебя найти, ничего этого не произошло бы! Это все из-за тебя. Во всем, во всем, что случилось, ВИНОВАТА ТЫ!
Эмили ошарашенно молчит. У нее такой вид, как будто ее расплющило о стену. Ну и плевать.
Почему я должна ее жалеть? Меня-то никто не жалеет.
Я тут погибаю, а всем вокруг совершенно по барабану.
Глава девятая
Я плыла, ловя ртом воздух, пытаясь не думать о том, что мне предстоит.
Неужели я и вправду сумею утихомирить кракена? А что мне еще остается?
Мы приближались к кораблю — и к кракену. Но там была мама! При мысли о ней я поплыла быстрее. Я должна сделать все как надо!
— Смотри! — папа показал на два движущихся к нам силуэта.
Арчи и Шона!
Арчи, держа Шону за руку, подплыл к мистеру Бистону.
— Мы ее нашли, — сообщил он.
— Как раз вовремя, — коротко кивнул тот.
Шона даже не смотрела в мою сторону. Но я не обиделась. Она и так столько всего вытерпела из-за меня, а теперь ей снова придется столкнуться с кракеном — опять «благодаря» мне.
— Рад, что ты в безопасности, — слабо улыбнулся мне Арчи.
— В безопасности? С чего вы взяли?
— Сейчас некогда это обсуждать.
Он поплыл вперед, папа — за ним; а Шона, немного отстав, присоединилась ко мне и к Мэнди.
— Я понимаю, почему ты не хочешь говорить со мной, — сказала я.
Шона подняла на меня заплаканные глаза.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Я думала, это ты не захочешь разговаривать со мной! Я вела себя просто безобразно по отношению к тебе — как трус; настоящие друзья так не поступают. Не удивлюсь, если ты вообще никогда не захочешь со мной говорить.
Я схватила ее за руку, не переставая плыть.
— Шона, ты вовсе не вела себя безобразно! Это я себя так вела! Я втянула
