Шайтан продолжал спать. Его не разбудила поднявшаяся вокруг суматоха. Однако во сне он тоже встречал солнце. Ему снилась зеленая поляна, окруженная нарядной стеной молчаливого леса. Он мощными прыжками пересек ее и по крутому склону, следуя за убегавшей в неведомое тропинкой, поднялся на уступ, круто обрывавшийся над затерявшимся в тайге озером. Оно, покрытое белым дымом тумана, слабо плескалось у подножия скалы, и слышно было, как ропщут камыши на безмятежные волны. В вышине горело бирюзой безоблачное небо, чистое, светлое, как родниковая вода, и лишь внизу под уступом продолжал клубиться туман, судорожно цеплявшийся за барашки волн, за острые листья камышей. Но сила нового сияющего дня победно пробила в нем широкую брешь и уничтожала по кусочкам казавшееся непобедимым и всемогущим белое царство. Вслед за ночью был сражен еще один противник света — туман. Несокрушимо, как глыба, как живой камень, который нельзя столкнуть, испугать, убить, стоял Шайтан и глядел на восток, ожидая появления солнца. И он дождался. Брызнули золотистые лучи на его лапы, грудь, зажгли на его шерсти тысячи маленьких огоньков. Великое солнце — начало всех начал, всему живому благословение, озарив все вокруг светом, дарило земным обитателям и ему тоже священное право на жизнь. Когда Шайтан проснулся и приоткрыл глаза, он зажмурился от встречи с настоящим солнцем. Наступил тревожный, но радостный день, первый день самостоятельного существования на умытой росой земле. Как примет она его, сыном или пасынком? Нальет тело здоровьем и укрепит духом или заставит тлеть крохотным угольком, подвластным любому, кто захочет его погасить. Что ждет его? ПРАЗДНАЯ ЖИЗНЬ Прежде чем уйти из города, Шайтан решил плотно поесть. Гордо подняв крупную, тяжелую голову, он шагал по асфальту без малейшего намека на робость. Он всем своим видом призывал людей протянуть ему руку дружбы, одновременно предостерегая собаконенавистников от опрометчивых шагов. Не зная города, он шел куда глаза глядят, надеясь чем нибудь поживиться. Пустынные ранним утром, улицы теперь становились все многолюднее и оживленнее. Куда-то спешил народ. На автобусных остановках осиным роем толпы людей. Возле одной такой остановки толпа запрудила пространство, лежащее между дорогой и стеной из красного кирпича. Шайтан остановился. Слишком опасной и грозной казалась шевелившаяся масса людей. Шайтан уже хотел развернуться, чтобы попытаться отыскать более спокойную улицу, как неожиданно сзади раздался мерзкий собачий лай и в тот же миг маленькие острые зубы впились ему в ногу. Реакция Шайтана была мгновенной он едва успел разглядеть маленькую тощую собачонку с короткой черной шерстью и длинным тонким хвостом пытавшуюся повторить подлый маневр, и, не раздумывая молниеносным движением поймал истошно завизжавшую нахалку, сомкнул челюсти. Произошло все это так быстро, без шума и суеты, что хозяин, седой мужчина в помятой шляпе, с тросточкой, державший на поводке собачонку, не поверил своим глазам. —Э-з-э,— дотронувшись носком ботинка до бившейся в агонии собачки, промычал мужчина.— Мусенька! Но для Мусеньки все было кончено. Боготворимая хозяевами, привыкшая быть безнаказанной, а потому и возомнившая себя неприкосновенной, она и не догадывалась, что мир устроен гораздо сложнее. —Господи! Да что же это такое?—разведя руками и озираясь вокруг в поисках сочувствия, сказал мужчина.— Разбой среди бела дня. Однако никто ему не посочувствовал. Нашелся даже такой человек, который не без злорадства сказал: —Твоя же первая укусила, вот и поплатилась за наглость. Не надо было деньги жалеть на намордник. Теперь вот музыку заказывай. Многим реплика понравилась и раздался откровенный смех. Шайтан стоял рядом, не проявляя ни малейшего чувства страха. Он не считал себя виноватым. Не найдя у людей поддержки, хозяин обрушил удвоившийся гнев на Шайтана. —Ах ты, скотина, зверь, вон отсюда!—он замахнулся тростью. Трость, описав полукруг, застыла в воздухе. Пораженный видом пса, мужчина побледнел. Глаза Шайтана, отливающие диким фосфорическим блеском, могли вызвать страх у любого человека. Пес приготовился к прыжку, наблюдавшие за ним люди поняли это и затихли. —Свои, свои,— опустив трость к ноге, заплетающимся языком сдавленно выговорил мужчина.— Что ты, песик? Что ты? Шайтан в ответ оскалил зубы и глухо зарычал. Этого оказалось достаточно, чтобы окончательно перетрусивший мужчина шустро попятился, волоча на поводке собачонку, оставлявшую на сухом асфальте красный след. Толпа тихо ахнула. Такое и в кино редко увидишь... Шло время. Шайтан продолжал слоняться по городу в поисках пищи, отмечая странное поведение людей при его появлении. Опасливо и брезгливо поджимая губы, они старались держаться на расстоянии. Пес не догадывался, что причиной тому был не только его свирепый вид, но и широкий красный след ожога. Не раз и не два проносились над ним со свистом кем- то брошенные камни. Иные тыкали пальцами в его сторону и произносили обидные слова: «Вот это динозавр! Ну и дурак вымахал. На нем пахать надо, а он по помойкам лазит». Ничто его не удерживало, не привлекало, не связывало с городом, и все же он не решался покинуть городские кварталы. Раз и навсегда предстояло вычеркнуть из памяти все, что связано с человеком. Шайтану нужно было убедиться, что он не только сможет прожить без жалких подачек, без отбросов возле столовых, где постоянно бродили голодные псы, но и сможет обрести что-то новое, сильное, способное увести его в мир, совершенно не похожий на нынешний... НОВЫЙ ВОЖАК Шайтан появился на Тайгале в начале сентября. До этого он больше месяца скитался по окрестным лесам. На его пути встречались довольно богатые живностью уголки тайги, однако он подолгу не задерживался на одном месте. Не этого он искал. Несмотря на свою необщительность, угрюмый характер он оставался псом. У него, как и у любого зверя в подобных обстоятельствах, непременно должна была проявиться тяга к стайному образу жизни. Если он не найдет в тайге себе подобных, ему предстоит или погибнуть, или вернуться к людям. Наконец его старания увенчались успехом: он обнаружил следы собак. Перед закатом солнца он остановился неподалеку от пещер. Приближаться к пещерам, где жили собаки, он не захотел, решив, что его появление они могут расценить как слабость. И Шайтан решил выждать. Его замысел полностью оправдался. Вскоре его заметили— бродячие псы, закаленные в боях с лесными великанами лосями, дружной стаей кинулись на чужака. Шайтану такая встреча показалась добрым предзнаменованием. Он с радостью вступил в бой. Собственно, бродячие псы и не пытались лишать его жизни. Они совершали свой обычный ритуал, которому были верны на протяжении многих лет. Каждый новичок получал основательную
