Мы друг за дружкой плыли по узкому туннелю. Он все круче уходил вниз; вода становилась всё холоднее, и темнота сгустилась почти до черноты. Тонко завывал ветер. Потом он стих. И не стало ничего. Ни движения, ни звука, ни ощущения солнечных лучей на твоей коже. Я никогда не испытывала ничего подобного. Но Марина и Алтея все же умудрялись что-то видеть и постоянно обращали наше внимание то на окаменевшую от древности ракушку на стене, то на тончайшие разломы и трещины в стенах, ответвляющиеся отдельными ходами от основного туннеля.
— Смотрите! — Алтея махнула перед собой рукой.
Туннель, кажется, заканчивался тупиком.
Сначала я ничего не увидела — только разросшиеся водоросли и тростники вдоль стен. А потом вдруг поняла, на что указывает Алтея: отверстие в скале, полускрытое пышной растительностью. По обе его стороны располагались деревянные панели, густо облепленные водорослями и мхом. Раздвинув тростники, точно занавески, мы заглянули в отверстие.
С той стороны сверкала и искрилась на солнце голубая лагуна. Вода в ней была совершенно неподвижна; камни вокруг густо поросли зеленым мхом; на отмели неподвижно застыли на тонких ногах фламинго, вытянув вверх длинные розовые шеи. Пролетели над самой водой два пеликана, широко взмахивая крыльями.
Это было похоже на рай. Или на наше представление о нем.
— Хлестко! — восхищенно выдохнула Шона.
Я смотрела не отрываясь, так что глаза начали слезиться.
— Ну, хватит, — забеспокоилась Марина. — Пора возвращаться.
— Но мы же только приплыли, — удивилась я.
— Нас здесь вообще не должно быть.
— Но почему? Мы добрались сюда совершенно свободно, и никто нас не остановил.
— Это не…
— Не очень хорошо, — быстро перебила Алтея, толкнув Марину в бок, — заплывать туда, куда не следует. — Тут она понизила голос. — Но вы-то этого не знаете. Вы можете пробраться в лагуну и все разглядеть подробно. Я всегда мечтала побывать там.
Я снова посмотрела на лагуну.
— Даже не знаю, — засомневалась Шона. — Если нельзя…
— Все дети просто трусят, — объяснила Алтея. — Нам столько раз запрещали туда заплывать… Но вам-то не запрещали. Вы здесь были всего-то пять минут! Кто про вас расскажет?
— Это правда, — согласилась я.
— Конечно, — улыбнулась Алтея.
Это именно то, что мне надо! Возможность по-настоящему подружиться с Алтеей и Мариной. Конечно, у меня есть Шона, но больше-то никого! А я хочу, чтобы меня любили в классе; чтобы никто не перешептывался и не хихикал за моей спиной. Если девочки просят нас туда пробраться — значит, надо пробраться.
И потом, там и вправду здорово. Меня так и тянуло в лагуну.
Шона отодвинулась от дыры, тревожно подергивая хвостом.
— Это надо обдумать, — проговорила она.
Мы опустили тростники на место и отплыли в сторону, но лагуна все так же стояла у меня перед глазами — спокойная прозрачная вода, нависающие над ней изумрудные мхи.
Пора было возвращаться.
И вот мы, наконец, выбрались из туннеля, и солнечные лучи легли нам на плечи.
Девочки вскоре уплыли, а Шона отправилась провожать меня в Северную бухту. У входа в дом- корабль я крепко взяла ее за руку.
— Мы должны побывать там.
— Ой, не знаю, Эмили, — покачала головой Шона. — Ведь мы только что сюда приехали.
— В том-то и дело! — воскликнула я. — Алтея права, мы тут ничего не знаем и легко можем заблудиться. Представляешь, как девчонки изумятся! Пожалуйста!
Шона неуверенно улыбнулась.
— Там и вправду было чудесно, — пробормотала она. — И мы, действительно, еще не знаем, что можно, а что нельзя.
— Совсем не знаем, — подхватила я, взволнованно ударяя хвостом. — Мы просто отправимся погулять и оглядеться на новом месте. — Слегка запутаемся, заплывем не туда и — опа! — совершенно случайно окажемся там, где нам быть не следует. За что же нас ругать?
