грузовик. Blackie открыл дверь, пробормотал что-то насчет опоздания, я сказал ему выйти и посмотреть на подарок. Он был в недоумении, я бросил ему ключи и он занервничал. Затем он направился по дорожке от входной двери к подъездной дороге и увидел эту совершенную мичиганскую зимнюю машину, мой бедный отец все понял. Он взглянул на машину, затем на ключи и сказал, стараясь сдержать слезы: “Нет. Нет!!! Не может быть!!”. Это было так трогательно.
Рождественское утро принадлежало маме. Это было ее время года; весь дом был украшен в рождественском стиле. Здесь были старые школьные чулки, висящие над камином, чулок для Jaime также был там. Там был традиционный золотой ретривер, снег падал за окном и моя сестра Jenny, ангелочек нашей семьи была с нами, все предчувствовало праздник. Это было волшебное время.
Я спустился в 7:30 и разжег огонь. Под рождественской елкой было больше подарков, чем было разрешено законом. Первым делом мы подошли к чулкам, в которых были подарки от моей матери, на которые она копила весь год.
Затем мы открыли подарки. Моим заданием было их вручение, люди получали ювелирные украшения, костюмы и свитера и т.д. Steve Simmons попал в идиллию, потому что любовь и щедрость наполнили дом. Вокруг головы собаки была повязана лента, огонь в камине сверкал, различные прекрасные блюда без конца появлялись из плиты, Johny Mathis, Frank Sinatra и Bing Crosby играли в магнитофоне. Итак, сумасшедший парень Steve, новая любовь моей сестры, остановил все и сказал: “Я только хотел сказать, что это было лучшее Рождество в моей жизни. Вы все были бесконечно добры и дали мне столько...” Мы в этот момент думали: “Да, он прав. Кажется, мы действительно произвели впечатление на этого парня”. А он продолжал:“Но я еще хочу попросить у вас что-то”
В комнате была тишина. “Угадай, чего еще хочет этот парень?” Он сказал:“ Я хочу воспользоваться моментом и попросить руки вашей дочери и сестры”. Он подошел к Julie и сказал: “Julie, с согласия этой семьи, выйдешь ли ты за меня?” Все начали плакать. Мне не верилось, что этот парень смог сделать предложение перед всей семьей. Julie согласилась, это был самый волнующий момент утра.
Через несколько дней пришло время лететь в Пенсильванию. Jaime не терпелось подарить своему отцу внедорожник F-150, который был символом гордости в его общине. Родители Jaime были либеральны и позволили нам спать в ее старой спальне, их комната находилась вниз по коридору. Я чувствовал себя неловко, когда мы занимались сексом в том доме. Она была такой страстной, разорвав на мне одежду и бросив меня на кровать, а я продолжал шептать: “Я слышу их на кухне. Нам не следует слишком шуметь”. Ее это не волновало, она просто хотела быть любимой.
Из Пенсильвании мы вылетели на Карибы, чтобы немного отдохнуть. Я позвонил моему агенту и попросил ее найти самый нетронутый уголок на острове. Это “влетело нам в копеечку”, но я через столькое прошел за последние 6 месяцев, что меня это не волновало. Мне хотелось побыть в самом теплом, прекрасном и расслабляющем месте, которое я мог найти. Моя идея выздоровления заключалось в загарании, плавании, еде, исследовании местности и в занятиях сексом, и это работало. Мы жили в маленьком домике, который находился прямо на пляже, там не было ни телевизора, ни телефона, которые бы нас отвлекали, только сотни акров тропического рая. Я нуждался в этом. Даже после недели объедания лобстерами и жареной рыбой, после недели постоянных занятий спортом, моя одежда все еще не держалась на мне. Но, в конце концов, сила вернулась ко мне.
Теперь настало время для встречи с музыкой в Лос-А. Было трудно снова столкнуться с Фли лицом к лицу, но я предпочел, чтобы он знал, что я изменил свою жизнь в пользу трезвости, чем налететь на него, когда я был под кайфом или когда жизнь застряла на стадии “Тупица”. Фли был удивительно лоялен ко мне. Я вернулся, чувствуя некоторый стыд, замешательство и сожаление, из-за того, что разочаровал группу, но мы столько раз через это проходили, что это стало привычным. Фли - друг, который может уйти, чтобы заняться своими делами, но когда мне нужна его помощь, он всегда окажется рядом. В такие моменты он не осуждает и принимает весь этот хаос. Я никогда не чувствовал себя как “О черт, сейчас мне придется пройти через головомойку. Этот парень вынесет мне приговор”. Он говорил примерно так “Чувак, мне действительно жаль, что тебе пришлось через это пройти. Я рад, что ты жив, пойдем тусоваться”, имея ввиду - давай писать музыку.
Дэйв оставался трезвым во время моих проблем. Он знал механизм алкоголизма и был удивительно понимающим. Возможно, он мучился из-за всего этого, но он никогда не выказывал негатива по поводу моего поведения. Это было просто сверхъестественно, какими любящими, всепрощающими и терпимыми они старались быть.
Когда я встал на ноги, нашей первоочередной задачей было окончание альбома. Итак, мы сняли студию на конец января, но сначала я и Фли поехали на Таос, Нью Мексико, чтобы написать и поиграть музыку и скомпоновать оставшуюся часть альбома. Мы снимали настоящую кирпичную виллу, и я прятался в своей спальне и писал. Затем Фли доставал свой аккустический басс или обычную гитару, и мы работали над песней вместе. Мы провели там только четыре или пять дней, но каждый день мы заканчивали по новой песне.
В мое отсутствие Фли взял дело в свои руки, он даже писал тексты для альбома. Он написал большую часть “Transcending”, что было его данью River'у. “Pea” была его попыткой поднять свой скромный флаг. Он также написал вступление к “Deep Kick” и сольные инструменталки к строфам в “My friends” и “Tearjerker”. Он дал мне намного больше материала, чем я получал когда-либо, но я был открыт для этого, и это была необходимость, потому что я был слишком далек от творческого процесса.
Таос оказался продуктивным и веселым. Однажды мы даже вышли в горы и катались на лыжах, несмотря на бурю. Существует одна специфическая вещь, которая происходит, когда ты в очередной раз перестаешь принимать наркотики. Ты переживаешь второе рождение. Есть нечто возбуждающее в процессе возвращения, и это становится одним из элементов в кругу зависимости. Однажды ты зависел от кокаина и героина, но тебе удалось остановиться и выйти из этого дерьма, твои ум и тело становятся сильнее и снова соединяются с душой. Но тягостное чувство зависимости от наркотиков все еще у тебя в памяти, и сравнивая, ты чувствуешь себя феноменально. Ты счастлив жить, вдыхать воздух и видеть красоту вокруг себя и иметь возможности уколоться опять. У тебя есть выбор. Так ты испытываешь удовольствие от того, что ты сейчас не там, откуда ты выбрался, и что перестать употреблять - это забавная вещь. Где-то внутри ты осознаешь, что завязывая, ты снова испытаешь это потрясающее чувство.
В общем, годом позже ты забываешь, как это было плохо, и розовые очки трезвости исчезают. Когда я оглядываюсь назад, я понимаю, почему этот порочный круг снова втягивает человека, не принимавшего наркотики уже долгое время, и тогда он срывается, но не хочет больше принимать, не хочет умереть, но не принимает серьезных мер, чтобы завязать. Существует принцип, который гласит: “Старание наполовину ничего не стоит”. Когда ты болеешь, ты не может вылечиться наполовину и думать, что ты здоров наполовину; ты проходишь половину пути, ты вообще не собираешься выздоравливать, в итоге ты оказываешься там, откуда ты начал. Без тщательных изменений ты остаешься тем же парнем, а тот же парень делает то же дерьмо. Я прошел половину, думая. что получу хоть что-то, в итоге я не получил ничего.
Мы вернулись в студию, и к концу февраля я состряпал свой вокал. Мы ничего не могли сделать месяцами и, бац!!! - закончили вокал. После записи последней партии я был таким оживленным, что подумал “Ты можешь ширнуться”. Это был известный признак, который проявился у меня и Хилела после Uplift Mofo. Я был чертовой развалиной. Мне пришлось рвануть в уборную звукозаписывающей студии, как только идея возникла у меня в голове, потому что мысль о поездке в центр и покупке заставляла мои кишки заворачиваться в ожидании дозы. Я попращался, сказал, что увижу всех через неделю или около того и устремился в темноту центра, чтобы еще раз начать бесконечную цепь безумств. К сожалению, Jaime должна была приехать через несколько дней. Когда она прибыла в международный аэропорт Лос- Анджелеса, я был в отключке. Она была вынуждена сразу же ехать в модельное агентство, она продолжала звонить мне с работы, спрашивая “Где ты?” Когда люди разыскивают тебя, чтобы придушить, ты разочаровываешь их, потому что в этот момент сам себя убиваешь. Ты пытаешься ускользнуть от копов. Ты избегаешь смертельных ударов от дилеров. Ты рискуешь умереть от передозировки. Перед тобой эскапады иллюзий. Это волнует. Но когда это означает “Черт, кто-то разыскивает меня”, то это заканчивает безумную вечеринку.
Я скрывался в мотеле. Это было начало потрясающего путешествия по мотелям. Я не регистрировался в The Peninsula и The Four Seasons, в местах, которые я мог без труда себе позволить. Нет, я стремился в The
