всегда импульс. Впрочем, всегда ли? Откуда мне знать, ведь я до сих пор не любила…»
— Проблемы с Катей?
Голос Ярослава оборвал ее размышления, и Нина невольно вздрогнула.
— Проблемы? Да, действительно… Мне нужна твоя помощь в одном деле.
— Да? Это интересно.
Они вместе уселись на диван и Ярослав взял ее руку, перебирая тонкие пальцы.
— Тор, ты, может, обидишься, что я лезу в твои дела, но мне надо выяснить такой вопрос: твоей фирме нужен хороший электронщик?
Ярослав вдруг захохотал, глядя на Нину с великолепной мужской снисходительностью.
— Хороший? Это не задача. Ты бы могла составить протекцию даже плохому.
— Смеешься надо мной? — спросила Нина с шутливой обидой, но тут же не выдержала и сама захохотала. — Нет, серьезно, Тор… Речь идет о Катькином муже, поэтому я с тобой и заговорила. Она уверяет, что ее Вадим — очень способный электронщик. Но хорошую работу ему найти трудно без связей. Может, ты бы с ним поговорил, проэкзаменовал, что ли… А то ведь отец помогать ему не хочет. Надеется, что Катька скоро не выдержит трудностей и сбежит от Вадима.
— Ты бы от меня тоже сбежала, если бы пришлось жить в шалаше? — спросил Ярослав, внимательно заглядывая ей в глаза.
— Я — другое дело. Я человек более романтического склада, чем Катька. Может, за годы затворничества сделалась такой, не знаю. Но для меня главное — не внешние обстоятельства, а душевное понимание. Я вот иногда не замечаю, какая вокруг обстановка, в какой ты одет костюм, но надолго могу запомнить один твой взгляд или одну фразу, если она западет мне в душу.
Глаза его засияли. Ярослав притянул Нину к себе и крепко поцеловал в губы. Она обняла его, отвечая на поцелуй, и с томительной нежностью подумала о том, что минута признания наступила.
Глава девятая
Звонок в дверь прозвучал совсем некстати. Нина вздрогнула не от испуга, а оттого, что этот звонок показался ей символическим и немного зловещим. Он прервал их поцелуй в ту минуту, когда Нина готова была заговорить о своей любви.
— Ты кого-нибудь ждешь? — спросила она нервно.
— Абсолютно никого, — спокойно ответил Ярослав. — Я собирался провести этот вечер только с тобой.
Звонок повторился несколько раз.
— Наверное Катька что-нибудь забыла! — предположила Нина и пошла открывать с намерением побыстрее выпроводить сестру. Но то была не Катя, а Василий Федорович.
— Папа, ты?.. — растерялась Нина. — А я ждала твоего звонка…
— Мне секретарша говорила. Но я решил не звонить, а явиться лично. Слишком долго я тебя не видел. А поскольку ты просила передать, что весь вечер будешь в доме у своего так называемого мужа…
Ярослав вышел в прихожую и остановился, прислонившись к дверному косяку.
— Ты дома? — недовольно поморщился Гаевой. — А я надеялся застать дочку одну.
Ярослав промолчал, а Нина, стараясь разрядить обстановку, повела отца в комнату, приговаривая:
— Папа, если бы ты пришел на несколько минут раньше, и Катю застал бы. Завтра придет к нам вместе с Вадимом. Папа, ты бы помирился с ними, ей-богу…
— Что об этом говорить!.. — вздохнул Гаевой, усаживаясь на диван. — Катька пока не перебесится, толку не будет… Но сейчас не о ней речь. Вижу, что и ты от меня отдаляешься. А ведь ты не взбалмошная, а вполне разумная девушка. Я всегда был уверен, что ты меня не подведешь…
Нина растерянно молчала. Боковым зрением она чувствовала на себе пристальный взгляд Ярослава, а прямо перед собой видела требовательные, упрекающие глаза Гаевого. Василий Федорович выглядел неважно. Глядя на него, Нина ощущала невольную жалость и угрызения совести. Да, они с Катей совсем о нем забыли, завертелись в своих романах. А отца, небось, и накормить некому. Не будет же он сейчас искать домработницу. Вот и получается, что при всей своей материальной обеспеченности он, в сущности, неухожен.
— Катю я еще возьму в руки, — продолжал Василий Федорович. — Я за тобой пришел. Пора уже, Ниночка, домой возвращаться.
— То есть как? — растерялась Нина. — Не понимаю, папа…
— А что понимать? Я свои обязательства перед ним выполнил. — Василий Федорович кивнул на Ярослава, который так же неподвижно стоял у двери. — Фирма у него теперь есть, договора подписаны, разрешения, кредиты — оформлены. Работа закрутилась. Дальше он и без моего авторитета обойдется. Голова на плечах у него есть. — Василий Федорович стал тяжело подниматься с дивана. — Идем, дочка, достаточно ты здесь выдержала.
Гаевой взял Нину за руку, но она не тронулась с места.
— Собирай вещи! — требовательно скомандовал Василий Федорович. — Я на машине. Сегодня и переберешься домой. А потом развод оформим.
И тут Ярослав отделился от двери, неторопливо подошел и, остановившись между Ниной и Гаевым, заявил:
— Ну, это мне решать, когда оформлять развод.
Василий Федорович несколько раз перевел взгляд с Нины на Ярослава, а потом, снова обретая уверенность, решительно сказал:
— Ладно, можно некоторое время и без оформления. Но жить у тебя она больше не будет. — Василий Федорович уселся в кресло, вальяжно развалившись и уперев одну руку в бок. — Думаешь, я не знаю, что ты стараешься повлиять на мою дочь? Переманываешь Нину на свою сторону, отдаляешь от меня. Слыхал я уже про цветочки, про походы в театр, в ресторан, на природу. А что это за поездка к морю? Не побоялся и дела оставить на целых три дня.
— Не побоялся. У меня надежные заместители, — спокойно ответил Ярослав, усевшись на диван рядом с Ниной и закинув ногу за ногу. — У вас, вижу, разведка работает неплохо.
— Мир тесен, много знакомых, — криво усмехнулся Гаевой. — Ну, ладно, не об этом речь. Пойдем, Нина, собирайся.
— Я не пойду, отец, — ответила Нина тихо, но твердо. — Не обижайся. Но так уж судьба распорядилась. Ярослав — мой муж. А муж и жена должны жить под одной крышей.
— Нина! Что я слышу?.. — Гаевой вскочил, заходил по комнате взад-вперед, потом остановился перед дочерью. — Уже попала под его влияние? Он твой муж? Ты всегда утверждала, что согласишься только на фиктивный брак. Я так переживал, что ты не такая, как все… А выходит, надо было просто поселить тебя под одной крышей с первым попавшимся проходимцем, и через месяц-другой…
— Не с первым попавшимся, а только с таким, как Ярослав! — воскликнула Нина. — Никто другой не стал бы моим мужем!
— Чем же он так очаровал тебя, этот шантажист, холодный делец? — с жестом недоумения и досады в гневе поинтересовался Гаевой.
— Отец, не говори так. — Нина подошла к Гаевому, взяла его за руку и заставила опять сесть в кресло. — Лучше объясни, за что ненавидишь Ярослава. Когда-то ты причинил ему зло. Так почему же вместо раскаяния у тебя в душе ненависть? Значит, правильно говорил Толстой, что мы ненавидим людей за то зло, которое им причинили, а любим за то добро…
Гаевой вскочил и набросился на Ярослава:
— Ты все рассказал ей?! Где же твое слово?
Нина опять заставила отца сесть на место и пояснила:
— Я уговорила Ярослава рассказать правду. Я должна была во всем разобраться, пойми! А ты не хотел