Это действительно был Гаевой. Борис уже успел сообщить ему о Кате.
— Так эта вертихвостка у вас? — гудел Василий Федорович. — Уже убежала? Куда? Где она скрывается? Не знаешь? Не верю! Вы с ней сговорились! И этот типчик с вами заодно!
— Папа, не говори так, — остановила его Нина. — Боря вел себя по-хамски и, если бы не Ярослав, нам с Катей плохо бы пришлось. А Катю я не осуждаю. Они с Вадимом любят друг друга.
— Что?.. — насмешливо переспросил Василий Федорович. — Какая там любовь? Да ты с ума сошла, что ли? Этот Вадим — просто хитрый красавчик, который хочет выгодно жениться, вот и все. Я считал ее умной. Но, как видишь… Ладно, ты Катю не покрывай. Если знаешь, где она — скажи. Ей же потом будет лучше.
— Я не знаю, честное слово. Где-то у друзей… Сама скоро объявится, вот увидишь. Ну, не обижайся, пап…
Нина повесила трубку и со смущенной улыбкой взглянула на Ярослава.
— Что, от папеньки нагоняй? — спросил он насмешливо.
Нина как-то сразу погрустнела и подумала о том, что Ярослав не может испытывать особой симпатии к дочери Гаевого. А он сказал так, будто угадал ее мысли:
— Жаль, что ты дочь Гаевого, хоть и не родная. Жаль, что по первому его слову подашь на развод и вернешься под родительский кров.
— Разве ты не сам все это запланировал?
— Я не думал, что так быстро привыкну к семейной жизни, — отвечал Ярослав, а в его глазах ирония сменялась нежностью, нежность — печалью. — Сейчас мне трудно представить, что я буду возвращаться домой и не встречать твоего взгляда, не слышать твоего голоса. Неужели я должен буду начинать новую жизнь один?
— Почему один? — у Нины от волнения перехватило горло и она закашлялась. — Уж кому-кому, а тебе одиночество не грозит. Найдется сколько угодно девушек и женщин, которые рады будут, чтобы ты их выбрал.
— А если я свой выбор уже сделал?
— И кто же твоя избранница?
Ярослав подошел к ней вплотную и взял за руку. Она ясно почувствовала, как бьется пульс в кончиках пальцев.
— Есть такой старый театральный прием, — сказал Ярослав, не сводя с нее взгляда. — Девушке подают зеркальце и говорят: «Суди сама, знаешь ты эту особу или нет».
— К чему эта насмешка, Ярослав? — Нине собственный голос показался чужим, словно слышала себя со стороны. — Дочь Гаевого не может быть твоей избранницей.
— Если только в этом дело…
— Не только. Сам прекрасно знаешь, что я не та женщина, которая тебе нужна. И не надо смеяться надо мной, я этого не заслужила…
— Если я над кем и смеюсь, так только над собой. Поверь. Ну, а какая женщина мне нужна, о том я один могу судить.
Они одновременно сели на диван и Нина, высвободив руку из его руки, нервно заговорила:
— Я вообще не могу быть женщиной. Этот хам Боря, в сущности, прав. Я действительно не принесу радости ни одному мужчине. Когда-то я думала, что мое предназначение на этом свете — любовь… Многие девушки так думают. Но в юности меня сильно подрубили под корень. И я не смогла до конца ожить и навсегда осталась пустоцветом. Даже если буду… очень хорошо к тебе относиться, я смогу стать только твоим другом… Не больше. Роль жены и любовницы не для меня.
Ярослав смотрел на нее тем самым взглядом, который она уже ловила несколько раз. Значит, ей не почудилась тогда эта нежность, восхищение в его глазах…
— По-моему, ты сама себе придумала пунктик, — сказал он с ласковой усмешкой и положил руку на спинку дивана, касаясь плеча Нины. — Я не вижу в тебе никаких изъянов — ни душевных, ни телесных.
— Нет, Тор, не говори так, поскольку не знаешь, какая со мной была история…
Нина сделала движение, чтобы встать, но Ярослав, надавив ей на плечо, заставил остаться на месте.
— И знать не хочу, — сказал он глухо. — Твое прошлое меня не интересует.
Его опущенный взгляд и хрипловатый голос выдавали внутреннее напряжение. И Нина вдруг ясно осознала, что по ее намекам он мог представить ту историю как неудачный любовный роман.
— Это совсем не то, что ты думаешь! — воскликнула она. — Ты, наверное, решил, что в юности у меня была несчастная любовь, какой-то подлец меня обманул, а я страдала, травилась и, возможно, сделала аборт, потом с трудом пришла в себя и с тех пор чувствую отвращение к мужскому полу. Ведь так или примерно так ты подумал о моем прошлом. Я права? Из моих намеков ничего другого и нельзя было вывести. Но я не хочу, чтобы ты причислял меня к легиону бедных обманутых дурочек. Я расскажу, что было на самом деле.
— Забудь о той истории.
Но Нина уже не могла остановиться. Прошлое, с его мрачной тайной, давило на нее изнутри, заставляло излиться. Девушка чувствовала, что не сможет жить, не рассказав Ярославу всей правды. Именно он, и никто другой, должен все узнать и помочь. Или отвернуться. А мысль о том, что он может кому-то выдать ее тайну, Нину не пугала. Значение имело только мнение Ярослава. Остальное не важно.
— Я не могу забыть, пока не расскажу тебе! — воскликнула Нина, взглянув на Ярослава и не догадываясь, какой огонь заметался сейчас в ее фиалковых глазах. — Ты не обязан меня исповедовать, утешать, понимать. Я не сделала тебе ничего хорошего. Но мне будет намного легче, если хотя бы часть ноши возьмешь на себя. Понимаешь?
— Понимаю, — серьезно сказал Ярослав — Я всю ношу возьму на свои плечи. Она мне не в тягость.
— Спасибо. А теперь слушай, Тор… Случай банальный. Тысячи подобных и гораздо худших преступлений совершаются повсюду каждый день. Но одно дело — читать уголовную хронику и совсем другое — когда это происходит с тобой, ты становишься жертвой насилия… Я тогда только поступила на филфак. Была самой обыкновенной легкомысленной девчонкой, вроде Катьки. Встречалась с парнями, а потом… даже вроде влюбилась… во всяком случае, он мне нравился. Убеждал меня стать «настоящей женщиной», но я не решалась.
— Его звали Олег Хустовский? — спросил Ярослав хриплым голосом.
— Откуда знаешь? Знакомый из университета рассказал?
— Точно. О вашем романе говорили когда-то.
— Какой там роман — одно заглавие. Олег был старше меня лет на семь. Закончил аспирантуру… кажется, на физтехе. А я была первокурсницей, и меня за спиной называли «дочка Гаевого». Время тогда было — начало перестройки и никто не думал, что довольно скоро «товарищу Гаевому» придется уйти в тень, стать «серым кардиналом»… Но я отвлеклась. Так вот. Олег был таким интересным и перспективным мужчиной и так красиво ухаживал… Встречаться с ним почитали за честь многие девушки. А он выбрал меня. Сейчас я думаю, что это был не бескорыстный выбор. Когда я перестала с ним встречаться, он припарковался к моей подружке Лене Филоновой. Наверное, считал, что подруга дочери Гаевого — тоже чья-то дочь. А когда узнал, что Лена из простой семьи, то поступил с ней по-свински. Потом, как ты, наверное, знаешь, он женился по хорошему расчету.
— Ты все еще к нему неравнодушна?
— Не терплю из-за Ленки. И еще потому, что он явился косвенным виновником моего несчастья… В тот злополучный вечер Олег заманил меня к себе в гости. Сказал, что хочет познакомить с родителями. Мы пошли с ним от моего дома к его дому пешком. Погода стояла прекрасная, золотая осень… Когда пришли к Олегу — оказалось, никаких родителей нет, они уехали на дачу. В общем, слово за слово, жест за жестом, и я поняла, что Олег в этот вечер решил меня, как он выражался, «распечатать».
— Губа не дура, — хрипло рассмеялся Ярослав.
— Я еще была не готова переступить эту грань. Не знаю, может быть, он достиг бы успеха, но в тот
