— Да, Борис Григорьевич, надо отдать должное этим акулам с телевидения — умеют же работать, стервецы! Не ожидал, откровенно говоря…
— Эти могут… особенно, когда передача вышла в прайм-тайме! Тут из кожи вон полезут, лишь бы прозвучало эффектнее.
— Но, всё же, каковы мастера?! Так ловко обойти все подводные камешки… как хотите, а я к этим парням присмотрюсь!
— Ради Бога, сэр Генри. У нас такого добра предостаточно.
— Благодарю! Значит, этот проект можем считать завершённым?
— Вы Погонина имеете в виду?
— Ну да.
— Да, данную операцию мы закрыли.
— Жаль, идея была очень даже неплохой.
— Исполнители подкачали. Не те фигуры подобрались, к сожалению. Даже и этот ваш… куратор, тоже хорош оказался — спер Погонинскую кассу!
— М-м-да… бывает. И у нас народ не без греха, как это у вас говорят.
— Вот-вот. Так что пока, я подчеркиваю, — поднял вверх палец хозяин кабинета, — пока! Мы эту тему временно приостанавливаем. Пусть улягутся страсти, народ подзабудет некоторых… исполнителей.
— А вот тут я готов с вами поспорить! — Гость поставил на стол недопитый бокал.
— В чём именно?
— Забудут, вы говорите? А может быть, не надо забывать?
— Поясните, пожалуйста.
— У этого вашего… как там его?
— Погонина?
— Ну да! Жена у него есть? Дети?
— Откуда?! Он жадный был, как… даже и сказать не могу!
— Ну, так назначьте какую-нибудь дуру! Поищите, у вас же в запасе таких фигур…
— Ну, допустим, я такую найду. Могу даже не одну.
— Одной хватит. Пусть это будет какая-нибудь начинающая активистка, с трагической судьбой… как же — муж пал от рук наркоторговцев! Дайте ей советников, денег, наконец!
— Дадим, этого добра навалом. И что дальше?
— Вам непонятно? — гость с интересом посмотрел на своего собеседника. — Да пусть она дует в ту же дудку! Мол, все зло от тупой военщины, этих малообразованных солдафонов.
— М-м-м… Это-то, как раз нетрудно… А Погонин-то здесь с какого бока?
— Ну как же! Жена продолжает дело погибшего мужа! Пример Ганди вас не вдохновляет?
— Хм! Так он же не от рук военных погиб?
— А! Кто об этом вспомнит через полгода? Главное — погиб за народ! У вас это пройдёт! Это наш телезритель только плечами пожмет, мол он что, о своей жизни не подумал? Ну и дурак!
— Пожалуй-пожалуй… А что?! Может и прокатить!
— Вот! Дарю — пользуйтесь!
— Спасибо! Возьму на карандаш.
— А кстати, что там с этим, с Волиным?
— Тут непонятно… боевики Погонина с ним столкнулись — это факт доказанный. Имела место перестрелка — мы даже обнаружили её место. Весьма кровавая, надо сказать. Они там потеряли изрядно народу.
— И…
— Имперца мы не нашли. Во всяком случае — тела его там точно нет. И следов никаких.
— Но в кого-то они ведь стреляли же?
— Это так. Не думаю, однако, что ему это легко далось — огонь там был весьма плотным. И никакая подготовка, даже и самая хорошая, тут мало чем могла помочь. Здесь именно тот случай, когда шестерки бьют туза. Особенно, если их так много. Беспилотники прочесали местность на пятьдесят километров вокруг — там никого нет. В конце концов, Волин не таежный охотник и так хорошо спрятаться в лесу не сможет.
Сэр Генри задумчиво побарабанил пальцами по столу. Внешне гость выглядел весьма импозантно и представительно. Безукоризненная прическа, дорогой костюм, заказные часы — серьёзная персона! Но его подлинное влияние далеко превосходило все, что только могло быть придумано вездесущими репортерами. Он не давал интервью и редко когда мелькал в объективах фотоаппаратов.
— То есть, вы думаете, что Волин погиб?
— Возможно, что он только ранен. Но это тайга… там раненые, особенно в одиночку, не выживают. Все выходы, в радиусе ста километров — перекрыты. Дорог там мало, и все они нами контролируются. Даже, если он выживет — то из района не уйдет.
— Словом — пропал без вести, так вы говорите?
— Да. Надеюсь, что он пропал навсегда, — твердо ответил хозяин кабинета.
— И это меня радует!
А тем временем, где-то далеко в лесу.
Иногда я сам себе радуюсь. Некоторым природным, а также впоследствии приобретенным качествам. Одним из таких качеств является повышенная любознательность. Не в том, разумеется варианте, который заставляет человека совать нос во всякие неприятные места, а в том, который побуждает его раскапывать первопричину различных событий и явлений.
Так и здесь.
Ещё выбирая на стоянке мотоцикл, я инстинктивно прихватил не самый современный и красивый, а старенький, чуть ли не советского ещё производства. Зато крепкий и неприхотливый. И помимо этого у него имелась одна отличительная особенность — слева, на руле, был прикреплен небольшой приборчик с экраном. Выяснять его назначение я тогда не стал, но в памяти это как-то отложилось.
И вот теперь, благополучно оторвавшись от места перестрелки километров на полсотни, наконец решившись дать себе хоть какой-то передых, откатываю мотоцикл поглубже в лес и приступаю к изучению трофеев.
Собственно говоря, особо изучать мне нечего. Мотоцикл, да половина бака бензина. И прибор на руле. Оказавшийся обыкновенным GPS, правда, в транспортном исполнении. Более мощным и чувствительным, нежели тот, который я ношу с собой. Что, в принципе, не может не радовать. Ибо свой прибор я пока что опасаюсь включать. Мало ли… Как-то ведь мне на хвост сели же?
Итак, GPS. По-простецки — жопес, как его у нас называли некоторые, особо непродвинутые товарищи.
Зачем такая штука вообще нужна, в принципе, понятно. А зачем она нужна именно здесь, да ещё и на мотоцикле?
Вывод — хозяин машины куда-то ездил, не шибко полагаясь на свою память. Отчего? Что, для разъезда по лесным делянкам теперь прибор надобен? Просто так не проехать уже? Сомневаюсь…
Значит, ездил он в такие места, куда трудно проехать по памяти, или… Или очень редко он в тех краях бывал. Оттого и дорогу не помнил. Возможно, что и вовсе не знал. А стало быть, катался данный товарищ куда-то за пределы своих территорий. Ну, или, по крайней мере, куда-то далеко отсюда. А мне сейчас никакие соседи вовсе не надобны, и без них неплохо проживем как-нибудь…
Вывод?
Включаем прибор. И посмотрим — куда же ездил его хозяин?
Так.
«Поселок» — туда нам не надобно.
«Дом Учителя» — аналогично. Судя по повадкам сотоварищей хозяина мотоцикла, ничему хорошему их этот «учитель» не научил.
