Что тебе мешает быть откровенным с родителями, кроме наркотиков? – «Только наркотики».
3.8. Чувствуешь ли ты себя некомфортно в незнакомой компании здоровых людей? – «Нет, не чувствую».
3.9. Что бы ты хотел изменить в своей жизни, что тебе помогло бы забывать наркотики?
Обстановка в комнате? – «Да, она напоминает многое из прошлой жизни».
Стиль одежды? – «Да, нужен более строгий стиль, не галстуки, конечно, но пиджаки я бы носил».
Музыку? – «Нет, я слушаю разную музыку».
Образование? – «Нет, возможно, знание Интернета».
Круг интересов, хобби? – «Да, надо подумать, надо возобновить занятие рыбалкой».
Хотел бы ты делать физзарядку, посещать спортзал, бассейн? – «Зарядку утром я не смогу, а вот зимой можно попробовать походить в бассейн».
3.10. Веришь ли ты, что можно вообще избавиться от наркотиков? – «Вообще, нет, наркоманов в полной завязке не бывает, очень трудно. Но не отрицаю, что такие единичные случаи есть».
3.11. Можешь ли ты полностью и твердо отказаться от внутривенных приемов вообще любых наркотиков, в том числе снотворных препаратов? – «Могу, твердо».
3.12. От чего, в части наркотиков, как ты считаешь, ты не сможешь отказаться? – «Иногда, раз в неделю, при случае, покурить «траву», не во вред здоровью и при бессоннице легкое снотворное».
3.13. Ты знаешь, что такое препарат, как он действует? – «Да, отец рассказал».
– «Как бы ты его предпочитал принимать, по необходимости, которую ты определяешь сам, или по жесткой схеме?» – «По необходимости».
После того, как были получены ответы на все представленные вопросы, доктор сказал следующее: «Вообще, у меня в полном вопроснике 154 вопроса, но я больше тебя не буду мучить. Задам последние два вопроса без вопросника: «Если бы у тебя были сейчас деньги, занялся бы ты прямо сейчас поиском наркотиков, их покупкой?»
– Нет, сейчас нет такого желания ни искать, ни, тем более, покупать.
– Но ты же принес метадон в больницу.
– Не смог отказаться, взял на всякий случай.
– Давай договоримся еще вот о чем. Твой срыв в процессе лечения, если он будет иметь место, я не буду рассматривать как трагедию и что-то непоправимое или постыдное. Отца прошу тоже к такому факту относиться точно так же. Это жизнь, болезнь очень сложная, преодолеть ее трудно и путь этот длительный, может быть даже изнурительный, это не прогулка. вы оба должны это крепко запомнить. И последнее, говори со мной и отцом о наркотиках совершенно откровенно и свободно. Если ты будешь врать, ты будешь врать прежде всего себе, а не нам. Нас ты будешь предавать, «сдавать» наркотикам и «барыгам». Мы с отцом тебя не сдадим и не предадим. Так что давай договоримся работать без предательств.
В заключение доктор сказал:
– Ну вот, теперь, по-моему, всем нам троим понятно, что нужно делать, каким образом двигаться Ростику к независимости, а нам с отцом как ему в этом помочь. Прямо сегодня начнем прием препарата, а в следующую встречу обсудим втроем положение дел. Ростислав, ты с этим согласен?
– Да.
– И еще, – сказал доктор, обращаясь к Ростиславу, – нужно понять, что я не волшебник и препарат не сказочное средство, это средство может помочь тебе, поддерживать твое стремление избавиться от наркотиков и тяги к ним, не более того. Если у тебя не будет желания и стремления к этому, то ничего у нас не получится.
Наш путь
Действительно, вопросник доктора и ответы Ростислава на его вопросы открыли мне глаза на некоторые нюансы его жизни и позволили определить, что именно нужно менять во внешней ее стороне. Мы с Ростиславом наметили, что нужно нам будет сделать в ближайшее время в этом направлении:
Приступить к лечению зубов, имплантации и протезированию.
Проконсультироваться по лечению и профилактике варикоза вен.
Найти и приобрести диски со специальными записями для релаксации и облегчения процесса засыпания.
Купить абонемент для регулярного посещения бассейна.
Найти методики медитации, освоить и начать регулярные занятия.
Изменить стиль одежды, обновить гардероб.
Сделать перепланировку комнаты Ростислава, приобрести новую современную кровать и ортопедический матрац.
Отступление
Забегая вперед, скажу, что к лечению зубов в течение полугода Ростислав так и не приступил, т. к. для начала нужно было удалить 2 корня, на этом и призошла остановка. Видя его нежелание, не мог же я 36-летнего мужчину за руку вести в поликлинику.
По венам ухудшения не было и на консультацию он не пошел.
Диски приобретать не стал, ссылаясь на то, что бессонница его не мучает.
Абонемент в бассейн был мной приобретен, но желания регулярно его посещать у Ростика не обнаружилось, все ограничилось несколькими посещениями.
На реализацию последних двух пунктов пока не было средств.
Анализируя результаты выполнения намеченного, я еще раз имел возможность убедиться, что систематическое употребление наркотиков в течение длительного времени притупляет или полностью блокирует любое желание человека, побывавшего в «лапах» наркозависимости, получать удовлетворение и радость от жизни каким-либо путем, требующим определенных усилий и напряжения. Для таких людей остается простым и привычным один способ удовлетворения – химическое воздействие на мозговые клетки. Паразитизм, бездеятельность, находящаяся на грани потери дееспособности – привычное состояние наркомана, если необходимость деятельности не связана с добыванием очередной дозы. И самое страшное то, что, находясь в состоянии ремиссии, наркоман со стажем, как правило, продолжает привычный образ жизни, демонстрируя полное отсутствие желания получать даже легкодоступные, простые земные радости.
На следующей встрече в начале разговора доктор предупредил Ростислава:
– Я тебе напоминаю, говори совершенно свободно и откровенно. Не обманывай себя – избавиться от наркотиков – это твое дело, мы с отцом тебе только помогаем в этом. Я напоминаю, что факт срыва мы не рассматриваем как трагедию, – это твоя неудача в течение ремиссии и наша с отцом неприятность, и только.
Мы втроем подвели итоги за две недели, для этого доктор предложил еще один вопросник. Вот он вместе с ответами Ростислава.
1. Были факты приема наркотиков, после нашей последней встречи? – «Нет».
2. Прошлый раз ты говорил, что можешь отказаться вообще и навсегда от внутривенного приема. Как считаешь сегодня, веришь сам в это? – «Да».
3. Была депрессия? Сколько длилась? Как закончилась? – «Не было».
4. Было тревожное состояние ситуативное или без осознанных причин? – «Не было».
5. Были радостные события? Какие? – «Не было».
6. Как дела со сном? – «Хотелось бы лучше».
6.1. Была бессонница? – «Да».
6.2. Сколько раз за неделю, насколько мучительно? – «Через день, терпимо».
6.3. Как засыпал, после каких процедур? – «В основном у телевизора, и когда уж очень долго не спал».
6.4. Сколько раз за неделю тебе хотелось раздеться и лечь в постель? – «Ни разу».
7. Что беспокоило в смысле здоровья? – «Ничего».
8. Был контакт, телефонные разговоры с действующими наркоманами, «барыгами»? – «Нет».
9. Какова динамика здоровья за две недели, окреп, сдал, чувствуешь слабость. – «Лучше, но еще чувствую маленькую слабость».
10. Были физ. нагрузки? Как перенес? – «Небольшие. Нормально».
11. Хотелось в течение недели сделать физ. упражнения, взять гирю, поплавать, выехать на природу. – «Выезжал на природу. Хотелось поплавать, но была холодная вода».
12. Были признаки «ломки»? – «Нет».
13. Были мысли принять наркотик, воспоминания, представления? Какие? Был диалог, борьба мотивов? Есть способность сопротивляться, не подаваться соблазну? – «Мысли были, но не четкие, расплывчатые, не призывающие к действию».
14. Были провоцирующие события? – «Нет».
15. Что полезного сделал за неделю? Для себя? Для своего будущего? – «Ничего особенного».
16. Что расстраивало, беспокоило? – «Да все нормально».
17. Какие принимал лекарства, снотворные, частота, доза? – «Ничего не принимал».
18. Ты надеешься, что сон может восстановиться без снотворных в ночное время? – «Пока да, посмотрим».
19. Как, по-твоему мнению, способствует в этом препарат? – «Не знаю».
20. Снились шприцы, наркотики, другие «наркоманические» сновидения? – «Нет».
21. Ты считаешь своим достижением сегодняшнее твое состояние, после последней нашей встречи, в смысле отказа от наркотиков? – «Да».
Доктор сделал выводы:
– В общем, я считаю итоги за две недели удовлетворительными, но расслабляться не стоит, не было провоцирующих встреч, событий, ситуаций. Слабым звеном, способным на провокацию остается сон. Я предлагаю тебе вести дневник сна, для того чтобы ежедневно отмечать, когда и сколько спал, ты не будешь Ростислав возражать?
– Нет.
– Меня еще настораживает эмоциональная составляющая твоей жизни, нет положительных эмоций. Ну неужели за две недели не было никакого радостного события? Что-то не верится. Может быть, отец вспомнит?
Я, конечно, напомнил. Как минимум, было четыре радостных для Ростислава события. И он согласился. Я отношу факт отсутствия акцентирования внимания на радостных событиях к бедности эмоциональной составляющей постнаркотического состояния
