Моны. — Я говорила тебе, что лучший друг мужа Джекки — будущий эмир?
Глаза у Моны округлились.
— Ты пудришь мне мозги, верно?
Мей покачала головой, и на ее губах появилась кривоватая улыбка. И впрямь звучало немного неправдоподобно.
— Нет. Я говорю правду. Он наследник престола в княжестве под названием Эль-Джар. Это где-то в Юго-Западной Азии.
— Ты еще скажи, что он потрясающе красив и богат в придачу!
Мей вздохнула.
— Да, так и есть. Он, пожалуй, самый совершенный из мужчин, которых мне приходилось видеть. Высокий, с темно-оливковой кожей, с мускулистым телом и с гордым профилем.
— Ах-ах-ах!
— Нет, это действительно так! Он просто сказочный. Я танцевала с ним… — Голос подвел ее при воспоминании о том, в какой дразнящей близости находились их тела. — Танцевала с ним, и…
— И что?
— И… — Совсем ни к чему рассказывать о легком помешательстве на площадке для танцев. Мей подняла взгляд и увидела приоткрытый рот Моны.
— О. Мей, ты ведь не…
Она заморгала, поняв, о чем подумала соседка.
— Нет, конечно нет! Не думаешь же ты, что я способна, познакомившись с мужчиной на свадьбе, через несколько часов прыгнуть к нему в постель! — с негодованием выпалила Мей. Но разве мысленно ты так не поступила? — насмешливо спросил у нее внутренний голос.
Мона сочувственно смотрела на Мей.
— Так в чем же дело?
— Он… ну, он предложил мне выпить, после того как уедут невеста с женихом, — пояснила она.
— И в чем проблема? Ты, конечно, сказала «да»?
— Нет, — срывающимся голосом произнесла Мей, так до конца и не поверившая, что ей хватило духу сделать это, — я отказалась.
Мона ошеломленно покачала головой.
— Ты меня убиваешь! Он великолепен, он королевских кровей — и ты его отвергла! Почему, ради всего святого?
— Не знаю. — Мей снова вздохнула. — Ну, может быть, не совсем так. Я только хотела это сделать. Против него совершенно невозможно устоять…
— Для мужчины это всегда считалось плюсом, разве нет?
— Но он ни за что не захочет связывать себя, я знаю. Это написано у него на лице!
Мона недоверчиво уставилась на нее.
— Не захочет связывать себя? — переспросила она. — Я не верю своим ушам! Мей, ты один раз потанцевала с парнем и уже говоришь об обязательствах? И это ты, женщина, которая поклялась не выходить замуж…
— По крайней мере до тридцати пяти лет! — с жаром подтвердила Мей. — К тому времени я уже чего-то достигну в жизни. В наши дни люди живут дольше, поэтому есть смысл по возможности откладывать столь решительный шаг.
— Очень романтично, — заметила Мона.
— Очень практично, — сухо возразила Мей.
— Тогда к чему все эти разговоры об обязательствах? Вернее, об их отсутствии?
Мей в задумчивости отпила из бокала. Она сама этого не знала. Может быть, потому, что не хотела приумножать и без того несметное множество брошенных женщин.
Но если она скажет Моне, что Саид обладает опасным могуществом, которое одновременно и привлекает, и отталкивает ее, не покажется ли это пустым звуком? А боязнь, что он может разбить ей сердце, — надуманной?
Мона совершенно справедливо может возразить, что Мей совсем не знает этого будущего эмира. Но ведь она проницательна особенно в том, что касается Саида. Она чувствует это нутром, но объяснить не в силах.
Мей влюблялась лишь дважды в жизни. Ее университетский роман длился не больше года. А затем, едва начав работать в агентстве, она девять месяцев встречалась с главным бухгалтером — до тех пор, пока однажды вечером не поняла, что он не склонен к моногамии. Может быть, виной всему была уязвленная гордость, но с тех пор она стала осторожнее и рассудительнее относиться к мужчинам.
— Не хочешь посмотреть фильм? — спросила Мона, взглянув на кухонные часы. — Сейчас как раз должен начаться.
Мей покачала головой. Какой смысл смотреть фильм, если перед глазами неизменно стоит только одно — самое прекрасное, таинственное и гордое лицо из всех, что ей приходилось видеть?
— Нет, спасибо. Я, наверное, приму душ, — зевнув, сказала она.
Чувствуя на себе пристальный взгляд секретаря, Саид мерил шагами огромный номер люкс, расположенный на последнем этаже отеля. За окном, словно сказочная галактика, сверкал огнями город, но он не замечал этого великолепия.
Когда бы Саид ни приезжал в Нью-Йорк, он останавливался в отеле «Хилтон». Роскошный пентхаус всегда оставался за ним, хотя и пустовал большую часть года. Апартаменты были оформлены в соответствии с его вкусами и отличались от его дома в Эль-Джаре, как небо от земли. Светлая деревянная мебель и абстрактные картины. Ему нравилось жить, в смене контрастов между Востоком и Западом, которые — каждый по-своему — тешили две стороны его натуры.
В который раз черные глаза невидяще уставились на море огней, подсвечивающих ночное небо. Немного погодя он повернулся к Клайву Дорсету и вытянул руку в жесте, выражающем смесь беспокойства и недоумения. Его околдовали эти невероятно синие глаза и белокурые волосы, и он никак не мог стряхнуть с себя наваждения. Саид хотел, чтобы сейчас она была здесь, с ним — в его постели. И чтобы он… Саид застонал, и Клайв Дорсет с тревогой посмотрел на него.
— Сэр? — тихо спросил он. — Что-нибудь случилось?
— Я просто не могу в это поверить! — воскликнул Саид и хрипло рассмеялся. — Должно быть, я утратил все навыки!
Клайв улыбнулся, но промолчал. Не его дело — соваться со своим мнением. Его дело — внимательно слушать работодателя и выполнять распоряжения.
Саид перевел лихорадочный взгляд на секретаря, пытаясь выбросить из памяти эту бледную красу. Он чувствовал, как жар желания воспламеняет кровь, заставляя ее звенеть в жилах.
— Ты ничего не говоришь, Клайв!
— Вы хотите, чтобы я говорил?
Саид глубоко втянул в себя воздух; его снова посетило непривычное ощущение, что ему перечат.
— Конечно, — холодно сказал он и, заметив нерешительный взгляд секретаря, тихо выругался на родном языке. — Неужели ты думаешь, что я настолько высокомерен и эгоистичен, что не снесу от тебя правды?
Клайв приподнял темные брови.
— Или моей интерпретации правды, сэр? У каждого человека своя правда.
Саид улыбнулся.
— Действительно. Порой ты говоришь как настоящий эльджарец! Так дай мне твою интерпретацию, Клайв. Почему я потерпел фиаско с этой женщиной? Раньше со мной такого никогда не случалось.
Переплетя длинные пальцы, Клайв задумчиво произнес:
— Всю вашу жизнь каждое ваше желание ловили на лету и моментально выполняли, сэр.
— Не всю. — Глаза Саида зловеще сузились. — Я узнал, почем фунт лиха, в Уэст-Пойнте!
— Да, — терпеливо согласился Клайв. — Но с тех пор как вы возмужали, вы ни в чем не знали отказа, сэр, с этим вы не будете спорить… — Он сделал паузу. — Особенно когда дело касалось женщин.
