омарами, а потом перекинувшись с ним в карты, Лучано извинился и сказал, что должен ненадолго удалиться в туалет.
Когда явилась полиция, Лучано смотрел на них невинными глазами. «Я не знаю, что произошло, – сказал он. – Я находился в туалете и как раз мыл руки, как услышал выстрелы в зале. Когда я вернулся, Массерио был мертв». Его показания поспешно подтвердил и владелец ресторана, сицилиец: «Это произошло так стремительно, что я даже не успел запомнить лиц нападавших. Я помню только, что в зал ворвались трое мужчин, вооруженных автоматами. Они открыли стрельбу по Массерио. Сколько времени это продолжалось, я не знаю. Я находился в шоке».
Следующим из «усатых» в списке смертников, составленном Лаки Лучано, стал Сальваторе Маранзано, который занимался нелегальной перевозкой людей в Америку, а после убийства Массерио стал всерьез задумываться о кресле президента американской мафии. Он, кажется, тоже не понял, чье время сейчас настало. И вновь люди Лучано объяснили ему, кто здесь настоящий хозяин. Вскоре в бюро Маранзано, над которым красовалась вывеска: «Контора по продаже земельных участков» – вошли пять киллеров. Людям, находившимся в приемной, они приказали встать лицом к стене и положить руки на затылок. После этого двое остались охранять посетителей, а трое быстро вошли в кабинет Маранзано и буквально через три минуты покинули его. Полиция нашла этого мафиозного босса с перерезанным горлом.
В течение двух суток примерно таким же образом погибло не менее 20 влиятельных боссов старой мафии. Этот день, 11 сентября 1931 года, Лаки Лучано назвал днем «большой чистки». Естественно, у полиции против него никаких улик не было. В этот день Сальваторе Лучано по прозвищу Счастливчик стал единственным главой американского мафиозного клана.
Он был потрясающе неутомимым, на каждом собрании требуя от своих подчиненных больше мобильности. «Нужно быстрее и как можно активнее проникать в легальный бизнес, – говорил он. – Мы возьмем под свой контроль промышленность и сельское хозяйство, причем каждый из этих каналов должен быть задействован для транспортировки наркотиков. Расширяйтесь и не бойтесь ничего; не бойтесь проявлять изобретательность. Я убежден, что полиция не станет проверять каждую упаковку сосисок!»
Как будто профессор перед студентами, он размеренно ходил перед своими подчиненными, посматривая на них сквозь стекла дорогих очков, тускло поблескивавших золотой оправой. «Главное, чтобы вы помнили четыре основных закона. Первый: ты в любую минуту должен быть уверен, что немедленно сможешь связаться с хорошим адвокатом. Второй: не предпринимай акта насилия в отношении государственного служащего, поскольку это может повлечь за собой преследование полиции по всей территории Америки; государство сразу начинает активно действовать. Третий: подоходный налог плати безупречно. И наконец, четвертый: нельзя доверять никому, кроме членов нашей организации».
Лучано добился контроля над фабриками, действуя главным образом через профсоюзных лидеров, причем последние часто сами первыми приходили к мафиозному боссу, прося помощи, и в этом случае демонстрации рабочих охраняли киллеры Счастливчика. Лучано понял, что может через профсоюзы прибрать к рукам большую часть промышленных предприятий. Подкупая рабочих лидеров, он вскоре фактически владел меховыми и пошивочными фабриками, колбасными заводами и бойнями, кинотеатрами и транспортом, бакалейными и продовольственными магазинами. Основой же этого бизнеса, как и раньше, являлись наркотики, которые буквально лились рекой.
Империя Счастливчика Лучано буквально купалась в золоте, и все главы мафиозных кланов были весьма довольны. Их очень устраивала специализация, устроенная Лучано. Друг детства Сальваторе Лепке занимался исключительно профсоюзами, Анастазия – киллерами, Торрио – публичными домами, а Ланцо – казино. Осталось совсем немногое – проникнуть к самым верхам, к настоящей государственной власти.
Немного поразмыслив, Лучано попросил Адониса познакомить его с агитатором кандидата в президенты Рузвельта Джимми Хинсом. Щедрый Счастливчик оплатил все его разъезды, а заодно завел связи с сенаторами и лучшими американскими адвокатами. Еще чуть-чуть – и вся Америка принадлежала бы ему.
И он добился бы своего, если бы не настырный нью-йоркский прокурор Томас Дьюи. Неизвестно, почему он так ненавидел Лучано, но досье собирал на него вот уже несколько лет. Не раз на заседании «Мёрдер инкорпорейтед» Лучано предлагали унять зарвавшегося прокурора, но тот отчего-то не хотел воспринимать Дьюи всерьез и только смеялся: «Интересно, за что он меня так не любит? Что лично ему я сделал плохого? Он веселит меня, поэтому не стоит вносить его в список смертников».
Уличить в чем-либо Лучано было практически невозможно. Давно ушли в прошлое те времена, когда он сам вербовал девочек в проститутки и продавал пакетики со смертоносным белым порошком. Нет, на наркотиках Счастливчика не поймать никогда, решил Дьюи и сделал ставку на проституцию. Он разослал во все публичные дома, принадлежавшие Лучано, своих агентов, которые всеми правдами и неправдами добивались от девушек откровений разного рода. Их слова впоследствии и стали основой обвинения, а Дьюи весной 1936 года получил долгожданный ордер на арест Лаки Лучано.
Во время суда в здании дежурило не менее 40 вооруженных до зубов полицейских. Здесь же находились 68 владельцев публичных домов, 40 проституток и 20 сутенеров. Лучано прибыл, как всегда, невозмутимый, одетый в шикарный модный светлый костюм. На его лице играла улыбка. Все обвинения он отбивал с изящной простотой. Ему ничего не могли вменить в вину, даже то, что в его квартире было найдено оружие. Лучано ослепительно улыбнулся: «Ах, я забыл сказать, что на днях собирался поохотиться».
Присяжные смотрели на проституток с нескрываемым отвращением. Как можно доверять словам этих опустившихся женщин, когда обвиняемый столь благопристоен. Все происходящее напоминало им фарс, грязную клевету, тем более что проститутки и сами то и дело путались в показаниях, справедливо опасаясь за наказание, которое последует за их откровениями, причем это совершенно не зависело от того, будет в этот момент Счастливчик находиться за решеткой или нет. Как показало время, они оказались правы. Морщась, присяжные покидали свои места, и Дьюи понимал, что теряет почву под ногами.
И тогда он решился на подлог, на крайнюю меру, полагая, что с преступниками не стоит вести игру по правилам и если цель благородна, то для ее достижения все средства хороши. Он подкупил свидетельницу по имени Маргарет Луиз Белл. Вид у нее был не просто благопристойный – очаровательный. Но если она сумела свести с ума присяжных, то Лучано просто засмеялся ей в лицо: «Эти обвинения – ложь. Они шиты белыми нитками! Вам никто не поверит!». Адвокат поддержал своего подзащитного: у него были свидетельства того, что дама подкуплена, а речь ее просто вызубрена, как на школьном уроке.
И все же удача отвернулась от Счастливчика, а может, присяжные поддались неотразимому очарованию рыжеволосой Маргарет. Во всяком случае, приговор Счастливчику Лучано звучал следующим образом: 50 лет строгого режима. Только в этот момент Лучано не выдержал и отчаянно закричал: «Я невиновен!», но его уже никто не слушал. Наконец-то Томас Дьюи смог сказать то, что давно собирался, он вскрыл самую суть деятельности Сальваторе Лучано: «Когда Лучано возглавил индустрию порока, она стала высокоорганизованной и начала управляться по последнему слову новомодного коммерческого менеджмента».
Не прошло и нескольких недель, как однажды ночью в одном из вашингтонских полицейских участков раздался телефонный звонок. Сонный дежурный, поднявший трубку, услышал истошный женский вопль: «Помогите!», а потом наступила зловещая тишина. Полиции понадобилось всего несколько минут для того, чтобы установить, из какого именно места был сделан звонок. Через полчаса наряд полиции уже ломал дверь комнаты, из которой звонила девушка. Глазам полицейских предстала страшная картина. На полу в огромной луже крови, со связанными за спиной руками лежала рыжеволосая девушка, когда-то, возможно, привлекательная. Ее ночная рубашка была разорвана, а на бедре кровоточили вырезанные ножом буквы С и L и две цифры – 3 и 12. Расшифровать надписи оказалось проще простого: С и L – это были инициалы Сальваторе Лучано. Что же касается цифр 3–12, то это сочетание Счастливчик считал для себя самым удачным. Даже отвечая по телефону, он обычно говорил: «3–12 слушает…»
Тюремное заключение тем не менее лишний раз доказало, что власть Лаки Лучано поистине огромна. О нем вспомнили, когда началась Вторая мировая война. Для Америки наступили тяжелые времена: немецкие подводные лодки то и дело пускали на дно американские торговые суда, и промышленность страны несла огромные убытки. Разведка сбилась с ног, разыскивая шпионов или сочувствующих немцам. В этот момент правительство осознало, что его единственной надеждой остался заключенный в тюрьме Даннемора Лаки Лучано. Его немедленно перевели в Комсток и всерьез с ним переговорили: «Мы надеемся, что ты поможешь военно-морским силам».
