решились почтить меня визитом. Ну как она вам – хороша?
Анастас взглянул туда, куда широким жестом указал лорд Бьярд, – на судно, со скрипом покачивающееся на беспокойных волнах и кажущееся в темноте огромным демоном, восставшим из глубин владений Риограна. Что ж, хотелось бы верить, что впечатляющие размеры этой махины поспособствуют её прочности и стойкости во время бури, а не утянут её на дно.
Бьярд помедлил, как будто ожидая от Анастаса возгласов восхищения. Не дождавшись, сказал немного обиженно:
– Прошу вас, идите за мной.
Анастас ступил следом за своим проводником на шаткий трап. Косая доска, соединявшая берег с кораблём, раскачивалась и стонала, будто была живым существом, и каждый шаг идущих по ней людей причинял ей боль. Достигнув борта, лорд Бьярд перепрыгнул через планшир и повернулся к Анастасу с протянутой рукой, но тот, не прикоснувшись к ней, легко соскочил на палубу.
– Вы прежде ходили по морю, мой лорд? – снова заулыбался лорд Бьярд.
Анастас покачал головой. Он оглядывался, ожидая увидеть людей, но, похоже, на корабле они были одни.
– Здесь никого нет, мой лорд, – угадал его мысли Бьярд. – Только вы и я.
Что ж, разумно. Вне зависимости от исхода разговора, Анастас не собирался делать своё пребывание в Эфрине всеобщим достоянием. Для всех, кроме лорда Флейна, Хьюга Кордариола и Илайны, он отбыл в Шарлэйк на смотр войск, которые собирался предложить ему тамошний лорд. Шарлэйк граничит с Бьярдом, и даже если бы кто-то случайно увидел его в таверне или на северо-западном тракте, это можно было бы легко объяснить.
– Сюда, прошу вас, – сказал лорд Бьярд, откидывая крышку трюма, и в следующее мгновение исчез внизу. Внутри было темно. Анастас колебался недолго. Поздно осторожничать – придя сюда, он многим рискует, но если Бьярд собирается убить его, то в любом случае сделает это. Анастас нащупал носком сапога перекладину ступени и скользнул вниз. Приземлившись на твёрдое деревянное дно, коснулся рукой стены, чтобы удержать равновесие, и в тот же миг в окружающем мраке вспыхнул слабый огонёк.
– Будьте так любезны, прикройте крышку трюма. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь с берега заметил свет.
Это было резонно; Анастас выполнил просимое. Лорд Бьярд, пыхтя, стягивал перчатки. Он уже уселся за импровизированный стол, роль которого выполняла бочка. На бочке стояла свеча, трепетавшая на сквозняке. Больше не было ничего.
– Простите за скудность обстановки, мой лорд, – сказал Бьярд, пригласительным жестом указывая Анастасу на бочку напротив себя. – Это помещение не оборудовано для жилья. В каюте наверху гораздо удобнее, но там нам пришлось бы сидеть в темноте, потому что свет был бы виден на пристани. Занавеси ещё не успели повесить. Всегда, знаете ли, остаётся что-то, о чём вспоминаешь в последний миг.
Он говорил, хитро щурясь, но, конечно, в коварстве и лицемерии сильно уступал лорду Флейну. Анастас почти не знал лорда Бьярда, видел его всего однажды, когда он самолично приехал во Флейн предложить свою помощь – а вернее, как вскоре выяснилось, выклянчить инвестиции. Решай Анастас сам, он бы выгнал этого вёрткого человечка взашей, не дослушав. Но в тот миг рядом с ним был старый Флейн, и решения принимал он.
– Я мог бы предложить вам вина, – продолжал Бьярд, бросив перчатки на бочку и потирая сухие пальцы, вытянутые над пламенем свечи, – но слышал, что вы совсем не пьёте. Впрочем, наверху у меня есть бутылочка тарталэсского, так что если слухи лгут…
– Лорд Эли, – перебил его Анастас, заговорив впервые с той минуты, когда они встретились на моле, – я бросил множество важных и спешных дел и скакал восемь дней, чтобы увидеть ваш корабль и услышать, что вы мне скажете. Я всё ещё не понимаю, почему этот разговор требовал моего присутствия в Эфрине. Но как бы там ни было, будьте любезны приступать к делу. Я бы хотел утром выехать обратно.
– Могу понять, – стерев с лица елейную улыбочку, сказал лорд Бьярд. – Разумеется, вы правы, мой лорд. Не могу не оценить серьёзность, с которой вы, вопреки юности ваших лет, подходите к делам, кои богам было угодно взвалить на ваши плечи. Вы верно сказали, я не мог не настаивать, чтобы вы прибыли в Эфрин. И, да, я хотел, чтобы вы увидели «Светлоликую». Как она вам?
– Понятия не имею, – сухо ответил Анастас. – Время суток и погода не располагали к внимательному осмотру.
– О… Но разве… Простите, я думал, что вы уже видели её – быть может, днём…
– Я прибыл вчера в восемь вечера и едва успел вымыться с дороги. Простите мою бесчувственность и неспособность по достоинству оценить ваши достижения. Я вижу по крайней мере, что вы действительно построили этот корабль, как и обещали. Здесь вроде бы сухо, видимо, течи нет. Это всё, что я могу сказать, простите. Смею верить, есть ещё какая-то причина, требовавшая моего присутствия?
– О да, – сморщился Бьярд. – Говоря по правде, я жаждал переговорить с вами с глазу на глаз там, где не будет этого вашего лорда Флейна. Он старый циник, а к тому же вы знаете, как подозрительны бывают пожилые люди. Он мог неправильно меня понять и…
– К вашему сведению, именно он убедил меня финансировать ваше предприятие. Вижу, для вас это новость? В любом случае, я готов услышать то, что, по-вашему, не предназначается для его ушей. Ну, говорите.
Он был резок и знал это; он устал, он скучал по Илайне, он тревожился сам не зная отчего, и у него почти не было сил это скрывать. Его радовал тот факт, что они говорили в трюме, а не в убранной коврами позолоченной каюте наверху. Здесь обстановка не обязывала к официозу, и можно было говорить прямо.
Бьярд наконец понял, что собеседник ждёт от него не велеречивой лести, а разговора по делу, и, к вящему удовольствию Анастаса, прямо к делу и перешёл.
– Невозможно переоценить перспективы торговли с Андразией, мой лорд. Прежде восточные варвары торговали только с Фарией и Даланаем, ибо, как вы знаете, брать желаемое огнём и топором для них привычнее, чем золотом. При этом они теряют зачастую больше, чем получают – время великих воинов и великих походов прошло для Андразии, нынче им научились давать отпор, и дети их голодают… Они на многое согласятся, если найти к ним подход. Тот, кто сумеет проложить к ним торговый путь, кто завоюет их доверие, заработает на этом вдесятеро больше, чем мог мечтать…
– Что вам от меня нужно, Бьярд? – устало спросил Анастас.
– О, вы уже и так немало мне дали, милорд. Вложение, которое вы сделали вот сюда, – Бьярд притопнул ногой по днищу корабля, – окупится вам сторицей уже осенью, когда я вернусь из плавания. Но, как это ни прискорбно, пока что моё начинание почти ни у кого не нашло отклика. Ваша не по годам глубокая мудрость позволила вам…
– Не моя, – снова перебил Анастас. – Лорда Флейна.
– Да, но ведь от имени Эвентри я заложил это судно. И имя Эвентри станет мне стягом и пропуском в земли лорда Хэдлода, когда я встану на якорь в его порту перед переходом в Андразию. Судно, которое построил Флейн… или Одвелл… или даже Бьярд, он мог бы просто не пропустить. А мы, увы, вряд ли способны были бы проделать весь путь без единого захода в порт.
– Дальше, – сказал Анастас, начиная понимать.
Лорд Бьярд картинно взмахнул руками.
– А дальше, мой лорд, – целый мир! Я подумываю, наладив связи в Андразии, через неё пойти к Даланаю – но на обратном пути мне понадобится остановиться в Кейне. Только там есть порт, способный вместить и обслужить мою «Светлоликую», а ей нужна будет помощь – вы ведь, без сомнения, слышали о бурях Косматого моря…
– Кейн принадлежит Одвеллу.
– О да. Сейчас да. Но, быть может, всё изменится к осени.
Анастас слегка нахмурился и откинулся назад, упершись кулаком в край бочки.
– Вы – септа Одвелла, лорд Эли. Вы должны были бы к нему обращаться с этой просьбой, а не ко мне.
– К лорду Дэйгону? О да, – с горечью отозвался Бьярд. – Лорду Дэйгону сейчас, без сомнения, только и выслушивать мои предложения. Он не пустил меня даже на порог! Могу ли я дать ему копья – вот всё, что
