Иванов пошел к «шестерке», а вслед ему крикнули:
– Машину отгоните от ворот, а потом идите через калитку, держа руки в стороны.
Олег поставил машину на обочине, взял на руки Кубика, вернулся к калитке.
– Что у вас в руках? – спросил охранник.
– Щенок, – ответил Олег и поцеловал Кубика в мокрый нос.
– Вы бы еще кошку с собой притащили! – возмутился динамик. – Оставьте в машине.
– Это подарок.
– Совсем с ума посходили. Я вас с собакой не пропущу.
Но замок щелкнул, и калитка чуточку приотворилась. Иванов толкнул ее и вошел.
Охранник уже стоял внизу и смотрел на него.
– Пса на землю, а вы сами приготовьтесь к досмотру. Оружие есть?
– Я говорил, что нет, – ответил Олег, ставя Кубика на посыпанную гравием дорожку.
– Поднимите руки и замрите! – приказал охранник.
После чего он ощупал карманы, постучал по спине и по ногам.
– Видеокамера, диктофон, какая-либо другая аппаратура имеется?
– Дома есть DVD-плеер, – признался Иванов.
– Дома имейте все, что хотите, а сюда нельзя, – произнес охранник. – Порядок такой.
– Я могу идти?
Бдительный страж постучал по боковому карману куртки и отпрянул:
– Что это у вас?
Олег достал из кармана баллончик и продемонстрировал:
– Пенка для бритья. Она не стреляет. Я могу идти?
– Можете. Прямо по дорожке к дому. Вас встретят.
Олег двинулся вдоль ряда низких чугунных фонарей. Дом, в котором светились лишь несколько окон, он видел хорошо. На крыльцо вышел мужчина и внимательно следил за всеми его действиями.
– Цель вашего визита? – спросил второй охранник, когда Олег, прижимая к себе Кубика, поднялся по ступеням.
– Прибыл для переговоров, – ответил Иванов.
Его ощупали еще раз, а потом запустили внутрь. Олег шел по незнакомому дому впереди, а следом охранник, который указывал путь: «Прямо, наверх по лестнице, направо, прямо…» Свет горел только в коридорах и в холлах, да и не все лампочки к тому же, отчего дом казался пустым и нежилым. «Неужели где-то здесь прячут Олежку и Настю с дочкой?» – подумал Иванов. Уверенности в своих подозрениях у него стало немного меньше.
Так они поднялись на второй этаж и остановились возле дверей. Охранник заглянул внутрь помещения и доложил:
– Илья Евсеевич, прибывший к вам для переговоров Иванов доставлен.
Комната оказалась бильярдной. Просторной, но с одним-единственным бильярдным столом. Была еще барная стойка, круглые стульчики перед ней, диван с креслами и журнальный столик.
Флярковский сидел в кресле, возле журнального столика, откинувшись к спинке и закинув ногу за ногу. На столике стояла бутылка виски и два квадратных стакана. В одном из них искрились кубики льда.
– Заходите, – произнес он. – Кажется, мы с того самого заседания суда не встречались. Сейчас-то чего пришли?
Олег поставил Кубика на пол и произнес:
– Вот.
А что это должно означать, он и сам не знал. Кубик, переваливаясь, пошел обследовать незнакомое помещение. Илья с усмешкой наблюдал за щенком.
– Привез Кубика, – объяснил Иванов, – потому что Алик любит его и ему с собакой будет легче переносить разлуку.
– А я-то тут при чем? – удивился Флярковский.
– Ну, как… я думаю… То есть мы оба понимаем, что Алик у вас.
– Это кто «мы оба»? Вы со своей грозной овчаркой, что ли?
– Я долго думал…
– И потому заявляете подобную чушь? Вы наверняка считаете меня организатором похищения ребенка, потому что это выгодно только мне. А скажите, зачем мне тогда похищать вашу девушку с ее дочкой? Не знаете?..
Олег растерялся, потому что Флярковский с ходу перехватил инициативу.
– …Я не меньше вашего взволнован данными событиями, и не только потому, что на кону огромные деньги. Олег – мой ближайший родственник…
Иванов покачал головой и сказал:
– Я согласен, только…
Но Илья не дал ему договорить.
– Мои люди с ног сбились, разыскивая ребенка. Я уже согласился на предложение похитителей выплатить десять миллионов долларов. Выплачиваю, между прочим, и за вас, так как вы вряд ли смогли бы заплатить подобную сумму за свою девушку. Ведь так?
Олег кивнул:
– Так и есть.
– Виски хотите? – спросил Флярковский.
– Я за рулем.
– Можете остаться здесь, или вас отвезут. Давайте по двести капель, чтобы снять напряжение.
Иванов стоял в полной растерянности: если бы он знал, что разговор сложится именно так, он бы подготовился. Но, с другой стороны, он прибыл сюда, чтобы узнать хоть что-то об Олежке и сказать Илье Евсеевичу, что готов безвозмездно отказаться от всех прав на него.
– Я не буду спиртного, – мотнул головой Олег. – Я пришел сказать, что не претендую на ваши деньги. Мне они не нужны, я их не заработал. У меня средств достаточно, к тому же Лена оставила немало…
Услышав последние слова, Илья с удивлением посмотрел на Иванова.
– Немало? – повторил он. – Квартирка, загородный домишко? Я верю, что вам этого достаточно сейчас. Как говорится, не было ни гроша, а вдруг три копейки. Но потом вы начнете думать, будто упустили из собственных рук миллиарды, начнете мучиться угрызениями алчности, локти себе кусать, да как же я… Да какой же я дурак! Потом узаконите отношения со своей возлюбленной, и она в один прекрасный момент скажет, что ей не хватает на новую шубу, на украшения, на хорошую иномарку, чтоб не хуже была, чем у какой-нибудь знакомой – жены дантиста. Вы начнете ей доказывать, что кардиолог, в отличие от дантиста, вставляющего ежедневно десяток зубов, не каждый день может заработать. Да и чем заканчиваются операции на сердце, мы с вами прекрасно теперь знаем…
– Но я…
– Вы ничего не сможете доказать своей жене. Начнутся слезы, упреки. Жизнь станет пыткой. Это будут видеть дети. Да и вы сами поймете очень быстро, что совершили непростительную ошибку, и от имени Олега подадите иск.
– Обещаю, что не сделаю этого.
– Ну, тогда сам Олег подаст, когда достигнет совершеннолетия. Насмотрится рекламы по телевизору, где его ровесники рекламируют жевательную резинку и чипсы. Они жуют чипсы и резинку, находясь в шикарных ночных заведениях или в роскошных иномарках, целуясь при этом с молодыми красавицами… Ему захочется такой же прекрасной жизни, какую он видит на экране.
– Уверяю…
– Не надо меня уверять в том, чего не бывает на свете. Миллионы подростков сейчас ненавидят своих родителей за то, что те не смогли устроить им подобную жизнь.
– Тяв, тяв, – подал голос Кубик.
– Вот видите, я прав, – спокойно произнес Флярковский, – даже ваш щенок это понимает.
К металлическим воротам резиденции Флярковского подошел человек со спортивной сумкой в руке. Машина, на которой он приехал, осталась стоять с погашенными фарами метрах в
