- О, да, ты подняла мне настроение, - хмыкнула я, потирая виски. Охота представлялась мне совсем иначе - дикий лес, бег по пересеченной местности, шанс дожить до рассвета, когда бессмертные слабее всего. Но нет. Вновь подземелье, и смерть под толстым слоем бетона и земли. Вампиры знали толк в пытках. - Мы больше не увидим солнца?
- Нет.
Никогда - это звучало ужасно. Почему я не подумала об этом раньше? Почему не наслаждалась каждой секундой? В памяти всплыл лишь один единственный восход, когда небо затуманилось серой дымкой, а море выглядело неспокойным, посылая на берег разгневанные волны, осыпая лицо мелкими холодными брызгами. Я куталось в теплое одеяло, чувствуя, как песок натирает шею, а ноги замерзают от холодной сырой земли. Солнце так и не пришло, не мелькнув среди нависших над головою туч, но я знала, что оно там, чувствовала это, хотя у моря гулял лишь ветер, взметая маленькие песчаные вихри.
Мне нужен был его жар, прямо сейчас, горячая волна, обжигающая кожу, душный воздух,
разрывающий легкие. Я открыла глаза - только темно-серый камень и могильный холод,
пробирающий до костей. Ни свежего воздуха, ни солнечных лучей, ни цветущей зелени. Лишь подземелье.
Странно у меня даже не возникало мысли, что история сложится иначе. Я знала своего отца и понимала, что он любит меня, но это был тот случай, когда отцовская любовь толкала на жертвы. Не отдать свою жизнь за спасение дочери, а позволить бессмертным растерзать ее, но оставить за собой шанс последней битвы. Пока он оставался жив, у людей сохранялся крошечный шанс на борьбу. У него не оставалось выбора, или мне просто хотелось в это верить.
Я не могла быть эгоисткой, убивая на корню даже малейший зачаток желания на спасение.
Никому бы не удалось с этим жить. Стоило просто закончить историю, раз и навсегда. В
происходящем можно было разглядеть и явные плюсы - будущее навсегда останется для меня тайной. Ни сожалений, что от прошлого мира ничего не осталось, ни боли, что Эдриан так легко простился со мной, ни страха, что каждый новый день принесет лишь новые разочарования.
Больше не останется времени, чтобы плакать, усомниться в своих поступках, раскаяться.
Финал.
- Ты сожалеешь, что все закончится именно так? - прошептала Виолетта, так тихо, что слова утихли сразу, даже не коснувшись тяжелых стен своим эхом.
- Да, наверное, - ответила я, сильнее сжимая кулаки, пока ногти не впились в ладонь, лишь бы заглушить душевную боль. - О многом, скорее о том, чего не сделала, чем сделала.
- Проще думать, что у нас не было выбора. Знаешь, все мы умрем. Каждый. А вампиры переживут нас на тысячелетия, так что никакой разницы, сейчас или потом. Правда, можно было придумать и более гуманную казнь.
- Мы можем бороться, не знаю, убить парочку упырей, так, чтобы развлечься,
- У тебя больше опыта, - ответила девушка, и в ее голосе чувствовалась усмешка. - Хотя, я согласна. Будет что вспомнить на том свете.
- Ты веришь в загробную жизнь? - удивилась я, сама не зная, чего хотела больше - летать по облакам или просто исчезнуть, растворившись в космосе.
- Главное чтобы не реинкарнировать. Что-то мне подсказывает, жизнь станет сущим дерьмом,
если у тебя нет парочки острых клыков.
Мы снова замолчали, прислушиваясь к звуку падающих капель. Одна, две, три...
- Ты знала, что у них Марина? - неожиданно спросила я, когда сердце болезненно сжалось при мысли о подруге.
- Та заплаканная фея? Я и не знала, что вы с ней знакомы. Вампиры провели серьезную зачистку. Если она была близка с вампиром, это уже преступление.
- Но она даже не знала о них!
- Не имеет значения, здесь стоит винить только самих бессмертных, которых все время тянет на экзотику. Если бы тот блондинчик держал свое либидо при себе, возможно, все бы и обошлось.
- Как ты поняла, что это Виллис? - удивилась я.
- Нужно быть слепой, чтобы не заметить, как он страдал, - спокойно ответила девушка. - Ему с этим жить. Долго жить.
- Это не честно, она ничего не знает о вампирах, об их мире...
- Стоит быть более разборчивой в связях. Это всех нас касается, - расхохоталась Виолетта. -
Черт, как теперь уснуть?
- Я не видела твоих родителей. - По какому принципу они выбирали жертв Охоты? Самых опасных? Или просто воспользовались детской считалочкой?
- Не такие шустрые, с ними не так весело.
Большинство присутствующих тогда в зале были достаточно молоды, гораздо моложе наших родителей. Как все оказывалось просто, бессмертным просто хотелось повеселиться, и отобрали для этого наиболее 'перспективных'.
- А что станет с остальными?
- Без понятия, а какое нам вообще до этого дело? Нам к тому времени точно будет все равно.
Может, запрут в тюрьмах как консервы, а может, устроят еще одну Охоту. Кто их знает.
- Тебе все равно? - спросила я, удивляясь ее спокойствию. Мне же с трудом удавалось усидеть на месте, это замкнутое пространство сводило с ума, а ожидание еще сильнее расшатывало нервы. Хотелось двигаться, пусть и ходить от одной стене к другой, лишь бы не застыть в этой позе навсегда. Но я понимала, что нужно беречь силы, они могли пригодиться.
- Я верю, что мы вскоре встретимся с родителями. Надеюсь только, что они не будет сильно страдать.
Я качалась на волнах тишины, чувствуя, как из тела уходят эмоции. Страх обратился легкой дымкой, слегка горьковатой, но все менее уловимой. Обида оставила терпкий привкус на языке, словно после неприятного лекарства. Но боль до сих пор была многогранной и одурманивающей. Я закрывала глаза и видела безразличие Эдриана, его холодность и отстраненность. Мне не стоило думать об этом, тем более что у него все равно не находилось иного выбора. Но всего лишь один мимолетный взгляд, едва уловимая дрожь, хоть какой-то знак, что в этом вампире осталось хоть что-то от моего Эдриана. Мы находились в его мире, и оба были вынуждены принять правила игры. Станет ли он участвовать в Охоте? Поймет ли на что обрек меня? Может, не стоило идти против течения? Я улыбнулась запоздавшему осознания.
Можно было принять этот путь сразу, остаться с Эдрианом, не связываться с охотниками,
родить ребенка, стать бессмертной. У меня было бы все. Кроме человечности? Возможно, став одной из них, со временем я бы иначе посмотрела на их жестокость, принимая ее как должное.
Что если этого всего бы и не случилось? Даргон скорее всего остался бы жив, но удался ли бы его план? Люди в любом случае оказывались бы под огнем. Но из двух зол всегда можно было выбрать наименьшее.
- О чем ты думаешь? - наконец спросила Виолетта, видимо устав от молчания.
- О том, что сейчас могла бы ходить беременной и точно не бояться, что меня пустят в расход.
- А я тебе об этом уже говорила.
- Думаешь, всего этого можно было избежать? - Страшно было думать, что всего один поступок мог изменить наше будущее, пустив жизнь совершенно по другому пути.
- Нет, только отсрочить. Знаешь, в какой-то параллельной реальности победила я, и сейчас во всю развлекаюсь с Эдрианом, на полпути к своему бессмертию.
- И не мечтай! - хмыкнула я, даже удивившись внезапно вспыхнувшей ревности. Чтобы не происходило между нами, какие бы сомнения не терзали меня, чувства остались прежними.
Глупые, глупые чувства...
- Да, ладно,- устало вздохнула девушка, - я знаю, что он любит тебя.
- О, да. Он с любовью посмотрит, как меня иссушат до капли, - рассмеялась я, стараясь скрыть за этим свою боль.
- Здесь ничего не сделаешь, Тео. Думаю, если бы он мог, то спас бы тебя.
- Да, я тоже так думаю. - Нам лучше попытаться уснуть, - зевнула Виолетта, хотя это, скорее всего,
