Восемь драконов тяжкими бронебойными копьями падают вниз, сложив крылья в стремительном полёте. Лишь восемь, потому что девятый, Сфайрат, остался наверху, подле Клары Хюммель.
Меркнет дневной свет, по ярусам опрокинутой в глубь пирамиды горят бесчисленные алые огоньки в окнах и бойницах. Чуть впереди падают, обнявшись, две сестры, делящие на двоих одно тело и одну душу, – Рысь-неупокоенная и Безымянная, лесной голем.
Бегут по лестницам зомби в шипастых доспехах, выкрашенных алым и зелёным, – как-то там орки и Клара, выдержат ли?
А вот и какой-то отряд в белых латах играючи расчищает от зомби лестницу, тела в красном и изумрудном горохом сыплются вниз – в отличие от Рыси и Безымянной они тупо валятся на площадки нижних ярусов.
Отуда-то явилась нежданная помощь. Что ж, всякий враг Империи Клешней – мой друг.
«Папа!» – почти взвизгивает Аэсоннэ.
Мимо с чудовищной скоростью проносится человеческое тело. Сколь ни мимолётен миг, однако некромант успевает узнать Салладорца. Спина великого мага пробита, грудь разворочена, он кажется мёртвым – но, конечно, только кажется. Убить Эвенгара, автора «Трактата о сущности инобытия», не так просто.
Салладорец не просто падает, он мчится с невообразимой быстротой, точно торопясь скрыться в глубинах великой пирамиды – единственной истинно великой и достойной так зваться. Все прочие сооружения – лишь блёклые её отражения.
Вот так так, Фесс не может оправиться от изумления. Величайший Тёмный маг Эвиала и не только – проиграл, принуждён бежать с поля боя, ранен – если не смертельно, то, по крайней мере, очень тяжело. Здесь потрудилось свирепое и разрушительное чародейство – Салладорца, будто бумажную куклу, проткнуло странным, точно раскалённым клинком.
Неужели Клара?.. Неужели Алмазный и Деревянный Мечи защитили-таки новую хозяйку?
Мгновение некромант обдумывает это – но нет, не похоже. Рана нанесена чем-то иным, чья сила – ядовита. Иммельсторн и Драгнир могущественны, но чисты – они скорее бы не оставили ничего от самого тела Эвенгара. «Ты видела, дочка?»
«Видела, – отзывается Аэсоннэ. – Нашлась управа и на Салладорца. Но это не Клара Хюммель и не кто-то из её отряда. Хотя я и чувствую руку валькирии. Но главный удар нанесла не она».
«А кто же тогда?»
«Не знаю, папа. Некто очень, очень могущественный. И притом привыкший бить в спину. Не знаешь такого?».
«Уже не важно, дочка…»
Бесконечные ярусы всё тянутся и тянутся – сколько ж они могут вместить обитателей? И, если все они населены, – откуда берётся такая прорва еды? Чем они заняты, жители вечносумеречных этажей?
Неважно. Он, Фесе, в шаге от заветной цели. Салладорец получил своё, и это хорошо. Осталось совсем немного – достичь барьера, привести в действие Аркинский Ключ и исполнить, наконец, давно задуманное. Вторая половина того же артефакта – у Салладорца, во всяком случае, была…
Аэсоннэ поняла некроманта даже прежде, чем он успел закончить мысль. Меж крыльев юной драконицы заметалось серебристо-жемчужное пламя, она ринулась вниз, обгоняя и ветер, и даже саму мысль. Чаргос с остальными остался далеко позади.
Тело Салладорца падает, руки мага бессильно раскинуты, торс превратился в почерневшее месиво обугленного мяса и костей. Если он оживёт и после такого – то уж точно как зомби, думает некромант. Упокоить бы его сейчас… просто и без выдумок, строго по книгам, чтобы лежал в уютной узкой могилке и не шевелился.
Затеплилась остававшаяся у Фесса вторая половинка Аркинского Ключа, чувствуя близость двойника. Всё верно, подобное притягивается подобным. Особенно магическим.
Аэсоннэ настигала Салладорца, а сам великий маг уже не падал комком бездушной плоти. Нет, Эвенгар шевелился, полёт его замедлялся, а взгляд мёртвых глаз не отпускал Фесса.
Крылья юной драконицы сомкнулись вокруг салладорского мага. «Скорее, папа, долго мне его не удержать!»
Фесс протягивает руку – вторая половина черно-алого Ключа совсем рядом, некромант чувствует её всем существом; он касается пропитанных уже запёкшейся высохшей кровью одежд, кисть его ползёт, словно паук на добычу, пальцы нащупывают твёрдые грани… И вдруг оживает находящаяся у него часть заветного артефакта, словно делясь силой со своей половинкой. В тот же миг по телу Салладорца пробегает судорога, труп выгибается, рот раскрывается в немом вопле, глаза вспыхивают нестерпимо-яростным зелёным пламенем.
Юная драконица визжит и раскрывает крылья. Кувыркаясь, Эвенгар летит вниз, однако теперь он жив. Даже более чем жив. Фесс выдернул некую скрепу, удерживавшую великого мага на самом краю Серых Пределов, через того хлынула щедро вбрасываемая в Эвиал сила, рывком оттаскивая своего слугу от края смертной пропасти.
Салладорец что-то рычит, изо рта у него летят брызги, почему-то зелёного цвета.
Сверху надвигается яростный шум крыльев, семеро драконов настигают юную товарку, Эвенгар трусливо пригасает, сжимается в комок, обхватывая колени руками, – и проваливается вниз, в единый миг исчезая в бездне. Только что был здесь – и вот уже его нет, а вокруг лишь лопаются молнии, посылаемые защитниками великой пирамиды Утонувшего Краба.
Какая ж силища, невольно думает Фесс. Так и не воссоединившаяся со своей половиной часть Аркинского Ключа в его руке вновь холодна. Словно уснула. На время.
Чаргос и остальные берут Аэсоннэ в кольцо. Рысь-первая и Безымянная давно отстали, им, наверное, сейчас ничего не угрожает – мощь и гнев пирамиды обращены только на дерзко ворвавшихся в самое её сердце драконов, на них одних.
Вот – содрогнулся от удара молнии Редрон, взревела от боли, но осталась в строю Вайесс. Маги пирамиды пристрелялись, молнии мелькают всё ближе и ближе, взрываются огнешары, на какие-то футы промахиваются каменные ядра и острые ледяные копья.
Дно, ну скоро ли?! Или у этой бездны и впрямь его нет?! Но не зря же говорили, что Уккарон – страж перехода, что великая пирамида должна закончиться Чёрной ямой.
Слепящая нить молнии оплетает шею и крылья Беллем, кувыркаясь, отлетает в сторону Флейвелл, и Фесс кричит, не слыша собственного крика, – кажется, огненные кнуты стегают не драконов, а его самого. Что я могу сделать, что?!
…Далеко позади ровно сбегают вниз по ступеням рыцари в белоснежных доспехах, неведомо откуда явившиеся и неведомо зачем вмешавшиеся в битву. Топот множества ног – словно настойчивый стук в сознание некроманта. Мы здесь. Мы пришли. Мы поможем.
Они наступали тесным, плечом к плечу сбитым клином, каждый в строю знал не просто своё место – движения казались затвержёнными и повторенными на бесконечных учениях. Безмозглые зомби в красном и зелёном, размахивая косами, бросались на сверкающе-белый клин – и разлетались в стороны, изрубленные в мелкое крошево.
Их цель близка, понял Фесс. Цель этих воинов в белом совсем рядом, не знаю только, какая. Казалось, на ногах у рыцарей выросли крылья – некромант и драконы падали отвесно вниз, воины же сбегали по бесконечной лестнице, однако каким-то образом умудрялись не отстать. Более того – они уже не «далеко позади», стройный клин совсем рядом.
Пальцы Фесса нащупали твёрдые и холодные грани соединённых между собой магическим образом кубиков.
Половина Аркинского Ключа. Открывающая дорогу к Западной Тьме, но не выпускающая на свободу её саму. Вторая половина, оставшаяся у Салладорца, отворит врата Сущности, однако не дает Тёмному магу приблизиться к ней.
Атлика на Пике Судеб потерпела поражение. Я решил – это доказывает то, что Салладорцу без нашей половины артефакта ничего не сделать.
А что, если я был не прав?! – словно ледяная волна по спине.
