 бабушка. РњС‹ как раз РІ то время уезжали РІ Америку Рё Р±Р °Р±СѓС€РєР° пересматривала
 семейные фотоальбомы, решая, какие снимки брать, а какие выбрасывать. Она
 очень спешила уехать, предвидя, какие РІ СЃРєРѕСЂРѕРј Р ±СѓРґСѓС‰РµРј выстроятся очереди
 перед посольствами развитых стран. Правда, бабушка признавалась потом, что
 мы поспешили. Можно было пожить в Польше еще лет пять-шесть, но, как
 говорят на родине отцовской ссылки - 'после драки кулаками не машут'.
 В Америке я получил достаточное образование, чтобы иметь обо всем
 собственное суждение. С Америкой же связано мое первое и, слава богу,
 последнее великое заблуждение о сути патриотизма. Поддавшись на
В 'патриотические' воззвания, СЏ оказался РІ первом СЌС €РµР»РѕРЅРµ ограниченного
 контингента американских войск во Вьетнаме. Плывя по океану, мы пели
 прекрасные, бравурные песни. Чувствовали себя героями-конкистадорами. Мы
 плыли защищать хороших вьетнамцев от плохих вьетнамцев. Но мы-то не знали,
 что внешне хорошие вьетнамцы ничем не отличаются от плохих, как не
 отличаются внешне и хорошие американцы от плохих американцев. Прозрение
 пришло ко мне, но прежде я убил несколько 'плохих' вьетнамцев, укокошивших
 моего приятеля. РЎ трудом СЏ тогда избавился РѕС‚ РїРѕСЂР °Р·РёРІС€РµР№ меня первобытной
 бациллы мщения.
 Так я разлюбил Америку. Я ушел к 'плохим' вьетнамцам. Я предложил им
 свою помощь. Хотел учить их английскому, польскому языкам. Но они просили
 меня научить РёС… побеждать американцев. Так СЏ СЂР °Р·РѕС‡Р°СЂРѕРІР°Р»СЃСЏ Рё РІ РЅРёС….
 Оказавшись меж РґРІСѓС… воюющих сторон, СЏ представлял СЃРѕР±РѕР№ третью
 невоюющую и этим, должно быть, сильно раздражал обе стороны. Обе стороны
 объявили награду за мою голову, которая в данном случае никакой
 стратегической или РёРЅРѕР№ ценности РЅРµ имела, тем Р ±РѕР»РµРµ, что никакие секреты
 известны РјРЅРµ РЅРµ были. Р? СЏ бежал, скрываясь РѕС‚ всех вооруженных людей.
В РЇ бежал несколько лет. Бежал РІ сторону Ближнего Р’РѕСЃС ‚РѕРєР°. РџРѕ РґРѕСЂРѕРіРµ
В РјРЅРµ шесть раз предлагали участие РІ военных РґРµР№СЃС ‚РІРёСЏС… Р·Р° 'правое дело'. Р’
 пяти случаях отказаться было невозможно, отказ был равнозначен
 самоубийству. Р? СЏ СЃРЅРѕРІР° одевал какую-то военную С „РѕСЂРјСѓ, получал какое-то
 оружие Рё РІ очередной раз ожидал СѓРґРѕР±РЅРѕРіРѕ момента, С‡С ‚РѕР±С‹ дезертировать РёР·
 неизвестной РјРЅРµ армии. Однажды СЏ забыл сбросить С „РѕСЂРјСѓ Рё несколько дней
 пробирался РїРѕ руслу высохшей реки, РїРѕРєР° РЅРµ РґРѕР±СЂР °Р»СЃСЏ РґРѕ маленького селения.
 Я постучал в первую попавшуюся мне глинобитную х ижину, хотел попросить
 воды. Открывшая дверь арабка так громко завизжала при виде меня, что в
 следующие две минуты за моей спиной собралась вся деревенька. Они так
 радостно галдели, показывая на меня пальцами к что-то рассказывая своим
 детям. Потом они начали меня одаривать лепешками и урюком. Дошло до того,
 что меня на руках отнесли в самую высокую хижину, где и оставили на ночь.
 Однако поздно ночью, когда я видел один из самых мирных своих снов, эти же
 люди меня растормошили, знаками показав, что мне надо срочно убегать.
 Когда я в темноте с мальчонкой-проводником выходил из деревеньки, до моих
 ушей донесся РіСѓР» танков, подходивших СЃ РґСЂСѓРіРѕР№ СЃС ‚РѕСЂРѕРЅС‹. Мальчонка довел
 меня до русла высохшей речки и умоляюще заглянул мне в глаза, одновременно
 схватившись своей ручонкой за автомат. Я понял его просьбу и снял автомат
В СЃ плеча. РџСЂРѕР№РґСЏ километров пять, СЏ услышал СЃС ‚рельбу СЃРѕ стороны покинутой
В РјРЅРѕСЋ деревни. Позже СЏ сообразил, что причиной СЂР °РґРѕСЃС‚Рё местных жителей была
 не снятая во время военная форма. После этого я стал внимательнее
 относиться к деликатному вопросу самовольного ух ода из рядов неизвестных
 мне армий.
 Как бы там ни было, но, спустя годы, я оказался на
