то, чего я не понимала, и часто грек оказывался побит и перетянут в лагерь противника.
День был дождливый, и мы просидели в библиотеке среди книг и неизменных пирожных, строя предположения насчет завтрашней погоды, до тех пор, пока навестить меня не пришла Розмари. Она была в расстройстве и явно плакала всю дорогу к нам.
– Что с вами, дорогая? – Я поспешила усадить ее, а граф сам отправился распорядиться насчет чая и рюмочки коньяку для поправки ее самочувствия.
Причина огорчения Розмари не удивила меня – Аннабелла узнала о завтрашнем пикнике. Причем Россетер был так дерзок, что заговорил о нем с Розмари в присутствии Аннабеллы как о деле решенном. Он невозмутимо объяснил старшей мисс Гринхауз, что раз она лишит друзей своего общества, отправившись в гости за город, им ничего не остается, как пуститься в плаванье по бурному морю и найти свой конец в пучине. Аннабелла, естественно, пришла в ярость, но выместить злобу осмелилась только на сестре и бедном Морланде, да и то после того, как попрощалась с герцогом. Естественно, она отложила поездку к подруге и собралась в плаванье. Розмари же пострадала из-за того, что утаила от нее эти планы и «участвовала в кознях против сестры вместе с этой несносной Эммой».
Я смогла утешить бедняжку, но не в моих силах было сделать ее смелее и научить давать отпор своей гарпии-сестре. Я попыталась объяснить Розмари, что без Аннабеллы и ее выходок завтрашнее развлечение получилось бы пресным, и даже показала ей пантомиму, в лицах изображая ужимки Аннабеллы и шутки Россетера. Представление развеселило и нашу гостью, и моего супруга, потом мы все вместе отправились обедать, и день завершился очень неплохо.
Следующее утро порадовало нас солнцем и спокойным морем, и когда мы собрались у мола, я даже перестала беспокоиться о возможности морской болезни. «Кораблик» оказался довольно внушительных размеров и был украшен коврами и цветочными гирляндами. Я подумала, что Аннабелла прекрасно смотрелась бы, привязанная к его носу на манер старинных пиратских шхун, но и без этого дополнения он выглядел привлекательно.
Гости расселись на подушках, разбросанных прямо на ковре, и мы отплыли. Россетер изображал хромого морского волка, облачившись, по испанской моде, в черный костюм и повязав волосы красным платком. Черная эбеновая трость дополняла его живописный имидж, и даже хромота казалась уместной.
Аннабелла вслух восхищалась его видом, но заметила, что ему не хватает элегантного пояса, и предложила для этого случая свой малиновый шарф, до этого украшавший ее плечи. Герцог повязал шарф вокруг талии и стал еще больше напоминать мне того маскарадного пирата. И почему мне не удалось зачать ребенка – сейчас я спокойно жила бы в Эммерли, и никакой повеса не тревожил бы мой разум и чувства.
Я поднялась и подошла к ограждению палубы полюбоваться раскинувшейся за кормой панорамой города.
– О чем вы грустите, миссис Дэшвилл? – Филсби незаметно приблизился и встал рядом со мной.
– С чего вы взяли, что я грущу, сэр? – Я не заметила в его глазах обычного лукавства.
– Я вижу это… даже сам не могу объяснить как.
– Вы ошибаетесь, сэр.
– Вы не хотите говорить со мной – что же, я предполагал, что так случится, но думал, что вы, как истинный друг, не будете сдерживаться и прямо выскажете мне свое отношение.
– О чем вы говорите, сэр? – Его слова явились для меня неожиданностью: то ли он так шутит, то ли почему-то серьезен.
– О моей вчерашней выходке, конечно. Я должен был попросить у вас прощения, но не могу, ибо не раскаиваюсь. Я сделал это, повинуясь сиюминутному порыву, и вспоминал бы об этом с удовольствием, если бы не боль от потери вашего расположения. Поэтому я прошу вас не сердиться на меня и принять поцелуй как неудачную шутку.
– Мое легкомысленное поведение и пренебрежение этикетом не тайна для вас, поэтому не беспокойтесь, что я приму эту шутку за оскорбление. – Жаль, что он всего лишь пошутил. – Вы выглядели весьма убедительно. Я действительно на миг заподозрила, что вы вампир.
Он внимательно посмотрел на меня и покачал головой:
– Ваша неискренность огорчает меня. Я знаю, что перешел границы и оправдал в ваших глазах свое звание ловеласа, но позвольте мне объяснить вам…
– Капитан, мы ждем, когда вы откроете шампанское. – Аннабелла протянула ему руку, бросив на меня злобный взгляд.
– Иду, о морская фея. – Он подмигнул мне и удалился под руку с красавицей.
Прогулка прошла именно так, как и ожидалось. Аннабелла любезничала с Россетером, Морланд и мой муж говорили об охоте, а мы с Розмари и ее подругой любовались морскими волнами.
По возвращении в город я нашла записочку от Кэтрин, она накануне прибыла в Бат и желала развлекаться.
Вечером мы с ней встретились и отправились потанцевать в верхние залы. Ее муж сопровождал нас только до дверей, после чего удалился в сторону стола с напитками. Кэтрин вертелась и трещала без умолку до тех пор, пока ее не пригласил на танец какой-то знакомый.
Я остановилась за колонной и принялась смотреть на танцующих. Скоро годовщина моей свадьбы, и супруг, как я узнала от Джейн, готовил мне сюрприз. Я мечтала о лодочке с парусом, чтобы кататься по реке в Эммерли, когда в зале вдруг стало шумнее. Я выглянула из-за колонны и увидела, естественно, Аннабеллу в сопровождении ее обычной свиты. Мне не хотелось, чтобы она заметила меня, и я снова отступила в тень. Кэтрин меж тем встретила каких-то знакомых и громко рассказывала им о своих успехах в столице, а я подумывала, не вернуться ли домой, когда за моей спиной раздался знакомый голос:
– Надеюсь, вы прячетесь не от меня, тетушка?
Не оборачиваясь, я пожала плечами:
– Племяннику не положено вмешиваться в личную жизнь своей тетки.
Он наклонился прямо к моему уху – щекой я почувствовала тепло его дыхания:
– А позволено будет племяннику похитить свою тетушку?
– С целью получения денег на карманные расходы? – Я повернула к нему голову и уставилась взглядом прямо в нежные красиво изогнутые губы.
Я вздрогнула и торопливо отвернулась. Вот я и начала краснеть и смущаться – неужто это любовь? Или просто муки ее отсутствия?
– Признаться, я хотел бы совсем другого выкупа.
Шепот его был мягок, но я со всей своей дерзостью не осмелилась спросить – какого именно выкупа.
– Почему бы нам не прокатиться в моей карете и не полюбоваться звездами?
– Это звучит как-то слишком банально, и потом, сегодня нет звезд, на небе тучи. – Волнение улеглось, и я ощущала теперь только досаду. Конечно, он просто изображает героя-любовника, только это получается у него изящнее, чем у Морланда. А в принципе – никакой разницы.
– Вы сердитесь, и вы правы. Я покривил душой и уподобился обычным ловеласам, поющим сказки о звездах и луне.
Я ничего не ответила, ибо он опять угадал мои мысли.
– На самом деле я хотел поцеловать вас.
Я резко обернулась, удивленная такой прямотой. Он взял мою руку в свою, и я не стала выдергивать ее.
– Обещаю говорить вам правду, рассердитесь вы или нет, – продолжил тем временем он. – Вы привлекаете меня, но не буду говорить вам о любви – я слишком часто произносил эти слова, и они утратили смысл. Просто я хочу видеть вас, говорить с вами обо всем на свете и целовать вас. А теперь можете дать мне пощечину, тетушка.
Сначала он был серьезен, но последняя фраза оказалась полна иронии, особенно неестественно прозвучало слово «тетушка».
Я не знала, что же ему ответить. Разве я не хотела этого? Тогда почему я не рада? Любая женщина, оказавшаяся на моем месте, или заставила бы замолчать нахала, одарив его ледяным холодом или горячей оплеухой, или намекнула, что его слова находят отражение в ее сердце. Мое молчание он принял за
